Мелиан боле не говорила ничего, предоставив супругу возможность обсудить с гостями вопросы в которые он был более просвещен, чем она, однако сама майэ не переставала слушать. Положение и речи эльдар порождали новые вопросы, а время их задать все никак не наступало. Но и выдумывать истины, которых возможно никогда не было, королева не отваживалась, предпочитая расставлять как элементы мозаики, всплывающие факты воедино, ничего не загадывая наперед.
Внимательный взгляд обвел лица присутствующих, вскользь оглянул сосредоточенных гостей, мягко коснулся Тингола, не миновал и Даэрона, который сидел на своем месте в задумчивом молчании и наконец, остановился на принцессе. Этот взгляд не был напряженным или выжидающим. Легкий как пушинка он скользнул по волосам, румяным щекам и соприкоснулся с глазами Лютиэн. Глубокие как два бездонных колодца зрачка говорили о том, что непоседливая аранель совсем истосковалась и была расстроена тем, что предполагаемое празднество обернулось такой печалью.
Этого никто не мог ожидать, и майэ было жаль, что дочери приходится слышать о таких тяжелых вещах, ведь она выросла в довольно мирное время под защитой Завесы и не могла знать, какова на самом деле действительность за ее пределами. А действительность эта была страшной и, не смотря на желание уберечь даже от мысли обо всех тех бедах и тяготах, что приносили землям Эндорэ полчища врага, Мелиан понимала, что невольно они с супругом поступают неправильно. Скрывая правду во благо, они могут в будущем нанести дочери вред, если уже не нанесли его.
Когда заговорил Турукано, королева вновь переключила свое внимание на беседу короля с послами. Ответ Государя как всегда был преисполнен мудрости и осторожность в данном случае как никогда была уместна. Стоило сперва выяснить все подробности и лишь после этого давать обещания ведь при всем сочувствии и понимании, эльдар Амана не поведали еще информации, которая могла бы окончательно расположить к ним синдар или напротив, оттолкнуть. Все еще под завесой тайны скрывалась личность или личности их предводителей, а так же мотивы, заставившие нолдор покинуть безопасный край под покровительством Валар и броситься в пучины опасности, заполонявшей мир за пределами Благословенных земель. Судя по словам гостей, по тому, что они взяли с собой женщин и детей, было понятно, что они не были готовы к тому, как их встретит Эндорэ. Так какая же нужда могла так расторопно гнать их народ сюда? Или быть может, это был побег?
Владычица глубоко задумалась, невольно зацепившись взглядом за пламя свечи на столе. Его ровный язычок изредка вздрагивал, то ли от чьего-то дыхания, то ли от отголосков сквозняка, а быть может от того, что ветра перемен тихо пели свои грустные песни о конце мирных времен. Пламя горело, свеча роняла восковые слезы, становясь все меньше. Майэ тихо вздохнула, продолжая следить за огнем, пока в его мерном покачивании не обнаружила бегущих и борющихся, пламя в отблесках мечей, плачь женщин и горы горящих тел. Мелиан хотела отвести глаза, но вместо того старалась выхватить в мельтешении силуэтов знакомые лица и образы, чтобы понять, грядущее это, или быть может уже происходящее. Неожиданно, то ли сквозняк, то ли ветерок, поднятый кем-то случайно, затушил огонь свечи, оставив лишь тонкую ниточку дыма. Королева легко провела рукой по лицу, словно снимая паутину наваждения.

Отредактировано Мелиан (2014-10-25 01:07:42)

Финдарато с трудом заставил себя оторваться от созерцания карт, лежавших на столе. Им двигало любопытство. На берегу они лишь прикоснулись к тому неведомому краю, к которому так стремились, а сейчас могли увидеть еще кусочек его, заложить основу для всего того, что могли бы сделать, увидеть.  Эндор перестал быть для них сказкой и теперь стоило отнестись к нему более внимательно. Их карты были неполными и слишком старыми. Хоть эльф и успел выучить их за время плавания на корабле до мельчайшей черточки, теперь видно было, что эти земли изменились. И он старался запомнить и эти изменения,  не за  месяцы, недели и дни, а  за те несколько минут, что  у них были. И не только из любопытства. Он прекрасно понимал, что все, что они сейчас говорят, до последнего слова, до мельчайшего взгляда жизненно важно. И все это ему придется с той же точностью передать в лагерь, дяде, королю. Братьям.
Эльф поднял глаза от карты только после  слов друга. Да, тот прав был, что попросил о помощи. И то, что Тингол пообещал приютить их женщин и детей уже стало большим облегчением.
- Благодарю тебя, государь. Ты великодушен. Мы не знаем, какая помощь нужна потому, что.. Да, не знаем о войне достаточно. Только то,  что могли нам рассказать те, кто  застал ее отголоски здесь, до того, как покинуть эти земли.
Прав был правитель Дориата, они были не готовы к войне. Поэтому, Финдарато рад был выслушать любой его совет.
- Финвэ пришел бы, если бы...
Он вздохнул.
- Думаю, мне стоит  подробнее рассказать о том, что привело нас сюда.
Он решил ответить на вопросы, витавшие в воздухе, не дожидаясь, пока они будут заданы.
- Все началось на празднике урожая. Хотя нет, все началось... с сотворения мира еще, но ту часть истории вы знаете не хуже нас. Как и то, что Мелькор был повержен и заточен в Мандосе. Около ста лет назад срок его заточения истек,  и Валар решили, что он изменился и может выйти оттуда и продолжить жить среди нас.
Кто же знал тогда, чем все обернется.?
- Но злость  зависть, по-прежнему, сжигала его сердце. Перед праздником урожая он нашел в Аватаре Унголиант, порождение тьмы и вступил с ней в союз. Когда почти все собрались на праздник, они уничтожили Древа Валинора,  убили короля Финвэ и  разграбили его дом. Разве могли мы после этого  забыть про все и остаться там? В путь отправились почти все, почти весь наш народ.
Он назвал численность войск и то, сколько еще пошло вслед за воинами.

Все замолчали - и Мелиан, и их дочь, и даже Даэрон, получивший замечание, примолк, и теперь говорили только гости. Точнее, только внук Ольвэ. Он поблагодарил за помощь - Тингол кивнул в ответ, принимая благодарность - и, сознавшись в том, что и так было очевидно, в том, что пришедшие ничего не знают о войне, неожиданно заговорил о куда более важных вещах. С которых, может быть, следовало начать. С того, как и почему нолдор вообще оказались здесь - не готовые, но воинственные.
- Да, я знаю о заточении Бауглира, и знаю о его возвращении, - подтвердил он и стал слушать дальше, о празднике в Свете Древ, одно воспоминание о котором вызывало улыбку, впрочем, тут же исчезнувшую с лица от неожиданных и жестоких слов.
- Финвэ погиб?! - Элу не сразу поверил своим ушам. Новость ошеломила его, он крепко стиснул подлокотники кресла, до боли в пальцах, запрокинул голову на спинку кресла, закрыл глаза, пряча боль и горе от глаз посторонних. Три глубоких вдоха помогли ему хоть немного овладеть собой.
- Финвэ... - медленно повторил он имя друга, прижав пальцы ко лбу. - Даже Благословенные Земли не уберегли тебя, - с тоской и очень тихо проговорил он. - И теперь ты ушел.
Нет. Тризну по другу ему придется справлять не в тронном зале. Надо помочь его сыновьям.
Четкие, сухие цифры численности войск помогли Тинголу овладеть собой. Не будь он столь потрясен новостью, он непременно заметил бы напряженность лорда Турукано, тень паники на его лице - но он не заметил.
- Большое войско, - почти ровным тоном. - Кто ведет вас? Ваши отцы, сыновья Финвэ? Вы говорите от их имени?
Тингол потер виски. Понемногу он осмысливал услышанное, и оно рождало сотню новых вопросов.
- Были еще погибшие? Много жизней он забрал? Отчего именно Финвэ? Почему Валар не смогли его остановить?
Задать самый главный вопрос - что с Ольвэ? - он не смог. Не позволил себе вслух усомниться в том, что с братом все в порядке. Да и его внук первым делом упомянул бы такое...
Протянув руку, он сжал ладонь Мелиан, сожалея, что не может ободрить и дочь. Для них новости хоть и не были столь горьким ударом, все же должны были стать потрясением. Особенно для майэ, чей мир сейчас был сотрясен.

Все молчали. Финдарато казалось, что слышно каждый вздох, каждую мысль. И ярче всего чувствовался страх. От новостей, которые все услышали, осознания потери. И еще что-то, что мог уловить только он. Вина. Он боялся смотреть в лицо другу, прекрасно понимая, о чем тот думает. Что будет, когда Эльвэ узнает о том, что произошло в гаванях? КАК он сможет рассказать об этом?А ведь придется. нельзя было строить союз на лжи. Нельзя. И нельзя обвинять родичей у них за спиной.
- Финвэ... Мертв. Это и есть основная причина, по которой мы здесь. Одна из основных.
Финдарато замолчал. Даже говорить об этом было тяжело. и слушать... Сейчас сидящий перед ним эльф испытывало все то, что они пережили на празднике, когда пришел гонец их Форменоса. Боль, страх, растерянность. Неверие. И медленное осознание. Его уже нет. Того, кто еще недавно был частью твоей жизни, кого ты еще минуту считал живым. И вот его нет. Ты еще не понимаешь, что это значит, но в груди появляется пустота, которая будет жить там всегда.
Цифры помогли лишь немного сгладить обстановку. О них вспомнится позже. Когда придет время  обсуждать военные планы. А пока это были ничего не значащие цифры и возможность собраться с мыслями и решить, ЧТО говорить дальше.
- Сыновья Финвэ, Феанаро и Нолофинвэ. И...я. Мой отец остался с теми немногими, кто не решился разделить с нами наш поход.
Вопрос был важным. Но вот ответ на него...
- Государь, боюсь,  у нас не было времени поговорить с нолдораном перед отъездом из-за  того, что произошло. Но я могу говорить от имени своего дома и дома Нолофинвэ - Он бросил взгляд на кузена. - И я надеюсь, что все, что говорю я, повторит  и король. И любой из нас.
Он помолчал несколько минут, собираясь с силами. На прямой вопрос нельзя было солгать.
- О делах Валар не мне отвечать. Могу лишь предположить, что они не ожидали такого коварства. И не мне же говорить, почему он... Наверное... наверное дед просто встал на дороге у Моргота. Пытался помешать ему. Я не знаю. Меня не было рядом.
Жадность,  зависть, желание отомстить, или просто желание отмахнуться от помехи на пути. Что вело его, мог сказать лишь сам Моргот.
- Наш путь сюда был тяжелым. И стоил жизни многим. Я... не вправе говорить об этом. Прошу понять это и... не спрашивать меня более. Скажу лишь, что мне бесконечно жаль, что все произошло именно так. Я скорблю по всем погибшим.
Еще минута и он добавил, совсем тихо.
- Ольвэ жив. И его семья... Они в безопасности.