[AVA]http://sf.uploads.ru/YiDMH.jpg[/AVA]

- Расскажу.... все, что захочешь.
Берен улыбнулся.
- И тебя вопросами замучаю... потому что я тоже мало знаю об эльфах.
Особенно - о синдар. И о Дориате... королевство Тингола представлялось чем-то сказочным, невероятным.
Берен не мог не заметить смущения Лутиэн. И ее растерянности... Наверое,он сам виноват в этом, ведь почти не скрывал своих чувств. А может быть, ей они неприятны... Ничего удивительного в этом бы не было. Явился какой-то... оборванец... и пялится. Имена вот придумывает...
- На три солнечных дня...- повторил Берен.
Так надолго...
А потом снова увидел на ее лице краску смущения. И... испуг? Или еще что-то, чего он пока не понимал... Берен кивнул в ответ на обещание вернуться, а затем спросил:
- Ты... не хочешь возвращаться? - и тут же испугался своего вопроса и добавил быстро: - Прости... просто.. мне показалось, что что-то не так...

[AVA]http://sf.uploads.ru/YiDMH.jpg[/AVA]

Человек и эльфийка смотрели друга на друга. Долго, не отрываясь... Берен - потому что не мог насмотреться, потому что все думал и не мог понять, как он жил все это время, не зная ее, и как станет жить, если ее не будет рядом. Умом он понимал всю абсурдность ситауции - ну кто он такой, чтобы ждать от нее ответного чувства? Почему, с какой стати она должна полюбить его, если вокруг наверняка полно куда более достойных и красивых?
Как ни странно, эти мысли не причиняли ему боли. Он готов бы любить ее просто так, безл всякой взаимности, счастливый лишь тем, что у него есть эта любовь. Раньше он и не знал, что так может быть...
- Хорошо...
Все же ему казалось, что это не так. Но если Тинувиэль не хочет показывать чего-то или о чем-то говорить, значит, у нее есть причины.
- Никогда не жил на дереве! - адан улыбнулся. - Но все в жизни стоит попробовать... Если я к твоему возвращению свалюсь вниз, не удивляйся.

[AVA]http://sf.uploads.ru/YiDMH.jpg[/AVA]

- А крылья? Ты мне поможешь их отрастить? - Берен рассмеялся в ответ. Смех Лутиэн был похож на звон колокольчика... - ведь ты волшебница!
Он подумал, что крылья у него уже выросли. Что еще, если не любовь, делает душу крылатой?
Берен тоже взял яблоко. И удивился его свежему, по-настояшему летнему вкусу. А ведь была зима...
- Да, намного лучше.
Это была правда. Сейчас Берену уже не хотелось упасть на землю и лежать, не вставая. И силы появились - наверное, это лембас творили такие чудеса. И то, что рядом была Тинувиэль...
- Должен был... Но это не страшно. Заживут.
Берен уже почти забыл о том, как шел, уже почти не чувствуя боли, потому что она стала привычной. Даже когда спотыкался от усталости о камни. Ему было все равно... А еще он не хотел пугать Тинувиэль. Сбиты в кровь ноги - не самое приятное зрелище для девичьих глаз.

[AVA]http://sf.uploads.ru/YiDMH.jpg[/AVA]

- Хотел бы.. Знаешь, мне всегда было интересно - как это... когда вокруг только небо.
Берен, как и многие, летал во сне, особенно в детстве. И это были самые прекрасные сны. Жаль только, что ощущение легкости и звенящего счастья уходило сразу же, как только он открывал глаза.
- Тогда мне надо стать не птицей, а белкой.
Берен улыбнулся. Лазить по деревьям он, конечно, умел. Но Лутиэн была права - с такими ногами это будет затруднительно.
- Я... мне неловко утруждать тебя, Тинувиэль...
Но, похоже, девушка была настроена решительно, и Берен со вздохом принялся стягивать сапоги. Точнее то, что от них осталось. Он старался сделать это быстро и не особенно морщась от боли. Если бы рядом не было Тинувиэль - волшебный эльфийский лес услышал бы много новых, не самых благозвучных слов.

- Надолго... я и сам не знаю. Но вот на время... очень хотел бы. Просто посмотреть на все сверху.
Наверное, это вообще было ему свойственно - хотеть невозможного. Или хотя бы большего, чем он имел. Журавля в небе, как в пословице. Правильно ли это было? Берен не знал, но - жил как умел.
- А я буду бехсвостой белкой.
Берен снова засмеялся. Хорошая белка получится... просто загляденье.
Рука Лютиэе легла на его руку, и адан смущенно посмотрел на девушку. Неловко улыбнулся, и продолжил свое дело уже медленней. Боль стала меньше, то ли от того, что он не спешил, не травмировал лишний раз свои раны, то ли от пропетой Тинувиэль короткой мелодии.
Он не представлял себе, как именно она станет его лечить. Человеческий лекарь просто промыл бы раны и наложил повязку. Может быть, пропитанную настоем или мазью. Лутиэн делала то самое, но при этом еще и пела. Язык был Берену знаком - на синдарин он говорил свободно, но сами по себе слова не имели значения... Скорее, ритм, мелодия, рисунок песни. От нее становилось легко, спокойно, боль уходила, растворялась... Приконовения легких, тонких рук девушки сами по себе казались целительными... Немного кружилась голова, но кружилась приятно - как будто он выпил легкого, ароматного, летнего вина...
- Спасибо тебе... - тихо сказал он, когда Лутиэн закончила и протянула ему кусок полотна. - Мне кажется, что все уже зажило безо всяких трав... Ты и правда волшебница, Тинувиэль...

[AVA]http://sf.uploads.ru/YiDMH.jpg[/AVA]

- Может быть... Я хотел бы этого.
Очень хотел бы... Чтобы это был полет... для них. Двоих. Берен одернул сам себя. Что за глупые мечты? Может быть, ей это и не нужно вовсе.
А Лютиэн словно думала о чем-то. Продолжала думать, и адан чувствовал, что ее одолевают то ли сомнения, то ли тревоги. Странно дело - он вообще чувствовал ее. Нет, он никогда не был бревном, для которого чужие переживания - ничто. Но в том-то и дело, что переживания девушки были не чужими. А как будто своими собственными... нет, даже важней. Намного важней.
- Ничего. Я буду очень старательной бесхвостой белкой. - пообещал Берен.
И снова ему показалось, что за шутливым тоном прячется что-то очень серьезное.
Чары Тинувиэль ворили чудеса... Покрасневшие, воспаленные ссадины почти перестаи болеть, да и выглядели намного лучше. Пара дней - и все будет хорошо.
- А если бы ты лечила эльфа... то все зажило бы сразу?
Наверное, роа людей сильно отличается от роа эльфов... Берену с интересом посмотрел на девушку.

[AVA]http://sf.uploads.ru/YiDMH.jpg[/AVA]

- Мне кажется, что у твое души есть крылья, Тинувиэль... - тихо сказал Берен.
По лицу девушки пробежала тень - быстрая, легкая, но адан все равно увидел ее. О чем она думала сейчас? Что видела мысленным взором?
А потом она рассмеялась. Звонко и весело. И Берен не мог не рассмеяться вместе с ней. Они оба словно сбросили с себя тревоги и сомнения. Наверное, ненадолго, но это был прекрасный миг.
- Я не умею слышать мелодию так, как ты... как эльфы. И чары мне недоступны... Но наши целители тоже считают, что при лечении надо лишь помогать природе, остальное она сделает сама. Если, конечно, возможно что-то сделать. Бывают болезни, от которых вылечиться нельзя.
У эльфов таких не было. Они не были подвержены заразе, а человек мог в одночасье умереть, просто простудившись. А еще была старость, от которой тоже не спасешься ни травами, ни чарами...
- Конечно, я смогу.
Берен поднялся. Конечно, полностью боль в ногах не прошла, но, наступая на них, уже не хотелось вспоминать все известные бранные слова.
- Я готов... идем?
Сколько займет путь до талана? Совсем недолго.. а потом она уйдет... Берену было грустно думать об этом.

Берен не понял, как девушка отнеслась к его словам. Она лишь опустил глаза, и он на миг испугался, что невольно чем-то ее обидел. Иди задел... но нет, она засмеялась, развеяв его страх. Адан подумал, что ни за что не простил бы себе, если бы и правда обидел ее чем-то. Или кто-то другой...
- Наши целители знают чары... точнее, это, наверное, не чары вовсе. В них нет ничего волшебного, но порой они и правда помогают. Песни, заговоры... череда поворяющихся слов. Но мне кажется, что у них совсем другая природа, чем у ваших.
Просто монотонный, ровный напев отвлекал раненого или больного от боли, но не убирал ее причину. Да и совсем с другими недугами порой прихидилось справляться человеческим лекарям. Или не справляться - тут уж как получится.
Берен помог эллет собрать вещи, и они пошли - глубже в лес, к талану, о котором она говорила. Рука Лутиэн держала его руку, и он почти мечтал о том, чтобы идти вот так сколько угодно. Хоть целую вечность. И в какой-то миг подумал, что для него вечность это вовсе не то, что для нее, которая видела мир под звездами... Они были разными. Такими разными, чо, казалось, между ними должна лежать пропасть.
Талан оказался действительно домом на дереве - огромном, в несколько обхватов. Что это за дерево, адан не знал, таких в Дортонионе не было. На его коре были вырезаны небольшие ступени, и Лутиэн первая начала подниматья по ним. Берен поспешил за ней - веревочная лестница была ему не нужна, он все-таки родился и вырос там, где горы - привычная часть пейзажа, и лазить по ним было делом привычным.
- Спасибо тебе... - сказал он, когда они добрались до домика.- Думаю, что тут и правда есть все, что мне может понадобиться. И.. тут очень уютно.- адан улыбнулся.

- В наших чарах нет ничего волшебного... Думаю, что там важен просто ритм, с которым произносятся слова. А еще - вера того, кого лечат. Если она есть - помочь может любой пустяк. Если нет... то дело плохо.
Настоящие чары, они ведь не зависят от внешних причин. И от отношения к ним - тоже.
- Да... очень. Хотя я никогда раньше не жил... вот так.
Берен сел на край талана, свесив ноги.
- И вид отсюда прекрасный...
Дерево было достаточно высоким, чтобы видеть с него пусть не весь лес, но приличную его часть. Как зеленое море... Сейчас, в разгар весны все было особенно красивым - свежим, нежным, словно в плупрозрачной дымке. И лента ручейка, где они только что были, отсюда была похожа на голубую змейку.
- Я дождусь тебя... и никуда отсюда не уйду... Даже если отращу крылья, то не улечу... без тебя.
Берен старался говорить шутливо, но глаза его были совершенно серьезны. Ему не нужно было небо без нее...
Тинувиэль ушла, и потянулись часы и дни ожидания. Берен отдыхал, много спал, набирался сил... И вместе с силами росли тоска по ней и тревога. Потому что, оказавшись наедине с собой, он начал понимать, насколько тудно может быть им обоим, если.... Нет, про себя он уже давно все решил и понял. Он любил Лютиэн, любил больше жизни. Но если она не разделит его чувства или если решит, что им не быть вместе, как когда-то решил лорд Аэгнор, полюбивший смертную женщину, он уйдет и не станет настаивать ни на чем. Уйдет, не сказав ни слова...
Дни шли, и с каждым днем адан все больше и больше убеждался в том, что должен признаться ей во всем. Сказать о том, что чувствует. А потом.... пусть будет, что суждено.

- Возможно мы говорим о схожих вещах, но... - Берен согласно квинул головой на слова девушки: - Да, конечно. Мы поговорим, когда ты вернешься...
"Только возвращайся поскорей, Тинувиэль... Неважно, о чем мы станем говорит, мне нужно слышать твой голос..."
Шли часы. Тянулись дни. Берену казалось, что они сливаются в бесконечность, что день сменился ночью не всего лишь три, а сто три раза. Без нее было пусто, и даже красота леса словно бы померкла, стала не меньше, но...приглушенней. И птицы, которые как и обещала принцесса, слетались на талан, пели вовсе не весело, а печально... И весна сияла не так ярко. И в то же время никогда раньше он так остро не чувствовал, каким сежим бывает ветер, как звонко журчит ручей, каким причудливым может быть кружево листвы на ветвях деревьев. Все словно открывалось ему заново, как будто он только что появился на свет... Адан чувствовал странную раздвоенность - с одной стороны он тосковал и считал минуты, с другой - каждый миг был полон смысла и радости, потому что он знал, что в мире есть она, Тинувиэль...
Когда она, наконец, вновь появилась на талане - бесшумно, неожиданно, как будто соткалась из воздуха, Берен не мог, да и не хотел, сдержать счастливой улыбки. И выдохнул:
- Ты вернулась...
А потом стал серьезным.
- Тинувиэль... я... я хочу.... нет, я должен сказать тебе кое-что очень важное.

- Я ждал тебя...- От ее улыбки на талане словно стало еще светлей.
Да, обещала, и Берен знал, что она вернется. Но все равно рад бы так, словно это оказалось неожиданностью.
Адан собрался с духом и заговорил. Сначала сбивчиво, быстро, волнуясь, затем - спокойней. Потому что был уверен, что поступает правильно. Что бы она ни ответила, он должен все сказать.
- Я... я должен... признаться тебе... это очень важно... - он резко провел руко по волосам, справляясь с волнением, - Тинувиэль... я не сразу понял, что происходит со мной. А когда понял, не знал, должен ли говорить тебе об этом. Но теперь точно знаю - должен.
Берен немного помолчал, собираясь с духом:
- Я люблю тебя, Тинувиэль. Так люблю, что еле пережил эти три дня разлуки. Ты мне дороже всего на свете,  и я... - адан снова сделал паузу, как будто собрался прыгнут с обрыва в воду, и продолжил: - я хочу спросить тебя, разделяешь ли ты мое чувство? Если нет - я больше не потревожу тебя признанием. Если да... станешь ли ты моей женой, Лютиэн Тинувиэль?
Берен перевел дух и посмотрел на девушку, ожидая ответа.

Между его признанием и ее ответом прошла, как показалось Берену, целая вечность. Адану казалось, что он замер на огромной высоте, расправив крылья, но не зная, куда и как подует ветер. Или подхватит его и понесет еще выше, даст силу и радость для полета, или сомнет, закружит и бросит вниз, на землю.
И когда она, наконец, ответила, Берен почувствовал, как сердце сначала пропустило пару ударов, а затем забилось с бешеной скоростью.
Он взглянул в глаза Лутиэн.. и они были как отражение его собственнных глаз. Они сияли счастьем. Таким, какое раньше адан даже не мог себе представить. Даже не представлял, что оно может быть таким... огромным, заполнившим все вокруг. И таким... удивительно чистым.
Берен коснулся руки любимой. Накрыл ладонью ее тонкую, легкую ладонь. Нежно, трепетно, осторожно... он никогда не думал, что способен на такую нежность. Он, воин, без трепета и жалости убивавший врагов, сейчас был словно бы не самим собой. А может быть, наоборот -  стал самим собой только сейчас, рядом с ней
- Я... мечтал об этом. Но боялся, что не заслужил тебя... твою любовь, Тинувиэль.

Тонкие пальцы коснулись его щеки, и Берен смущенно улыбнулся. Наверное, ей было непривычно касаться его изрядно отросшей за время скитаний бороды. Он пытался подровнять ее, но, скорее всего, неудачно, используя вместо зеркала лезвие меча.
- Я тоже люблю тебя, Тинувиэль... Мне кажется, что до встречи с тобой я как будто и не жил...
Казалось, что слова, которые они произносят, просты и однообразны. Но в них было намного больше смысла, чем во всех словах в мире. А главное было - вовсе даже не в них, а в том, что связывало их так прочно, что порвать не смог бы никто и никогда.
Они просто сидели рядом - и были словно единым целым. Берен не мог бы сказать, сколько прошло времени - то казалось, что целая вечность, то - короткий миг. Но ради этого мига можно было отдать жизнь.
А потом она запела. Негромко, но ее песня наполняла душу до краев... и не было мелодии прекрасней и чище.
- Тинувиэль... - тихо сказал Берен, когда последняя нота растаяла в воздухе, - я хочу... должен просить твоей руки у короля Тингола... даст ли он согласие на наш брак?

- Я... - Берен улыбнулся и потерся щекой о ее пальцы. - я жил, но сейчас мне кажется, что я начинаю жить заново.
Или нет... та, прежняя жизнь, жизнь "до-нее" тоже была, и он не хотел бы вычеркнуть из памяти все хорошее и плохое, что происходило в ней. Но сейчас она словно стала другой, богаче, ярче... как будо на незаконченный холст нанеснсли новые, совсем другие краски, которые сделали картину совершенно иной.
Увидев, как расстроили Лутиэн его слова, адан мысленно обругал сам себя. Дурак.. не мог, что ли, пожождать с этим? Конечно, Тинголу вряд ли придется по душе такой зять... Князь без княжества, нищий бродяга... Да ещ и смертный, что обрекало принцессу на очень скорое -по меркам эльдар, - горе. Трудновато будет принять такое эльфийскому королю, могущественному и, по слухам, очень гордому. И наверняка любящему свою дочь и желающему ей счастья.
- Но разве он не поймет тебя, разве не важней всего то, что ты чувствуешь, что ты хочешь? Я слышал, что у вас не принято запрещать детям выбирать и идти своим путем.