Куалмэ злилась. Как в самом конце воспоминаний, показанных Рингару, она кошмарно злилась. Скорее за пределы Северной Твердыни, пока Музыка Боли не вылилась наружу и не затронула обитателей крепости. Со случившимся она ничего не могла поделать. Поток воспоминаний нельзя было вернуть обратно, и это злило ещё больше. Разве она неопытный недавно оперившийся птенец? Разве не достаточно она видела, чтобы больше не совершать повторных ошибок? Никому нельзя доверять ни своё сердце, ни свою душу. Погрести всё это под пластами льда и безразличия, запечатать жестокостью и злобой. Мужчинам нравятся более податливые, более раскрепощённые. А кусок льда никому не будет нужен в постели. Это её вполне устраивало. Агрессивный "окрас" и соответствующее поведение тому только способствовали. На имитацию грозного и могущественного создания многие покупаются. Даже Файгон наверняка до этого считал её если не безумной и жестокой, повёрнутой на науке, то уж скучной наверняка.
Майэ с силой дёрнулась, поняв, что ладонь её всё ещё находится в цепком захвате Демона Холода. Рука дёрнулась настойчивее в невысказанном требовании "пусти". Каждая секунда промедления приближала её к возможным откровениям, которых она не желала делать. Больдог не священник, чтобы ему исповедовались.
"Идиотка."
Демон Холода внезапно поднялся следом, обошёл её, преграждая путь. Когда Птицу останавливали препятствия? Не снесёт, так облетит или перелетит. Воздух вообще был чрезвычайно гибок, как стихия. Но, разумеется, без выяснения деталей увиденного её вряд ли отсюда отпустят. А тон Рогфородрена лишний раз свидетельствовал о том, что увиденное подействовало на него, как и на большинство здешних мужчин, однобоко. Наверняка захотел быть на месте одного из троих в той лаборатории. Лишнее подтверждение того, что мужчинам Ангбанда женского тела достаточно. А раз так, пусть используют других. Всё равно разницы никакой - все женщины устроены одинаково.
- Я бегу? Если бы я бежала от таких, как ты, меня бы здесь не было. Нет, я даю отпор и отвечаю жестокостью на жестокость. Плачу тем же. Здесь, в этом месте, я не могу быть ни с кем. Это решено, - майэ сощурилась, когда рука Демона Севера стёрла влажную дорожку со щеки. Рингар прижал её к себе и не получил сопротивления, однако видимость ни защиты, ни сочувствия не вызвали в Музыке Леди Боль хоть какую-то реакцию. Не верит. Обожглась и не раз, больше не верит. Бесполезно разубеждать. Прорезавшиеся нотки любопытства в голосе собеседника усугубили это. Забавно наблюдать, как в ком-то что-то ломается? Считаешь это подходящей приправой к происходящему? Возбуждение и желание в Мелодии Рогфородрена были ничем не прикрыты, услышать из можно было без труда.
- Застарелый страх, подобный некогда полученному ранению. И рана иногда открывается. Ты не должен был этого видеть. Если кому расскажешь, я вырежу тебе язык и повешу на стену трофеем. Понял?
Ни грамма теплоты, от нейтралитета тоже ничего не осталось, Рингар был на пороге приобретения если не врага, то неприятеля - точно. В Ангбанде есть одно неписаное правило-совет: "Будьие осторожны в своих желаниях." Они могут сбыться. И не факт, что результат вас порадует. Желание Демона Холода проверить одну гипотезу на Птице привело к неконтролируемому гневу последней. А будет упорствовать, может стать хуже.

Женщина не желала спорить, на самом деле она вообще не желала видеть Демона Холода. Ангбанд достаточно большой, чтобы двое майар могли в нём жить, пересекаясь по-минимуму. Сугубо по работе. Так, собственно, и было раньше, Куалмэ была очень даже за возвращение к деловым отношениям.
- Называй, как хочешь, сути это не изменит, - майэ пожала плечами, - Кто тебе сказал, что я одна. У меня есть, с кем поговорить в случае чего. Этого вполне достаточно, - взгляд стал ещё более злым и кусачим, словно морозный ветер, - Мне. Наплевать. На. Других. Подобных, - всё сказано раздельно, рублено, упрямо, - Они это сносят - я не собираюсь. Прелюбодеяние ради прелюбодеяния не приемлю. Со своим фана, как видишь, совладать могу. Хочешь разнообразия - в море есть и другая рыба, - глубокий вдох и медленный выдох, нормализуется до этого участившееся сердцебиение, жар отступает, - На сплетницу не похож, но орки хреново умею держать язык за зубами. И это не угроза. Это предупреждение.
Демон Холода наконец-то отступился, возвращая ей её личное пространство. Вот теперь стало совсем хорошо.
- Мне не интересно твоё сознание. Мне всё равно о чём ты думаешь, о чём мечтаешь, что любишь, что ешь, с кем спишь, мне будет наплевать, если завтра я узнаю, что ты сдох в одном из рейдов.
Не добрые и не самые правдивые слова были брошены со сталью в голосе, которому вернулось его привычное звучание. Это должно было оттолкнуть Рингара так далеко, что подходить сам не захочет.

Вопреки её ожиданиям, Демон Холода не рассердился, обдавая её холодной яростью в Мелодии. Настырный, зараза. А ведь любой другой на его месте либо развернулся и ушёл, либо вначале врезал хорошенько и потом ушёл. Чтоб неповадно было гадости болтать о сослуживце. У Куалмэ действительно был злой язык, а яда могло хватить на всех ядовитых змей Арды. И даже больше. Именно поэтому реакция майа вызвала у неё лёгкое, едва заметное удивление. Которое, вспрочем, появилось лишь на мгновение, а затем ледяной гнев снова встал стеной на пути её прочих чувств.
- Ты? Ты оказался не в том месте и совершил не те действия. Думаю, ты ещё в термах мог понять, что я не особо люблю, когда нарушают моё личное пространство. Сегодня ты снова это сделал. Я разрешила тебе проверить твою гипотезу, но за последствия не ручалась. Ну что, проверил? Понравилось? - Птица скривила губы в ироничной улыбке, - И ты упустил важное. Ты упустил природу этого места, свою собственную природу. Все мы тут недоискажённый, каждый хранит крупицы Аманского света, сколько хватает его сил. Тиндомэ её хранит в любви к Владыке. Тхурингветиль - в любви к одному из майар. И в обоих случаях в ответ они могут рассчитывать лишь на хорошее обращение и использование светлого чувства в тёмных целях теми, кому чувство дарится. Это зависимость. Я не хочу ни от кого зависеть больше, чем есть сейчас. Мне вполне достаточно заключённого договора. Более здесь меня ничто и никто не должно держать.
Отбившись от стаи, так сказать, блудная Пташка стала склонна себя считать скорее бродягой, без рода и племени. Аман перестал быть её домом с момента ухода из оного, а Ангбанд таковым так и смог стать. Были в этом и оттенок свободы, и оттенок горечи. Ничья.
- Ты понимаешь, что если ты сейчас вновь меня разозлишь, я не смогу гарантировать твою безопасность даже в твоей собственной комнате? - устало отозвалась майэ, не глядя на Файгона. Может, его образ мышления и упростился до орочьего, но совсем тупицей Больдог не был. Должен был понимать, что коль феа обросло шипами, состричь он их одними словами в мгновение ока не сможет.
- Делай, что задумал.

Куалмэ не надеялась на понимание. Она его никогда не просила. Ни от начальства, ни от остальных обитателей крепости. Желала лишь уважения своего труда и настолько хорошего и лояльного отношения, насколько это возможно в Северной Твердыне. Вполне реальные условия. О нереальных Птица не то, что не заикалась - никогда и не думала. Толку с них... Всё равно не выполнят.
- Есть и такие, кто не собирается искать и не будет поощрять попытки других. Тебе никогда не думалось, что не всем из нас суждено найти вторую половину в жизни? Вспомни об Ульмо. О Ниэнне. Даже о Владыке Мелькоре. Его возлюбленная вообще предпочла другого - это вдвойне больнее, чем если совсем не знать любви. Быть может, ни тебе, ни мне не дано обрести счастье в Арде. Ты не задумывался об этом? И если "любители боли" относилось ко мне, то я не упиваюсь ею. Я бы хотела вовсе убрать её из мира, но Единый сделал это явлению частью мира.
Майа сделал шаг навстречу, то ли не боясь, что она может его ударить, то ли надеясь, что сможет всё снести. Наивный глупец. Если бы Птица захотела, она бы заставила этого Ледяного Мальчика вопить от боли так, что услышали бы за Морем. Но она не захотела.
- Ты затеял опасную игру, Демон Холода. Последствия будут целиком на тебе, - резко заявила майэ, понимая, что если она сорвётся и убьёт Больдога, его восстановление потребует много сил. И за это начальство её по головке не погладит. Разве что против шерсти. Пардон, перьев. Но глаза женщина закрыла, передёрнув плечами и продолжая мысленно сулить Рингару кары небесные и земные. Горячее дыхание опалило губы, а затем последовал поцелуй. Не страстный и жаркий, не властный и жёсткий, не нежный и ласковый, но умелый, хорошо выдержанный, как прекрасное вино. Демон всё же решил сыграть. Ставкой была его шкура. Скорее всего, он это понимал. В Мелодии майэ проскочила нота. И нота эта была отголоском мысли. Не расчётливой, не мечтательной, но чёрной и мрачной. Он хочет видеть её рядом хотя бы раз. Значит ему придётся вынести ВСЁ, что готова отдать ему Куалмэ. Волна воздуха не слишком жёстко и грубо, но настойчиво впечатала его в стену напротив, Леди Боль последовала за ней и впилась в губы Рингара неожиданно сладострастным и глубоким поцелуем суккубы, изголодавшейся по плотскому удовольствию и готовой выпить первую же жертву до дна. Даже удовольствие женщина мешала с болью. Руки обняли за плечи, ногтями проверяя прочность демонской шкуры, царапнули грудь прямо в районе соска.
- Хочу увидеть твою Аманскую личину. Покажешь? - прервав поцелуй, заявила Птица без стеснения.

- Дело не в том, что мне это не нужно. Просто я точно знаю, чего_ хочу_. И пока я этого не вижу нигде. Ни в ком, точнее. Это печалит сильнее всего, - пожала плечами. Птица всегда считала, что если уж задался целью и расставил в жизни маяки - ориентируйся по ним. Не стоит делать чужих ошибок - совершай свои. И она совершила одну, тогда в термах. Но теперь собиралась исправить. Рогфородрен точно запомнит этот день.
- Я не собираюсь пытаться, - отрезала Птица.
"Я буду ждать."
- Каждый воспринимает явления по-своему. Но твои "чудеса" слишком примитивные и слишком часто встречаются, чтобы зваться таковыми, - равнодушно заметила женщина. Проводя параллель, она лично не видела ничего чудесного в том, чтобы получать удовольствие от принадлежности мужчине. Более того, поощряя собственнические наклонности мужей Ангбанда, привыкших получать то, что хотят, когда хотят, столько раз, сколько захотят, Птица ещё больше хотела сопротивляться. Она будет участвовать в чужой игре, фарсе, что развели великие мира сего в погоне за своими мечтами и реализацией целей. Она будет пешкой в игре высших сил. Но она будет самой старшей пешкой, раз уж на то пошло. И открыто "ходы" свои будет совершать лишь в рамках отведённой роли. Всё прочее, не относящееся к работе, не заслуживает её внимания - так должны думать другие жители крепости, а в особенности дорогое начальство. И ныне майэ тоже решила сыграть, по-злому, на чувствах и слабостях Файгона. Чувствовала ли она угрызения совести? Ни разу. Рингар делал все эти приятности не для неё - он это делал для себя, намереваясь удовлетворить свою похоть. Отлично. А она удовлетворит свои садистские наклонности за его счёт - пусть потом злится и обижается, сколько влезет.
Поцелуй Файгона был перехвачен, как и инициатива. Мужчина оказался прижат к стене, а Птица в своей излюбленной манере принялась перемежать ласку с острыми ощущениями. Куалмэ не воспротивилась порыву майа, когда тот прижал её к стене и подхватил под ягодицы. Пока на ней одежда, а он не сменил личину - всё в норме. Майа, увы, отказал ей в её небольшой просьбе. Сволочь такая. Ну, ничего, можно и без смены фана.
- Как хочешь. Я просто хотела посмотреть, - полусоврала, не краснея, а затем вышла с ним в коридор. Попутно послала осанвэ одному из майар, также занимающемуся допросом пленных. Женщина знала, что недавно, с месяц назад, отловили трёх синдиэр. Одна была из разведки, две другие, кажется, нет. Обеих она выпросила у коменданта на эксперименты. Вскоре их должны были привести в лабораторию. Только вот на этот раз она собиралась провести эксперимент совсем нестандартный.

Куалмэ приняла эту игру. Да, она не видела в происходящем ничего, кроме того, что мужчина решил найти себе очередную забаву, а она, в свою очередь, решила использовать его, как подопытного кролика. Почти честный расчёт, хотя быть игрушкой Демона Холода Леди Боль не собиралась. Как не собиралась и выполнять его прихоти. Она давно перестала верить в честное слово, благородные намерения и прочую светлую чушь. Здесь её точно не было, а есть ли за пределами Ангбанда - хороший вопрос. Она лично в этом сомневалась и не без оснований.
Майэ молча шла с Файгоном по коридорам. Тишину нарушал лишь звук копыт, им даже ни один орк не попался. А даже если бы кто-то из нижестоящих посмел посмотреть на происходящее косо - у Куалмэ на всех Песен Боли хватит. Она давно перестала задумываться о гуманности, о сострадании и милосердии - так проще и работается, и живётся. Птица не боялась идти сложным путём, но в этом плане решила пойти по пути меньшего сопротивления.
Внезапно мужчина заговорил о вещах, что были совершенно несвойственны тёмных. Он правда надеется на откровения только потому, что случайно пробил небольшую брешь в её ледяной броне? Наивный мальчишка! Если ей сейчас прикажут отчекрыжить ему голову - сделает, не моргнув глазом. И жалеть не будет. И правду ему говорить не собиралась. Закрылась, помрачнела, стала ещё более холодной.
- Нет.
Коротко и ясно. Не нужно ей ничьей любви, не нужно никакого мужчины, ответственность за себя и свои поступки она привыкла нести сама, как привыкла и к тому, что если она не защитит себя сама - не защитит никто. Таков естественный закон природы: слабое звено выбывает из цепи, а каждый индивид в первую очередь стремится спасти свою шкуру.
Тем не менее, майа это не остановило от дальнейших откровений, вылившихся в действия. Поцелуй она приняла, хотя промелькнуло желание ударить его по лицу. Не прониклась лирическим моментом, разучилась быть романтичной. Момент упущен.
Рингар начал меняться. Его аманское фана действительно было более хрупким - идеально отражало мир. Стоит чуть повредить и, казалось бы, должен рассыпаться. Ничего общего с могучим обликом Демона.
- Нет, я тебя не помню. Я больше вращалась в кругах майар Манвэ, часто проводила время в горах вместе с собратьями. С вершин Пелори я видела при помощи зоркого птичьего зрения обе земли, видела, какая благодать царит в Амане, и как страдают оставленные Силами мира эльдар в Эндорэ. Они могли в любой момент остановить это но не сделали этого, Творец мог в любой момент послать приказ Королю Мира предотвратить Искажение, но не сделал этого. И тогда я пришла к мысли: значит так было задумано. Значит мир этот был создан для страданий, а эльфы - овцы на заклание. Хранители мира не исполняют свою основную функцию - защиту творений Отца. Каков парадокс, а? Разочарование и горечь. Мир создан для боли, дарует ли она жизнь или смерть - роженица испытывает боль, производят дитя на свет, умирающий от ожогов тоже испытывает боль. Поэтому я взяла её себе в качестве Главного Звучания, своей защиты, своего оружия, своего закона, если угодно. В боли нет лжи - она такая, какая есть, она действительно терзает и мучает, делает это по самой обыденной и понятной причине - потому что может сделать, такова её суть. Хочешь откровений, Тилпириннилай? Будь со мной честен. И начнём с простого и понятного, как в азах обучения: ты хочешь меня поиметь?
Майэ тоже начала меняться. Убавила в росте, огонь в глазах пропал - жидкое золото. Чёрное оперение крыльев стало белоснежно-белым, не очень вязалось с чёрным строгим платьем, однако образ разительно изменился. Аманское фана Птицы хоть по-прежнему отдавало горным холодом, но теперь было сравнимо не с айсбергом, а скорее со снежными пиками, пронзающими облака. Не было в Арде понятия "ангел", но если бы было - оно бы относилось к Птице полностью и целиком.
[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Старое фана, такое нешедшее её новому внутреннему миру. Оно напоминало о её беззащитности, которая никуда не делась. Все в крепости, кто был сильнее неё, могли причинить ей боль, унизить, лишить воли и остатков свободы. Файгон, если бы очень сильно захотел, мог бы добыть один из ошейников, блокирующих осанвэ и магию, связать её и грубо поиметь, а, удовлетворившись, оставить и снова заняться своими делами. В этом не было ничего противоестественного в Ангбанде - неподчинение сурово каралось. И Куалмэ ничего не могла с этим сделать - в мире мужчин сильной женщине очень тяжко живётся. Оставалось лишь скалиться, предупреждающе рычать, отталкивать, казаться как можно менее приятной компанией. Ведь мало приятного насиловать бревно, когда есть выбор и можно развлечься с более расположенной особой. Птица защищалась, как могла. И пока это у неё получалось, стало быть, тактика верная.
- Я бы убила его своими руками. И поставила точку в своём новом облике, - глухо отозвалась женщина, которая уже давно поняла, что своё сердце в этом мире вряд ли кому-то доверит. Очень мало идеалов осталось, в которые она могла бы верить. Валар играли в добродетель: вначале сидят в своём мирном Амане, потом спохватываются и бегут спасать то, что можно спасти, приласкают обиженных и утешат тех, кто успел что-то потерять. Лицемеры. И никто из Детей Эру не возропщет, не подумает о том, что приди помощь раньше, дорогие сердцу были бы живы. Разумеется, на все воля Единого. Птице хотелось плеваться ядом от одной мысли об этом.
Айкалэ выказала лишь лёгкие удивление во взгляде, которое быстро сменилось равнодушием. Кружение по залам напоминало танцы в Ильмарине. Красивые, изящные и... бессмысленные. В крепости не было места забавам и идиотическому веселью. Во всяком случае, у рядовых работников его точно не было, а уж в дела господ Айкалэ не лезла изначально как присоединилась к тёмным. Пусть хоть по потолку бегают - их дело. Зато Птица познала новые высоты трудоголизма: зарылась в свитки и отчёты с головой, готова была проводить с пленниками в пыточной дни и ночи, лишь бы добиться результата.
Пернатая остановилась напротив, впившись в Файгона колючим взглядом. Прямо пернатый ёжик: сколько иглы не ощипывай - всё равно уколет.
- Не сравнивай меня с Валар. Я хотя бы имею совесть не скрывать своё лицемерие, - хищный прищур, - Я не собираюсь быть одной из твоих игрушек, Файгон. Уясни это раз и навсегда. Мы можем общаться, я всё также не против участвовать в эксперименте, о котором мы говорили. Но принадлежать тебе я не буду, - Птица обошла майа, ничуть не жалея об отказе - ответ не изменился, даже если бы Демон Холода умолял её на коленях, предлагая руку и сердце.
- Идём в лабораторию. Обсудим эксперимент.
[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Свой гнев майэ давно научилась контролировать, как и прочие эмоции, что являются слабой стороной несдержанных. Файгон пытался играть с ней, искал лазейку в броне из льда и холода, но хорошо укреплённая крепость может сдерживать натиск врага годами, будучи в осаде. Птица видела счастье Валар, познавших любовь. Отрицать их счастье было бессмысленно, однако в своём блаженстве они словно забыли, зачем спустились сюда, действуя лишь с пинка Отца. Может быть, Мелькор чудовище, но точно не бездельник. Он ставит перед собой цель и идёт к ней. А какая цель у Валар? Мир во всём мире? И они собираются его добиться, грея царственными задницами троны? Или эльфы должны за них сделать грязную работу, тем самым устыдив Высших мира сего? Прекрасная стратегия. Пусть ещё возьмут закуски и любуются на представление, пока Ангбанд не подавит эльфийское сопротивление. Вот тогда Владыки зачешутся и придут добивать тех из мятежников, кто остался. Деяние, достойное Королей.
- Очень даже не бессмысленная. Любовь, может, и самое светлое чувство, но оно же - слабость. Ради любимых обычно готовы пойти на многое, если не на всё. И если дорогое сердцу существо попадает в беду, ты можешь сделать то, чего в любом другом случае никогда бы не сделал. А в Ангбанде любить опаснее всего, потому что мы здесь все лжецы и любим манипулировать теми, кто слабее, используя в том числе и это светлое чувство. Если ты до сих пор этого не уяснил, Файгон, то я удивлена, что тебя ещё не четвертовали. Я от всех своих слабостей избавляюсь безжалостно.
Комментировать описание её возможного избранника она вовсе не стала. Пусть Рингар гадает сколько влезет, она ничем не собирается ни подкреплять его утверждения, ни подрывать её - неопределённость всегда худе, она становится причиной неуверенности и шаткого положения.
Глупое кружение стало причиной расплывчатого и размытого изображения, впрочем, острое Птичье зрение всё равно умудрялись выцепить знакомые объекты, что помогало Куалмэ сориентироваться в пространстве. Мало ли, куда Демон Холода решит её утанцевать. Она не верила здесь никому, сколь бы дружелюбно с ней себя ни вели.
- Да, благодаря этому меня сложнее ранить. А что будет с тобой, если лишить тебя хотя бы одного из благ? Как долго ты продержишься? Или поползёшь жаловаться коменданту?
А вот это уже ощутимо так пахнуло вызовом и сомнением в силе генерала. Один из самых болезненных ударов - по гордыне. Воинам особенно тяжко стерпеть такое молча, как показывает практика.
- Почему же? Нет, для меня это "а не отлюбить ли мне ещё и эту для чётного числа". Допускаю, что я могла бы быть твоим увлечением не на одну ночь, но меня это не волнует. Меня волнует то, что ты, видимо, ни на секунду не допускаешь, что я тебя не хочу. Или другой вариант: тебе важнее, чего ты хочешь, а остальным можно пренебречь. И если ты думаешь, что твоя проникновенная речь про то, что ты больше не позволишь себе со мной подобную грубость, решила этот вопрос - забудь. Верь я на слово всем и каждому в Ангбанде - долго бы не продержалась. Душа моя не чиста, она искажена, как и у тебя, майа.
Демон заговорил о Валар, но де факто лишь согласился с её мнением, как попугай. Тему толком не развил, не подкрепил свою точку зрения практически ничем, хотя примеров несправедливости было великое множество. Однако это было лучше, чем болтать о той чуши, что он нёс до этого. Майэ вздрогнула, когда сильные мужские руки подхватили её, примяв перья. Его предложение навеяло мысли о неполезности безделья, о нахлебничестве и паразитировали на теле общества, но внешне всё это отразилось лишь в плотно сжатых губах. Затем голову посетила чёрная мысль, всё та же, что её настигла в покоях Файгона.
- Вместе... Хорошо. Я могу пожить в твоих покоях неделю. Взамен ты позволишь поставить на тебе эксперимент, который тебе никак не повредит. Просто ограничит возможности.
[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Птица с прищуром смотрела на Файгона. Дурак. Вместо того, чтобы окончить щекотливую тему, он продолжил её и осветил с той стороны, с какой не позволяла идеология Ангбанда. Что ей мешает сделать на него донос? Мол, генерал пропагандирует недопустимые настроения. Саурон не допустил бы такого, тем более, что болтает об этом майа в коридорах. Не в своих личных покоях, не пленнику лапшу на уши вешает - в коридорах вдохновенно рассказывает хорошенькой майэ о любви и её силе. Дурак.
- И ты не подумал, что за всё то, что ты сейчас тут сказал об этом светлом чувстве, тебя господа по голове не погладят? Что мне мешает сказать Саурон о том, что ты тут болтал? Разумеется, спасая свою шкуру, ты скажешь коменданту, что пытался задурить очередной девице голову, пытаясь затащить её в постель. Твоя двуличность самая тривиальная и простая, Демон. Даже я лгу лучше тебя. И я бы нашла способ опровергнуть эту версию. Что ты терпеть скажешь, а?
Вопреки её ожиданиям, Рингар не повёлся на её искромётную колкость. Она ожидала гнева, решительного намерения сейчас же заткнуть обозревшую женщину, однако майа продолжил беседу, заверяя, увещевая. Болтать и она умела. Лучше многих, так что на этом поприще у Файгона было шансов мало. На слово Птица больше никому не верила - прошло время святой невинности. Только гарантии, только хардкор.
- Но блеешь ты сейчас, как овца. Я уже несколько раз нарушила субординацию и оскорбила тебя. За это комендант бы впаял профилактическую оплеуху и висение на дыбе для высокопоставленных служащих. А ты проявляешь слабость, спуская мне это с рук. Ты жалок, Тилп. Ты здесь обрюзг, раздобрел, постоянно поглощая мирские материальные удовольствия. В тебе всё меньше от духа Арды. Но коль, как ты говоришь, лишения тебя не пугают, то мой маленький эксперимент и вовсе пройдёт для тебя без последствий. Под словом "пожить" я понимаю то, что вне рабочего времени я буду проводить время в твоих покоях, вне зависимости от того, есть ты там или нет, а также в каком ты там виде и с кем. Своих девиц можешь от меня не прятать, мне совершенно всё равно, чем ты занимаешься в личных апартаментах. У тебя же будет возможность со мной общаться, наслаждаться моим обществом, если оно тебе до сих пор не стало противным. А я буду следить за экспериментом и записывать время от времени результаты. Таким образом, наша жизнь практически не изменится. Что скажешь?
Майа толкнул дверь, впуская морозный воздух, обжёгший кожу, но не причинив Птице неприятных ощущений. Она Ледяной Горный Пик - холода ей не страшны. Там, снаружи, была натуральная метель. Сильный ветер взрывал залежи снега, крутил их, как хотел, швырял о склоны гор и крепостные стены. Она могла поступить с Файноном также... Без жалости, без сожалений. Не боишься, генерал?
- Ветер в данном случае делает со льдом всё, что хочет. Захочет - поднимет высоко в воздух, крутя вихри, захочет - разобьёт о горный склон. И у льда здесь нет выбора, ему его не оставляют.
Птица впилась колючим взглядом в мужчину. Он не мог не понять намёка. Не настолько идиот. Он снова накрыл её уста своими. От такого обращения любая из девиц давно бы уже испытала эйфорию. Приятно же, когда с тобой тут так носятся. Но Птица - хуже терновника. Вся с шипами, ядовитая и колючая, зараза. Внезапно Куалмэ применила силу, оттесняя Тилпа к краю балкона, а после резкий порыв ветра швырнул его через каменные перила. Пернатая взвилась следом, налету превращалась в большую чёрную птицу. Подхватила Файгона и потащила вверх. Выше балкона, выше ряда скал, а затем швырнула в снег на широкой каменной площадке.

[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Майа либо ещё не всю дурь аманскую из себя выбил, либо действительно изрядно по-орочьи поглупел. А, может быть, имело место быть и то, и другое. Она могла унизить его и при свидетелях, если бы он и при них продолжил из себя корчить неизвестно что.
- Просить тебя выполнять твою работу? Вот нет уж. Сам трудись обеспечивать дисциплину. Иначе хреновый из тебя генерал и пора срывать медальки за заслуги, лишая звания к тому же. Чем полезны твои слова? Они не возымели никакого эффекта и вряд ли возымеют.
Куалмэ становилось всё скучнее и скучнее. Разговоры о любви навевали скептицизм, о единении мужчины и женщины - сонливость. Больдогу явно нечем её удивить. Жаль. На краткий миг майэ показалась, что это поле ещё годится для чего-то, кроме экспериментальной деятельности. Ошиблась. Что ж, раз наш генерал такой смелый и не боится того, что с ним сделает женщина с самой устрашающей репутацией среди Ангбандских лиц прекрасного пола, то пусть пеняет на себя и свои опрометчивость с глупостью.
- Что я буду делать? Я одену на тебя артефакт. Ты будешь носить его неделю, а я всю эту неделю буду его тестировать. Как? Очень просто. Ты будешь вести свою нормальную жизнь, с перевоплощениями, магичиньем и прочим. От тебя более ничего не требуется.
И всё же Демон вывел её из себя. Крепкое тело не сразу отправилось в полёт, но таки отправилось, и Птица ловко его подхватила, после вернув им обоим твердь под ногами. Чёрная да пернатая снова превратилась в девушку с крыльями. Сквозь снежную бурю и свист ветра майэ услышала его предложение, и красивое лицо, словно росчерком, исказила глумливая улыбка.
- Так уж и от всех? А если коменданту взбредёт в голову размять чресла об упругое молодое тело подчинённой, ты тоже ему воспрепятствуешь? Не думай, что я не рассматривала вариант найти себе одного покровителя, дабы не покушались другие, Файгон. Но с такой точки зрения самый надёжный покровитель - Тёмный Вала. Он ни с кем не делится своим. Разве что игрушка ему наскучит. Спросишь, почему я до сих пор не реализовала это, раз думала таким образом? - Пернатая быстро сократила расстояние между ним и собой и зашипела в его лицо, - Я не собираюсь быть вещью.
[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Тилпириннилай снова ёрничал, и Птица недовольно фыркнула. Не его компетенция... Зато в его интересах, чтоб те, кто ниже рангом, знали своё место и не смели оспаривать его слово. Куалмэ он это позволил, и это могло войти у майэ в привычку, которую потом придётся искоренять, коль не по нраву будет такое обращение. Услышь тёмная мысли Файгона на счёт того, кто уговорил Птицу работать на Тёмный Блок, она бы от души посмеялась. И с удовольствием на досуге бы поделилась интересными измышлениями с комендантом. Дескать, генерал-то считает, что вы плохо работаете, милорд. Надо лучше работать, дисциплину сделать ещё строже. Впрочем, в данном проявлении птичьей фамильярности Демон Холода сам был виноват. Нечего лезть, куда не надо. Дел мало? Работы мало? Много свободного времени на ерунду? Так не вопрос! Комендант всегда найдёт каждому дело по плечу - стоит только уведомить его об этом!
Следующие слова Рингара были так похожи на светлое признание. Поразительно, отличное актёрское мастерство! Да, увы, Птица восприняла эту ваниль в речах, как упредительную попытку разжалобить. Нет, майа, не на ту напал. Куалмэ давно променяла сострадание на здоровое холодное равнодушие. Наука требует жертв. Ныне жертвой будет её сослуживец. Точка.
Поцелуи и нежности тоже не пробудили в ней мягкости - Файгон доблестно полетел вниз с балкона, а затем был доставлен большой чёрной птицей наверх, где разговор продолжится. Теперь уже точно без свидетелей. А то шляются по коридорам, думая, что у стен нет ушей. Уж она-то знала, что внутренняя разведка работает исправно, как часы. Сама была негласным соглядатаем коменданта и вместе с общими отчётами периодически доставляла и устные о настроениях среди подчинённых, в частности и вот о таких инцидентах, как этот. Но ныне Птица пока решила Саурону не докладываться о чрезмерной болтливости Файгона. Успеется, пока и сама может попробовать его поставить на место и выбить часть дури из его головы.
Буря успокоилась, но она ей итак не мешала. Зато Птица отметила, что Рингар ушёл от ответа на главный вопрос. Что ж... молчание расценивается, как знак согласия! Посмотрим, драгоценный, из какого ты теста.
- Ты, ожидаемо, о себе любимом. Желаю удачи в поисках. Женщин в Арде пруд пруди - авось кто-то да клюнет на твои речи. А пока уговоримся о начале проведения эксперимента. В первый же день, когда я одену на тебя артефакт, пойдёт отсчёт времени. Ровно неделя и не больше. Так что?
В мыслях тёмная уже начала прокручивать быстро созревший план. Расчётливый, дерзкий и действительно тёмный. Мысленно паскудно посмеиваясь и предвкушая интереснейшую неделю в обществе этой Ледышки, майэ ожидала, что ей ответит Тилпириннилай.
[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Куалмэ не терпела к себе сочувствия. Оставьте это слабым и немощным. Потому проскользнувшие нотки сожаления в Музыке Тилпириннилая заставили её нехорошо прищуриться. Жаль тебе, да? Жаль бедную несчастную майэ, которой, по твоему мнению, так не хватает любви и ласки? Себе сочувствуй, рогатик. Ты подписался на весьма интересный эксперимент, Птице он доставит мрачное удовольствие, а тебя порядком помучает, но ты поймёшь это не сразу. А когда поймёшь, наверняка пошлёшь всю эту игру к балрогу на рога. Как бы ни хотелось погреть свои чресла в хорошенькой девице, это точно не стоит снесения ТАКИХ мучений. И вот когда Файгон наконец-то отстанет и выберет себе объект для забавы получше и подоступнее, тогда майэ вздохнет спокойно.
Мелодия Демона Холода внезапно вместила знакомые ноты. Расчёт. Холодный и трезвый. Куалмэ прекратила смотреть на него, как на врага народа. Неужели он уже сейчас решил взвесить всё? А вдруг допрёт своей дурной головой, что его просто используют и отправят подальше без объяснений и извинений? Увы, Тилп лишь ускорил развитие событий, развязав тёмной руки прямо сейчас.
- Хорошо, как хочешь. Сейчас почти полночь, по моим прикидкам. Пошли.
Птица снова подхватила Демона, словно он сам до балкона не мог добраться. Опустив ношу свою на каменный пол, женщина быстро углубилась в лабиринт из коридоров. Они спустились по лестнице на один из нижних этажей. Здесь был густой, словно застывший, мрак, изредка прерываемый одинокими огнями факелов. Чем дальше они шли, тем более давящей становилась тишина, а затем послышалась тихая Музыка. Вначале, вроде бы, похожая на приятную детскую мелодию, вроде той, что бывает в музыкальных шкатулках. Но затем прорезались зловещие ноты, странные звучания набирали мощь, росли и свободно входили в сознание и душу, оставляя после себя леденящее чувство безысходности и опасности.
Майэ чувствовала себя комфортно. Это её Мелодия, это её Звучание. Это она сама. Женщина отперла массивную двустворчатую дверь и, впустив Демона, снова заперла её. Они пошли по узкому коридорчику. Пол здесь был другой: плитка - чёрная, отражающая поверхность. Птица молча поманила своего спутника и пошла дальше. Лаборатория состояла из нескольких меньших отсеков: первый - средний по величине, он был в основном заполнен стеллажами с инвентарём и многочисленными свитками, второй отсек был до скучного типичен и знаком - не особо больших размеров пространство, посредь которого операционный стол и стол для инструментов (последний, кстати, был сейчас пуст, значит опытов не предвиделось), третий отдел - изолированное помещение с толстым стеклом, здесь Птица проводила обычно часть наименее опасных испытаний.
Их шаги отдавались гулким эхом, которое тонуло в царившей здесь Музыке. Куалмэ остановилась возле рабочего стола и стянула оттуда круглое большое и широкое кольцо, которое явно по размерам подходило для руки или чего-то подобного. Женщина расстегнула застёжку и проверила крепления. Магия работала, осталось одеть и протестировать всё на живом носителе.
- Спусти всю одежду, что ниже пояса, - коротко бросила тёмная, не оборачиваясь.

[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Отредактировано Куалмэ (2014-10-08 01:03:23)

С той безмятежностью, с какой Пернатая взирала на охреневшего от её заявления Демона, мог бы смотреть труп. Что, уже не рад? То ли ещё будет... Куалмэ проверила, свободно ли появляются выдвиженые сегменты артефакта - на случай, если объект, на который она собиралась его нацепить, изменится в размерах. Краем глаза женщина наблюдала за Файгоном, не охотно стягивающим пояс и штаны, и уголки её губ дрогнули, чуть не явив злорадную улыбку. Нисколько не смущаясь и не испытывая угрызений совести, Птица подошла к Тилпу и спокойно пристроила артефактик на его выдающемся мужском достоинстве. Металл тут же обжёг плоть холодом и плотно обхватил её. Нет, дружок, это не горячие стенки девичьего лона. Никакой тебе радости от этой штуки не будет.
- Ну вот, на семь дней эта вещица будет твоим украшением, - в золотисиых глазах сверкнули огни и пропали, - Теперь можешь идти, куда хочешь и за чем хочешь. А я пока уберу инструменты и возьму из своей комнаты необходимые вещи, раз на семь дней поселюсь у тебя.
Теперь Файгон мог начать понемногу понимать, что сделка ему была предложена очень даже нечестная и невыгодная. Вреда-то артефакт ему не причинит, зато в одной области очень даже ограничит. Посмотрим, что станет с первым кобелём Твердыни после недельки воздержании в компании женщины, которую трудно облапать в силу её характера и невозможно поиметь с таким агрегатм на половом органе.
[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Отредактировано Куалмэ (2014-10-08 16:25:45)

И всё-таки стерпел. Женщина до последнего ждала, что Демон схватит её за руки и устроит искромётное представление с наказанием засранистой майэ. Увы, тюфяк. Птица всё больше убеждалась, что о генерала можно было хоть ноги вытирать. И как он дослужился до этого звания? Если бы из господ была хоть одна женщина, вопрос был бы закрыт, но комендант и Тёмный Вала подбирали отличные кадры лишь по их умениям. Стало быть, Больдог смелый лишь на поле боя. А в крепости овца овцой.
Куалмэ позволила себя притянуть и даже не укусила во время поцелуя. Пускай попробует скрасить момент хоть чем-то - скоро будет гораздо хуже. Тёмная проводила взглядом своего "подопытного кролика" и принялась быстро собирать инструменты с рабочего и относить на стеллаж. Подхватив сумку, которую часто с собой носила, Птица покинула лабораторию, заперев дверь, и поднялась на следующий этаж, менее мрачный. Тут-то у неё и имелась личная комната. Собственно, она зашла лишь для того, чтобы взять сменное платье. Комендант любил задаривать хорошеньких майэчек подарками в виде кружевного белья и прозрачных пеньюарчиков, но Пернатая не видела смысла в ношении такой одежды: ты либо закутывайся по-нормальному, либо сразу голой ходи. Вот тёмная и предпочитала спать обнадённой - одеяло натянул, и порядок. Стащив из шкафа всё такое же строгое чёрное платье, Куалмэ направилась в покои Рогфородрена.

***
Девицу привели вскоре после того, как Рингар утащил свой новый объект интереса в коридоры и на балкон. Эльфийка была похожа на зашуганную мышь: от природы высокая, сейчас красавица-шатенка пыталась сжаться в комок и казаться понезаметнее. Орки, которые её привели, нехорошо так поглядывали на остроухую и скалились злорадно. Им было велено стеречь подарок коменданта, покуда не придёт получатель. А то вокруг ирчей много шастает, и если глупая эльдиэ решится совершить побег (а все эльфы к этому стремились, так или иначе), то рисковала провести жаркую ночку не с обаяшкой-генералом, а с несколькими десятками необаяшек-орков, которые любили пускать девиц по кругу, пока игрушка дух не испустит.
Когда Рингар вошёл, орки вытянулись по струнке и доложились о доставке подарочка. Девушка посмотрела на светловолосого мужчину со смесью страха и удивления. Ей казалось, что генерал должен был выглядеть примерно как орки, но он был по-светлому красив и очарователен. Сглотнув, эльфийка неловко присела в реверансе - колени дрожали.

[AVA]http://savepic.ru/5895523.jpg[/AVA]

Отредактировано Куалмэ (2014-10-08 17:37:45)