[NIC]Маэглин[/NIC][STA]Наместник Гондолина[/STA][AVA]http://s3.uploads.ru/TruZH.jpg[/AVA]

Мрачный и чёрный, как небо над Тангородримом, вошёл Маэглин в свои покои и рухнул на кровать. После жёсткой встряски у Моргота и бешеной гонки - прочь, из Ангбанда! - у него не хватило даже сил зайти к жене-а её он обнимал первой, возвращаясь из походов. Близость жены всегда действовала на Маэглина умиротворяюще, в каком бы настроении любезная супруга не находилась. Впрочем, она честно блюла свою часть договора (как и Маэглин -  свою):  мужу никогда не перечила и изображала при его приходе радость, которую, вероятно, внутренне и не испытывала.
Впрочем, еле живому коменданту обновлённой крепости, возведённой на месте благословенного Гондолина, повезло куда больше, чем его лошали - та пала, когда до долины оставалось не более двух миль. Не возвращайся Маэглин из Ангбанда, он с лёгкостью бы проделал оставшийся путь; но ноги подгибались, а в ушах шумел грохочущий голос - и вместо того, чтобы идти, Маэглин едва ли не полз.
- Сорвёшь операцию "Дориат" - пеняй на себя...
Маэглин протянул руку и нащупал на прикроватном столике бокал, доверху наполненный тёмно-шоколадной тягучей жидкостью с ароматом степных трав. Кто-то из слуг, зная, в каком состоянии возвращается обычно хозяин из Ангбанда, поспешил налить двойную порцию успокоительного зелья. Маэглин, поморщившись (вкус был, прямо сказать, ОЧЕНЬ СПЕЦИФИЧЕСКИМ),  осушил кубок до дна, вытянулся в полный рост и прикрыл глаза...
Отдых пошёл ему на пользу. Два часа спустя Маэглин сидел у стола и, тщательно обдумывая каждое слово, составлял письмо своим драгоценным дядюшкам:
"Любезные мои дяди Маэдрос, Маглор, Амрод и Амрас!
Вот уже не первое столетие земли наши изнемогают под гнетом братоубийственной войны, что ведёте вы между собой и величайшим Валой Мелькором, прозываемой вами Морготом. Много доблестных воинов полегло в этой изнуряющей битве, много прекраснейших городов и  царств пало, уничтоженных гордыней.
Пора положить конец этому кровопролитию, любезные мои дяди. От лица господина моего Мелькора предлагаю вам заключить Вечный  мир на воистину выгодных для вас условиях. Причиной долгих войн стала опрометчивая клятва, и господин мой Мелькор, устав также, как и вы, от извечных побоищ, и желая спокойствия, предлагает вернуть вам один из камней вашего отца. Вместе с тем, такой подарок требует ответной любезности, и господин мой Мелькор желает получить за него земли королевства Дориат, в настоящее время находящиеся под вашим неусыпным контролем. В свою очередь, господин Мелькор не будет препятствовать вам найти и обжить иные плодородные земли на юге или юго-востоке, и согласен подписать договор о Вечном мире с указанием границ вашего будущего королевства.
Если вы согласитесь принять предложение моего Повелителя, я с радостью, милые дядюшки, приму вас в обновлённом  Гондолине для детального обсуждения всех вопросов по поводу передачи Сильмарилла в обмен на земли Дориата, заверяя вас со всей чистотой сердца и помыслов, что вы можете явиться беспрепятственно на переговоры, ибо на земле обновлённого Гондолина ничто не будет угрожать вашей жизни, в чем даю поруку я от имени своего господина. Надеюсь на ваше понимание и благоразумие, ибо затянувшиеся воины слишком дорого стоили обеим сторонам, и наступил наконец момент заключения долгожданного мира.
С любовью, уважением и почтением - ваш племянник Маэглин, наместник обновлённого Гондолина".
Он вызвал к себе гонца - шустрого истерлинга, что кишмя кишели в коридорах крепости. Беспокоясь за самочувствие жены, Маэглин сумел уговорить Мелькора на то, что хотя бы обслуживанием коменданта, его жены и пасынка занимались человеческие отродья, а не орки. А поскольку супруга за пределы своих покоев почти и не выходила - то к гарнизону Маэглин таких требований не предъявлял.
- Доставишь в Дориат, королю Маэдросу, - коротко велел Маэглин, передавая гонцу запечатанный пакет. Истерлинг поклонился и исчез.
Теперь оставалось только ждать.

[NIC]Вастак[/NIC][STA]Посол[/STA][AVA]http://s3.uploads.ru/szZRj.jpg[/AVA]

Капитан приграничного отряда был оповещён о возможном приезде делегации из Дориата - и поэтому ничуть не удивился, заслышав вдали топот коней и бравые, звонкие голоса. Феаноринги приближались.
Он наблюдал за ними, укрывшись в одной из расщелин, которыми пестрели окружавшие Гондолин горы. Наблюдал - и не мог не поразиться той напыщенности и помпезности, с которой жалкая горстка поистершихся вояк двигалась в гости к Наместнику Моргота. Эти нолдор всегда славились умением пускать пыль в глаза. На чём и держались...
Сам капитан не понимал причин, по которым Повелитель грозного Ангбанда решил вести переговоры с этой горсткой напыщенных гордецов (хотя смутно и догадывался о них). Родственнички Наместника! В гробу он видал таких родственничков!
Пока кавалькада гордо продвигалась вперёд, его зоркий взгляд успел вычленить всё, что представляло интерес для Наместника. Численность. Вооружение. Настрой. Более детально он доложит всё при приватном разговоре, а пока следовало передать в крепость информацию о прибытии долгожданных гостей.
Проводив взглядом процессию, вастак вскарабкался на близлежащий холмик - где, запалив факел, только и ожидали его появления.
- Прибыли, - коротко заявил очевидное капитан.-Пятьдесят четыре гостя. Зажигай.
День  был ясный и солнечный - как раз пригодный для того, чтобы не просто оповестить о приезде дорогих гостей, но и сообщить об их численности. Молодой вастак, ответственный за связь с крепостью, шустро управлялся с подачей дымовых сигналов, капитан пристально наблюдал за ним. Действительно, молод ещё, не обтёрся. Допустит ошибку - с него, капитана,  взыщут, не с щенка!
Увидев, как где-то вдали взметнулся вверх столб дыма, капитан удовлетворенно кивнул: информация получена. Скупо похвалив паренька, капитан неспешно  направился вниз, чтобы уже в качестве командира пограничного отряда встретить посольство.
Он поспел как раз к разгару представления. Феаноринги, гордо подбоченившись, сидели на лошадях и взирали на окружавших их орков с чувством немыслимого превосходства. Орки скалились, всячески стараясь придать мордам благожелательное выражение (а заодно скрыть истинные порывы: выпустить кишки этим зазнавшимся эльфам)!
- Рад приветствовать вас на земле великого Моргота, потомки славного рода!-велеречиво сказал вастак, склоняясь в поклоне так низко, как позволяло его самолюбие.-Господин Наместник велел проводить вас до его резиденции. Следуйте за мной!
Ему подвели лошадь, и человек одним махом вскочил в седло. Не оглядываясь, следуют ли наместниковы родственнички за ним, он направился по горной тропинке вперёд, к городу, надеясь не только полюбоваться  спектаклем, что устроят по приезду желанных гостей, но и принять в нем непосредственное участие
Маэглин
Третий или четвертый раз в жизни Маэглин видел улепётывающего орка. И то, гнался за тварью воистину  грозный и опасный противник. Размахивая деревянным мечом, он вопил истошным голосом:
- Выходи на бой, проклятый Финголфин! Я, Великий Мелькор, вызываю тебя на честный поединок!
Орк визжал и убегал со всей приличествующей его роли скоростью. Маэглин хмыкнул украдкой, размышляя: чем так проштрафился бедняга, что его отправили ублажать наместникова пасынка. Обычно и орки, и истерлинги предпочитали играм с неугомонным пострелёнком десять суток гауптвахты.
Когда "Великий Мелькор" пробегал мимо Маэглина, наместник ловко перехватил его за пузичко и, подкинув пару раз (невысоко, но с силой, под аккомпанемент восторженных визгов и воплей) спросил, улыбаясь:
- А не желает ли Великий  и Ужасный заглянуть в обеденный зал? Там как раз подали пищу, достойную такого могучего Валы как вы, мой повелитель.
- Проводи меня в зал, наместник, и раздели со мной трапезу! - выпятив грудь, потребовал пострелёнок. - Ибо ты-вернейший из моих слуг!
- Я бы с радостью, мой господин, - развёл руками вернейший из слуг.-Да дела государственной важности не позволяют мне разделить оказанную вами честь. Прибыли послы, и я обязан их принять.
Поворчав для вида, Эарендил скрылся за поворотом в сопровождении орка. По счастью, Идриль никогда не заходила в башню, где проводил дни и ночи её сын - единственную башню во всём замке, вход в которой Маэглин строжайше заказал супруге. Иначе её сердце бы не выдержало вида Эарендила, шествующего в компании отрыжки морготова эксперимента. А между тем, мальчишка сам требовал, чтобы ему "поставляли" - именно такое слово он и употребил - этих тварей. Маэглин, хоть и поварчивал, считая, что детям не очень полезно расти в окружении таких чудищ - но прихоти пасынка выполнял - с немалым удивлением для себя и с тревогой о том, что однажды до жены дойдёт, с какой охотой он потакает шалостям того, кого, по его собственным заверениям, держал в ежовых рукавицах и кому хранил жизнь исключительно по милости его покорной матери...
Три года жизни бок о бок с малолетним сорванцом изменили их обоих, стерев из памяти ненужные воспоминания. У Маэглина - что отцом пацанёнка был Туор, чьё тело давным-давно изгрызли черви. У  Эаредила - его принадлежности к роду нолдор, первейшим врагом которого был Моргот. Должное воспитание Маэглина давало свои плоды...
- Постарайся сделать так, - Маэглин, тряхнув головой,  обратился к слуге, пришедшему с известием о сигнальных огнях, - чтобы мальчик не попался моей родне на глаза. Ещё наговорит чего лишнего, а феаноринги - ой как горячи. Ещё лучше - запри Эарендила в его покоях-до того момента, пока его дедушки... не покинут пределы города. Да, и  передай госпоже, что приехали её родичи. Если захочет встретить их - пусть спускается. Я буду ждать её через час у входа в цитадель.
Слуга испарился, а Маэглин отправился в свои покои: переодеться к встрече с давно не виденными дядюшками и заодно раздать все необходимые распоряжения.

[NIC]Маэглин[/NIC][STA]Наместник Гондолина[/STA][AVA]http://s3.uploads.ru/TruZH.jpg[/AVA]
Первым делом Маэглин спустился в винные погреба. Его встретил виночерпий-с поклоном до земли. Наместник частенько показывался здесь, даря виночерпия то ласковой улыбкой - столь редким явлением в истерзанном городе, то мелкой золотой монетой.  Умения вербовать на свою сторону верных - будь то эльфы, орки или аданы-Маэглин не растерял за годы служения Тьме.
Виночерпий подвёл Наместника к двум бочкам, стоящим вплотную друг к другу, до краев наполнил золотой ковш из правой, подал почтительно:
-   Это - вашим дядюшкам
Нацедил на самое дно серебряного бокала из левой, произнёс, поморщившись:
-   Это - их свите.
Маэглин глотнул из ковша и расплылся в широчайшей улыбке. Доброе вино, давней выдержки! Дивное послевкусие и божественный аромат! Принося удовольствие, оно не било в голову, сколько ни выпей. А дядюшкам нужна будет ясная голова...
Из бокала он отпил самую малость - только на язык попробовал и тотчас же сплюнул. Никакого сравнения с дивной амброзией из правой бочки. Вот ещё - переводить добро на каких-то сопровождающих!
- Я надеюсь на тебя! - Наместник покровительственно положил руку на плечо виночерпию. - Смотри, ничего не перепутай...
Следующие полчаса Маэглин провёл в своих покоях, где выслушивал отчёты лиц, ответственных за приём высокой делегации: церемонимейстера, главного повара и многих им подобных. Когда поток отчитывающихся иссяк, Мэглин повернулся к личному слуге:
- Одень меня к приёму. Да, и прикажи близнецам  явиться с докладом.
...На зов Наместника явились двое - оба капитаны,  оба истерлинги. Несмотря на своё высокомерное отношение к людям, в период его наместничества расцветшее махровым цветом, эту парочку Маэглин ценил. Ценил за ум, присущий государственным мужам, за понимание - пожелания Наместника те схватывали с полуслова, с полужеста -  и за завидный командный талант. По одному только движению их бровей тупые орки мигом превращались в высокоорганизованную армию.
- К встрече моих любимых родственников всё готово? - спросил Маэглин, пока слуга облачал его в нижнюю рубаху.
Нет, капитаны могли, конечно, отчитаться и по количеству зарезанной живности, и по числу испечённых хлебов...  Но Наместник ждал от них конкретного  ответа - и получил.
-   Всё, - ответил старший брат (так он горделиво называл себя, хотя по непроверенным данным родился лишь на пару минут раньше); младший, помедлив, кивнул. Маэглин вздёрнул бровь, и младший пояснил торопливо:
-  Сержант, новичок, вчера малость... Перепил на радостях по поводу того, что прислан служить в такое дивное место. Мы уже доходчиво объяснили дурачку, КАК НЕЛЬЗЯ себя вести. Через недельку оклемается.   Замену нашли, не извольте беспокоиться.
- Хорошо, - кивнул Маэглин и вздрогнул от неожиданности, когда металл кольчуги обрушился на его плечи.-Учтите, с моими дорогими дядюшками прибывают пятьдесят нолдор сопровождения. Позаботьтесь о них.
Истерлинги переглянулись с понимающими улыбками.
- Учтите так же, - продолжал Наместник,-что я гарантировал дорогим дядюшкам: в пределах Обновлённого Гондолина их жизням ничего не будет угрожать.
Улыбки стали ещё более понимающими.
- Никаких провокаций. Взаимная вежливость и угождение высоким гостям. Называют отродьями Моргота - улыбаться. Обвиняют в разгроме Химлада - улыбаться. Кто первым обнажит клинок - сдеру шкуру. Лично.
Капитаны поклонились - синхронно, точно сговорившись. "Как им это удаётся?" - мимоходом подумалось Маэглину.
- Известия из Ангбанда поступали?
-   Да, господин Наместник, - ответил старший брат; младший, как начальник телохранителей Наместника, благоразумно предпочитал помалкивать.-  Камень доставят ближе к вечеру.
- Хорошо. Ступайте.
"Еще несколько минут покоя..." Он отдался рукам умелого слуги, облачающего Наместника в чёрное парадное одеяние, расшитое золотом и серебром, надевающего - одну за одной - приличествующие ему регалии.
-   Препоясать вас мечом, господин?
- Зачем? - оскалился Маэглин. - Не к врагам навстречу иду - к  МОИМ ЛЮБИМЫМ ДЯДЮШКАМ! Приехавшим с МИРНЫМИ ЦЕЛЯМИ!
Он подошёл к зеркалу и оглядел себя. Хорош! Достоин выступать представителем великого Тёмного Валы на переговорах с феанорингами.
Он покинул свои  покои и в сопровождении шестерых солдат из отяда Младшего спустился вниз, к парадному входу. Вышколенные слуги распахнули перед ним тяжёлые створки ворот-и Маэглин сделл шаг вперёд, на солнечный свет.
Вниз от парадного входа струилась широкая лестница; по бокам её, спешно выстроившись почётным караулом, вытянулись во фрунт люди Старшего; внизу с ноги на ногу, в ожидании, переминались четыре выживших Феаноринга и их свита. Выглядели дорогие родственнички с точки зрения Наместника, чересчур побито для потомков знатного рода.
- Приветствую Вас, мои любезные дяди, в моих землях! - звучно произнёс Маэглин. - Надеюсь, вы будете довольны оказанным вам приёмом. Пусть мои слуги позаботятся о ваших лошадях, вы же прежде пожалуйте со мной на пир, подготовленный в вашу честь. Разумеется, ваши люди также окажутся не обделены вниманием. Узнайте же гостеприимство этого дома, переступите его порог.

[NIC]Маэглин[/NIC][STA]Наместник Гондолина[/STA][AVA]http://s3.uploads.ru/TruZH.jpg[/AVA]
Маэглин наблюдал за поднимающимися родственничками свысока и мысленно анализировал их поведение. Конечно, ему всегда говорили, что феаноринги малость сдвинутые на голову, но чтобы малость достигла таких вот размеров...
"Взяли пятьдесят человек. Зачем? Покрасоваться? Вряд ли реальный отпор дать. Будь у гарнизона крепости намерение перебить этих эльфов-что пятьдесят, что сто-все равно покойники!
...Оставили внизу, обнажив спины. Зачем брали? А если вот сейчас на них набросятся мои люди? Ну убьет ощипанная дружина пару-тройку  истерлингов. Но Феанорингам в Чертогах Мандоса от этого не потеплеет.
...Нет,  слово-таки я давал и собираюсь его сдержать.  Но верить вот так, априори, служителю Моргота на слово!
...Дыхалка у них хорошая... Это плохо"
Старший Феаноринг остановился двумя ступенями ниже Маэглина. На мгновение Наместнику показалось, что лицо Однорукого исказазила гримаса гнева при виде хозяина... Но спустя мгновение по губам Маэдроса проскользнула почтительная улыбка. Показалось?
-  Да осветят путь твой ярчайшие звезды, Маэглин. От всего дома благодарю за оказанное гостеприимство.
- Вы не видели ИСТИННОГО гостеприимства этого дома,-обронил Маэглин, улыбаясь своим мыслям.-Прошу Вас, любезные дядюшки, проследовать за мной в пиршественную залу. Поедите, отдохните с дороги,-а там и приступим к разговору о цели вашего сегодняшнего приезда. Ваши люди, разумеется,-царственный кивок на мнущихся внизу лестницы нолдор,-тоже не окажутся обделенными вниманием. Им накрыт стол и уготовлены развлечения, милые сердцу любого гостя. Пройдите ж со мной, милые дяди, разделите со мной трапезу.
... Стол накрыли в громадном величественном зале, своды которого, теряясь в вышине, не были видны эльфийскому взору. Вино лилось рекой, приносились лучшие блюда. Словно невзначай, первый бокал наливали Наместнику; первый кусок неизменно падал в его тарелку; он не был жаден или самолюбив, давая тем самым понять гостям: им нечего опасаться отравы.
За едой вели неспешные беседы, не касающиеся ни в малейшей степени политики; правда в конце торжества, когда вино заставило зарумяниться щёки, придворный шут позволил себе пару острот о Морготе весьма похабного свойства. В иное время Маэглин бы лично велел вырвать шуту язык и распять его в назидание во дворе крепости - но теперь солёные шутки были к месту, и Наместник подбадривал главного увеселителя подкупающей улыбкой...

Он усмехнулся. Растерянность, паника, неприкрытая злоба, страх, - спектр эмоций, отражавшийся на лицах гостей, поистине стоил того труда, который он затратил на путешествие из Анбанда в Гондолин. Посмотреть на происходящее в зале было забавно. Досталось даже наместнику, хотя, честно говоря, Мелькор ждал, что гнев феанорингов будет обращен исключительно на него. Но – нет. Видимо, бесконечные поражения в войне (а может, память о самоубийственном приключении Нолофинвэ) хоть чему-то научили эту безумную семейку. Это радовало, так как обещало недурное, и, главное, достаточно долгое развлечение. Торопиться ему было некуда, так почему не принять вызов на словесную дуэль? Кто знает, может эти мальчишки окажутся податливы на красивые речи. А нет - так тоже ничего страшного. Дорогой брат Намо, без сомнения, будет рад им в своих чертогах.
Небрежно кивнув наместнику, он чуть повернул голову, без гнева, скорее с насмешкой, встречая взгляд старшего феаноринга, надумавшего, как видно, выбить его из равновесия, упоминанием о том, что город, в котором они находятся, был построен кем-то другим, а он, Темный Вала, всего лишь завоеватель.
Насмешил, видит Эру, насмешил…
Взгляд Темного Валы скользнул по фигуре дерзко смотревшего на него эльфа, выразительно задержавшись на искалеченной руке, и вернулся к лицу нольдо.
- Воистину, Гондолин прекрасен, о Верховный король нольдоров. - Если бы не чуть насмешливые нотки в голосе, речь Мелькора была бы безупречно учтивой, - Турукано, действительно, сотворил чудо. Каждый раз, приходя сюда, я, словно наяву вижу перед собой благословенный Запад и дивный город Тирион на Туне. Ты ведь помнишь его Нэльофинвэ Майтимо Феанарион?
"Ты ведь не забыл свет Древ, воплощенный ныне только в Сильмариллах, тьму, павшую на Валинор, белые гавани Альквалондэ, которые вы залили кровью? Помнишь ведь, сын Феанаро? Помнишь, и вспомнишь еще не раз… если я дам тебе время вспомнить."
- Я прошу великодушно простить меня, мой наместник, что я не оповестил тебя о своем приходе заранее, - собравшись играть некоторое время роль гостя, Мелькор был сама учтивость и великодушие, - Я не требую сегодня почтительного приема, позволь мне быть гостем в твоем доме и пировать с тобой за одним столом.
Несмотря на уважительный слова, в голосе валара не было ни капли сомнения в том, что ему «позволят». Пусть только попробуют не позволить.

[NIC]Маэглин[/NIC][STA]Наместник Гондолина[/STA][AVA]http://s3.uploads.ru/TruZH.jpg[/AVA]
Ума у старшего дядюшки хватило, и Маэглин с немалым облегчением почувствовал, что  сталь меча уже не холодит ему шею. Он выдохнул с немалым облегчением - и тут же напрягся, услышал нарочито небрежный, ласковый тон Моргота:
-  Я прошу великодушно простить меня, мой наместник, что я не оповестил тебя о своем приходе заранее.   Я не требую сегодня почтительного приема, позволь мне быть гостем в твоем доме и пировать с тобой за одним столом.
- Вы не гость, но хозяин в этом дворце,-отвечал Маэглин, получив возможность наконец-то подняться и поприветствовать Мелькора глубоким поклоном.-Я буду рад, что сумею угодить Вам...
Хотел бы Маэглин посмотреть на того самоубийцу, который прогнал бы Моргота из дворца. По крайней мере, сам Наместник к таковым себя не относил. Он хотел жить долго и по возможности счастливо с молодой женой. А не философски взирать на ту же молодую жену, прохлаждаясь на дыбе. Хватит с него. Одного раза ХВАТИТ!
Понятливые слуги притащили Повелителю кресло-да что там кресло - КРЕСЛИЩЕ, почти трон! Понравилось ли Повелителю почести или нет - Наместник так и не понял; наблюдая за Мелькором, он размышлял лишь об одном: по чью душу явился Тёмный Вала - его или Феанорингов? А станется-обоих.
"Он ведь никогда не покидал пределов Ангбанда... Что же случилось теперь?"
Пот градом катился по его спине, а сознание заполняла одна лишь мысль. Если его, Маэглина, покарают, что станет с Идриль и Эарендилом? Знающий об ужасах, что творятся в недрах Темной Цитадели, он не мог, не должен был допустить...
Кусок не лез ему в горло; опустив глаза, он делал вид, что ест, вяло ковыряясь в тарелке. Наконец, рискнув поднять взор на Повелителя, Наместник уловил едва заметный кивок. Маэглин мальчиком умным был, схватывал на лету
- Ну что же, раз гости насытились-не пора ли нам перейти к делу?
Он поднялся и в сопровождении верной охраны двинулся к выходу
... Наместник, поднимаясь по нескончаемым ступенькам винтовой лестницы, привёл гостей в громадный зал, ввиду основной политики правящего  руководства оформленный в красно-черной гамме. Несмотря на размеры, в зал вела только одна дверь; через которую высокие договаривающиеся стороны и вошли.
На весь зал было три окна, и все три - забранные ажурными решетками (между прочим, выкованные самим Наместником!) Здесь любил проводить время Эарендил, а учитывая, что пацанёнок, как и всякая уважающая мелкота в его возрасте обожал совать нос куда не следует, окна пришлось зарешётить...
Посреди зала стоял стол, ширина которого была строго выверена Маэглином. Даже вскочи дядюшки в ярости, длины их клинка не хватит дотянуться до Наместника.
Пять кресел. Четыре и одно. По обе стороны стола. Маэглин с почтением указал Мелькору на единственное кресло, сам устроился сзади.
Внезапно за его спиной-противоположной той, где была дверь, колыхнулся громадный, на всю стену, гобелен. Маэглин ненадолго отошёл, закрыл окна, вернулся на своё место... Стал ждать.

"Что я делаю здесь? Что мы все здесь делаем?". Питьяфинве с души воротило от всего происходящего. Почему они согласились? Почему позволили брату согласиться? Сначала... он думал о том, о чем и все, наверное. Клятва... да, Клятва. Отцовское наследство... Но теперь... одного взгляда на "племянничка" хватило, чтобы остатки сомнений выветрились из души нолдо. Потомок Финве - на службе Моргота! Невыносимо хотелось свернуть шею этому выродку, но... нельзя.
Появлению Моргота он почти обрадовался. Был уверен, что вот сейчас все и начнется... и закончится. Главное - не попасться живым. И не допустить, чтобы братья попались. А вдруг повезет - добраться до этой твари? Вряд ли, конечно... ну а вдруг?
Однако, ничего не происходило. Продолжался этот натужный "пир". Амбарто решительно отодвинул от себя прибор. Которым и так не пользовался. У него было стойкое чувство, что они пруют, рассевшись на могиле.
Маэглин предложил перейти к делу. Ну что ж, давайте перейдем. Питьо изо всех сил сжимал губы, дабы не высказать то, что так хотелось. Выдержке старшего он завидовал. Хотя... у Майтимо просто не было иного выхода в этой ситуации. На то, чтобы молчать и сохранять спокойное выражение лица уходили почти все силы. Даже на близеца эльф почти не смотрел. И наглухо закрыл аванирэ.
Перешли в другой зал. Его устройство Амрод оценил со своей точки зрения и позволил себе усмехнуться. Хорошее место. Для братской могилы. С нажимом на слове "братской". Страха не было. Весь его страх остался в Альквалонде и Дориате. Что может быть страшнее этого? Было лишь невыразимое омерзение от присутствующих и презрение - к самому себе.
"Что я здесь делаю?.." В который раз спросил сам себя эльф, опускаясь в кресло.

Братья оценили смену места действия ровно так же, как и он - Питьо был в этом уверен, видел это в их лицах. Слишком спокойных. Они все понимали. И Моргот понимал, что они понимают. Наверняка. И наслаждается ситуацией, тварь.
- Белерианд и мир - разве совместимые понятия? Дориат, несомненно, привлекателен своим расположением, земли те плодородны и зелены...
- Прекрасная земля Белерианда создана для мира и процветания. Разве у тебя есть сомнения в этом, Майтимо?
Амбарто позволил себе широко улыбнуться при этих словах - ах, ты, лживое, лицемерное создание! Напряжение отпускало. Осознание их положения, наконец, укоренилось в сердце нолдо и разум перестал искать лазейки. Значит - так. Им нужно только дождаться развязки, и продать свои жизни так дорого, как только возможно. Стало даже немного легче - наконец-то прекратится эта гонка. Нолдо перевел взгляд на племянничка и улыбнулся ему. Пусть ему выпадет сегодня хоть немного удачи - и он оформит родственничка в Чертоги. А уж там у них у всех будет мнооого времени для бесед...
- Повторите, Мелькор. Какова цена за Регион, Нельдорет и Бретиль?
Питьо бросил на старшего короткий горький взгляд. Мелькор... нет, он не осуждал брата, понимая, что тому и самому нелегко обращаться так к убийце, но... 
- Не торопись, Майтимо. Где это видано говорить о цене, не поговорив прежде о товаре? Разве не согласен ты, что я должен в точности знать, за что плачу?
Близнец чуть откинулся на спинку кресла - нужно дать телу расслабиться немного.
- Не думаю, что нам стоит беспокоиться об этом, брат, - сказал он усмехнувшись. - Не может же Вала быть более скуп, чем те, кто прежде назначал этим землям цену.
Сильмарилл. Ради него синдар подвергли Дориат опасности, ради него сыновья Феанаро разорили эти земли. Сильмарилл... и многие, многие жизни. Жизни братьев тоже вошли в эту цену. Морьо, Турко, Курво... хорошо, что они не дожили и не видят, как их братья пытаются договариваться с палачом и убийцей.

Отредактировано Питьяфинвэ (2013-07-03 09:36:26)

Постепенно Питьяфинве брал под контроль свои чувства, успокаиваясь не только внешне, но и внутренне. Он знал, что отсюда, скорее всего, не уйдет живым. Что ж, рано или поздно это должно был случиться. Еще один короткий взгляд на Маэглина. Да уж, в приятной компании приходится проводить последние часы, ничего не скажешь. А впрочем, какая разница.
- Воистину, Питьяфинвэ, твои речи верны и учтивы. Скупость не к лицу Владыке Ангбанда, Гондолина и иных земель. Можешь быть спокоен, щедрость моя будет такова, что вы не забудете ее. И я, разумеется, не настолько неучтив, чтобы спутать принцев нолдор с гномьими купцами, равно, как и не дать им возможность блеснуть красноречием, говоря о земле, которую они готовы отдать в мои руки. Кто знает, возможно, прельщенный вашим речами, я решусь удвоить плату?
Камни сверкнули в своей железной темнице, и Амбарто на миг прикрыл глаза. Он не хотел, чтобы Моргот увидел то, что могло промелькнуть в его взгляде. Радость. Да, он был рад этому Свету, несущему тепло детства давно утраченного, но не забытого. И еще... он вдруг понял, что не испытывает больше жажды обладания Камнями отца. Клятва, Вечная Тьма... вот она, Тьма, сидит перед ними. И ее нужно уничтожить не ради Клятвы, а ради счастья и свободы Детей Эру. Наверное, им это не удастся. Но удастся другим, в этом нолдо не сомневался.
Но Бауглир, наверняка, был уверен, что его незадачливые "гости" изнывают от невозможности дотянуться немедленно до Сильмариллов... что ж, можно ему и подыграть.
- Что же ты хочешь услышать об этих землях, чтобы пойти на это? - голос прозвучал хрипловато.
Два Камня... Амбарто был уверен, что Враг не отдаст и одного... и был почти рад этому. Никаких сделок с этой тварью ему заключать не хотелось.
- Мои войска никогда не входили в земли Дориата с оружием в руках, Майтимо. И я не могу знать о том, какова эта земля. Потому и прошу вас рассказать о ней, чтобы твердо знать, что получу за великую плату, обещанную мной.
А вот это было труднее выдержать. Напоминание о бойне в Дориате, неизменно вызывавшее в памяти другое, не менее горькое событие. Одно позволяло сохранять спокойствие - не Моринготто укорять и, тем более, судить их.

Мелькор невозмутимо и безмятежно выслушал дерзости одного из близнецов, и, до времени, не обратил внимания на вопрос второго. В принципе, ему все уже было ясно: мальчишки зарывались, или, точнее, нарывались на то, чтобы им указали, где их место. Что, в общем-то, логично, без его помощи они Мандос точно не найдут. Он, собственно, был и не против показать им, как-никак для того их сюда и позвали, но такая откровенная самоубийственная наглость несколько удивляла. Неужели им всем так не терпится умереть? Видимо, по папеньке соскучились, бедняжки.  Что ж, почему не уважить мальчиков, которые так истосковались по отцовской ласке, или по отцовским подзатыльникам?
"Раз уж вы все так торопитесь умереть, кто я такой, право, чтобы мешать вам? Напротив, поспособствую."
Мелькор лениво повертел в руке кубок и задумчиво взглянул на напряженного, как струна, Маэглина и, так же лениво отвел глаза, словно не находя наместника интересным, а на самом деле, сказав ему взглядом, чтобы был готов к тому, что сейчас должно было начаться.
Старший из принцев Первого дома все так же молчал, видимо, предоставив все разговоры своим братьям, а значит, тоже был готов и даже жаждал, чтобы все закончилось кроваво.
"Что ж, воля ваша. Раз вы уже насмотрелись на солнце и надышались запахом полей и лесов – пусть так. Счастливого пути… в гости к Намо."
Он усмехнулся. На этот раз откровенно и зловеще, уже не скрывая злобное торжество под маской внешней учтивости.
- Ты воистину красноречив Тэлуфинвэ Феанарион, слушая тебя, я воочию представил все чудеса земли дориатской, и жажда моя увидеть все это своими глазами усилилась после твоих речей. Я готов заплатить за Дориат назначенную мной, - он особо выделил это «мной», - цену. Осталось только небольшая формальность…
Он поставил кубок на стол и, медленно стянув с рук тонкие перчатки из мягкой тщательно выделанной кожи, не спеша, протянул над столом обугленную, изувеченную ладонь.
- Как известно, камней не могут коснуться руки, запятнанные кровью. Как и руки того, кто не имеет на них никакого права. Готов ли ты, видя на моих руках следы того, что мои руки нечисты и запятнаны кровью, подтвердить свое право на Сильмариллы, Тэлуфинвэ? Если готов, то подойди ко мне и коснись камня. Если руки твои после сего останутся необожженными, то я приму волю провидения, и отдам вам оба камня.
Мелькор снова открыто ухмыльнулся и небрежно положил руки на подлокотники, внутренне напрягаясь и готовясь атаковать любого, кто осмелится подойти к нему, и, тем более, протянуть руки к сокровищу, которое он считал только своим.

Тельво выслушал слова Темного, не моргнув глазом. Приподнял одну бровь, оценив изуродованные ладони и внутренне широко ухмыльнулся. От этого зрелища стало легче на душе.
- Как известно, камней не могут коснуться руки, запятнанные кровью. Как и руки того, кто не имеет на них никакого права. Готов ли ты, видя на моих руках следы того, что мои руки нечисты и запятнаны кровью, подтвердить свое право на Сильмариллы, Тэлуфинвэ? Если готов, то подойди ко мне и коснись камня. Если руки твои после сего останутся необожженными, то я приму волю провидения, и отдам вам оба камня.
-Тебе корона не жмет? - поинтересовался он сладко, - ручки-то не жалко? Не болят ночами на погоду, а? Не боишься, что камни и правда признают хозяев.
"Возможно, мы и не заслуживаем, но не у тебя же им оставаться, дрянь ты эдакая".
Он хотел еще много чего сказать такого же обидного. Например, что гиены и падальщики вылезают как раз вовремя из ангбандских дыр, и что он, Моринготто, хоть и строит из себя властелина вселенной, на самом деле только за спинами своих и способен прятаться, и что он, Тэльво, готов и к поединку, и к встрече с провидением, но тут влез Питьо.
- Я решился. А ты?
"Куда ты... Он же убьет..." - ужаснулся мысленно Тэльво.