- Главное сейчас, чтобы вам хорошо и удобно было, - улыбнулась Миримэ. Лорду Майтимо нужно было привыкать, что он дома, у своих, что кошмар последних лет закончился и не вернется. Больше не будет голода, холода, мучительной жажды, пыток, психологического давления и боли. Теперь раненому положены покой, уют, удобство и отсутствие переживаний и тревог, чтобы измученная душа перестала метаться.
Лорд Финдэкано говорил чистую правду, и под каждый его словом готова была поставить свое согласие затихшая целительница. Потому что ненависть и жажда мести толкнула феанорингов на страшные деяния, отчаяние заставило их закусить удила и вместо того, чтобы попросить прощения, двинуться в путь через Льды. Чувства, сильные, глубокие, яростные, мутившие разум – Миримэ как нельзя более четко осознала, что нельзя поддаваться им, как бы ни был велик соблазн. Особенно, если это не что-то доброе, светлое и вечное. Ненавидя Первый Дом за совершенную ошибку, невозможно отпустить свое прошлое и двинуться вперед, оглядываясь, ты топчешься на месте.
- Лорд Финдэкано очень хорошо сказал, - добавила от себя девушка, когда лорд Второго Дома замолчал. – Он на многое пошел ради вашей дружбы. Да и я, вправду, вмешалась, хотя и должна была, наверное, остаться в стороне. Поверьте, не только мы двое не держим никакого зла на вас. Да и чужой беде и боли радоваться нельзя. Я, например, рада, что вы спаслись воопреки всему. И моя помощница, Туилиндэ, знаю, тоже. И не одна одна. А что до тех, других… Невозможно нравиться всем, лорд Майтимо. Конечно, могут быть и косые взгляды, и злые слова… Но от этого никто не застрахован. Когда я стала старшим целителем, это тоже не получило безоговорочной поддержки. Кто-то считал меня недостойной, но разве из-за этого нужно было отказаться ото всего? Остановиться? Просто цепляйтесь за тех, кто вас любит, и не слушайте остальных. Все корни ненависти нужно вырвать, чтобы они не мешали объединиться перед лицом того, что не по силам нам в одиночку, - эльдиэ замолчала и отвернулась, понимая, что, возможно, говорит слишком много и встревает туда, куда ее не просили. Опять. Да что же это такое… Миримэ просто хотелось, чтобы ее подопечный, не чувствовал себя здесь лишним, ненавидимым или как-то еще. По крайней мере, в стенах лазарета и во время кратких прогулок, которые можно будет позволить раненому позже, нолдо должен чувствовать себя комфортно.
- А в чем? Мне действительно стыдно за свой поступок, за эту ложь. Но в тоже время я считала и считаю то, что вы сделали, очень правильным. Это действительно важно, - целительница сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя на коже розоватые полукружия. Важно, правильно, нужно, честь, долг, дружба… Миримэ показалось, что она все-таки где-то запуталась в себе.
- Значит, любят влажность и воду, - сделала очевидный вывод девушка. – Могут как-то размножаться сами, если поголовье достаточно большое. Наверное, есть им и что противопоставить оркам, раз их еще не вырезали на еду или просто чтобы не мешались. А эта ящерка, кстати, не ядовита? – целительница бросила подозрительный взгляд на упрямо шевелившуюся сумку. Плотная ткань ходила ходуном, заставляя опасаться того, что шнурок не сдержит свободолюбивую натуру ящерицы. Вопрос о яде был интересен, потому что у искаженных тварей и не такое свойство могло обнаружиться.
- Упрямый вы, лорд Финдэкано, - вдруг улыбнулась Миримэ. – Я не смею настаивать, хотя одно другому бы не помешало. Вы уверены? У вас, кстати, кровь тогда как остановилась? Нормально или медленнее? Меня очень волнуют испарения вокруг Тангородрима. И тамошняя земля, в ней тоже может оказаться какая-то дрянь, если воздух вокруг горы отравлен, – отринуть хотя бы что-то из возможных действий ядовитых испарений было бы уже шажком вперед. Целительнице не верилось, что эти странные пары окутывают Тангородрим только лишь потому, что Врагу так удобно или он хочет скрыть гору. Нет, девушке казалось, что тут должно быть что-то еще. Эксперимент какой-то, например. Если там было много орков, то, значит, их испарения не убивали, по крайней мере, не быстро. Уже что-то, хотя и малость. Нолдиэ вздохнула, понимая, что час от часу легче не становится.

- Это не план действий, лорд Финдэкано, - качнула головой Миримэ. – Это, скорее, рассуждения и опасения, которыми я с вами поделилась, чтобы узнать чужое мнение. Нужно наблюдать, наблюдать и еще раз наблюдать прежде, чем действовать. Мы продвигаемся наощупь в темноте и в любой момент можем наткнуться на острый угол. Нужно быть осторожными, чтобы не упустить момент, когда организму лорда Майтимо потребуется помощь. Состояние его серьезно и нестабильно, возможны осложнения, допускать которых у нас нет права.
Целительница присела на кровать рядом с раненым, осторожно взяла его руку, стараясь не потревожить сна, и прикрыла глаза, считая удары сердца. Губы девушка слегка шевелились, она считала вслух, хотя и не издала ни звука.
- Закончился, - твердо сказала Миримэ. – Вы у друзей, напоминайте себе об этом почаще.
Эльдиэ видела, что горьковатый осадок не отпускает лорда Майтимо, он продолжал хватать губами воздух. Все никак не успокаиваясь.
- Моя ошибка, - призналась, склонив голову нолдиэ. – Я не могла понять, с нами вы или все еще в сетях кошмара и поторопилась. Вы могли не только дернуться, но и ударить меня, я это понимаю. Скажите, как вам будет легче привыкнуть к тому, что я вас касаюсь? Я могу делать свои движения очень явными и медленными, чтобы вы могли их ясно увидеть и заранее подготовиться, осознать, что они не несут вам угрозы. Попробуем? – целительница взяла со столика сложенную в несколько раз ткань, окунула ее в воду, как и большинство всего в этой комнате едва уловимо пахнущую травами, слегка отжала и потянулась к лорду Майтимо. Медленно и осторожно, как к пугливому зверьку, сначала будто бы показав ему свои руки, чтобы он четко видел каждое действие.
- Так лучше будет? – влажная ткань коснулась лба, отирая с него пот и жар. – Снова вынуждена просить прощения за излишнюю опеку и заботу, - извинилась, уловив укоризну в голосе раненого и взгляде лорда Финдэкано. – Вам нужно будет действительно найти другой способ бороться с кошмарами, привычный мне, наверное, лучше не применять, - нолдиэ нахмурилась и убрала влажную ткань от лица раненого. – Если станет совсем худо, то попробуем сделать что-то с помощью чар или трав, чтобы все не валилось на вас сразу, - Миримэ быстро потерла руки друг о друга, грея, потом коснулась тыльной стороной ладони лба больного, снова нарочито медленно и мягко. – Вас, кажется, слегка лихорадит, - целительница бросила задумчивый взгляд на стоящие на столике бутылочки с настоями и отварами, но ни одного из них так и не коснулась. Жар пока не был очень силен, стоило попробовать дать организму побороться с ним самому.
- Очень хорошая идея, к слову. Я знаю, что для этого пытались применять некие ритуалы перед сном и запахи. Те, которые бы вызывали стойкую ассоциацию с чем-то хорошим и светлым. Иногда помогают вещи.
С помощью лорда Финдэкано и Миримэ раненый сел. Целительница осторожно подпихнула ему под бок подушку так, чтобы она не давала ему заваливаться в сторону.
- Давайте пить? – девушка снова взяла в руки кружку и все тем же плавным движением поднесла ее поближе к раненому, но пока не стала пододвигать к губам. – Мне вас попоить самой или попробуете с моей помощью уже вы? – Миримэ важно было, чтобы нолдо больше делала сам, не чувствовал себя беспомощным калекой. Пусть сначала это и будут сущие мелочи. – А потом, если не возражаете, перевяжем некоторые раны, - на обрубке правой руки, потревоженном ударом, четко проступило красноватое пятно. Такие же виднелись и на некоторых других ранах, которые были  довольно глубоки и серьезны. Полную перевязку целительница решила сделать вечером, перед сном, но сейчас нужно было проверить самое сложное.
Дверь неожиданно открылась, глуховато бухнув о косяк. В комнату впорхнула тоненькая девушка, одетая в простое серо-синее платье. Толстые темные косы перевиты лентами и украшены цветком. В руках – тяжелый поднос, который, впрочем, не помешал эльфийке склониться перед лордами.
- Лорд Майтимо, лорд Финдэкано, Миримэ! – девушка легким ветерком перепорхнула к прикроватному столику, сдвинула стоящие на нем бутылочки, освобождая место. Чудом ничего не смахнула, но кувшин и несколько пузыречков и коробочек все же пристроила.
- Я принесла горячую воду и мед, Миримэ, как вы просили, - на губах эльдиэ не переставала играть улыбка. – Что-то еще? Кровать дополнительная будет к вечеру, я прослежу, – девушка принялась собирать на поднос пустые бутылочки из-под настоев. Целительница покачала головой, глядя на выкрутасы своей помощницы, которая уже успела оказаться возле камина и поворошить там дрова, распаляя начавший угасать огонь. Во взгляде Миримэ, обращенном на эльфийку, светились какие-то почти материнские тепло и нежность, хотя при виде босых пяток, мелькнувших из-под подола платья, там скользнула и легкая укоризна. Это чудо буквально лучилось теплом, светом и жизнью.
- Чуть позже зайдешь, и мы переберем запасы настоек здесь, посмотрим, что еще нужно.
Целительница позволила себе улыбнуться и, когда помощница выскользнула за дверь, попрощавшись, обратилась к лордам.
- Туилиндэ, моя воспитанница и помощница. Очень способная и серьезная девушка, хотя с первого взгляда и не скажешь, наверное.

- Что, такой мелкий?
Финьо демонстративно оглядел себя и  совсем, кажется, голоаву повесил.
- А я думал что уже достаточно вырос.
Очень хотелось снова подразнить друга. Издевается ведь, и прекрасно это понимает.
- Почему лягушка зеленая? Вполне даже... нормальная. И поем и отдохну. Никуда от меня кровать не убежит.
Теперь-то... И орки не появятся в самый неподходящий момент. Это было настоящее блаженство,  лечь, вятянуть ноги... и спать. Не дремать, не сидеть у камней, вглядываясь в холодную темноту. Знать, что ты ома и в безопасности.
- А мое - решает.
Он упрямо сжал губы. Лорд он, или кто? Врожденное упрямство начало брать верх.
- Это не справедливость. Это месть. И это неправильно. Может быть, у них и есть  причина для недоверия, обиды, гнева. Но не для такого.
Ничто не могло оправдать ненависти или желания смерти близким и родичам. И он не стал бы оправдывать ТАКИХ верных. Да, они были. Но он никогда не будет считать, что они правы. И не позволит им выплескивать свою злость, отыгрываясь на раненом.
- Я не думаю, что это будет просто... И не думаю, что на это способны все. Вот только начинать нужно. ты же это понимаешь? Нельзя жить, словно мы враги друг другу. Так мы все погибнем. И остальные, пусть не сразу, но должны это понять. А ты... ты стал бы продолжать эту вражду?
Майтимо мог сказать, что это не от него зависит, но это  было не так. От него, далеко не в последнюю очередь. Он ведь, и правда, королем был.
- Ты король... Королевская власть и королевское достоинство зависят не от того, можешь ли встать или поднять меч. Ты был  и останешься королем. Это... тяжело. Это обязанности... но это и возможность все изменить.
Решать... Они смогут, если делать это вместе. Смогут, с временем, примирить свои народы. Он был уверен, что Майтимо пожелает этого и будет стремиться  к этому. Вот и нужно было сделать первый шаг. Нет, не сейчас, когда он сможет и готов будет. Но не сегодня. Об этом он тоже позаботится. Попробует защитить друга не только от злых языков,  но и от него самого.
- Ты, ты. Можешь не сомневаться.
Он обнял друга. А кто еще-то?...
- Дело? В том, почему ты это сделала.
Ему тоже было стыдно за то, как он ушел, за то, что не сказал ничего отцу, что бросил лагерь, в котором было достаточно забот. Но он понимал,  что сделал это все не напрасно. И  не сожалел ни о чем. То, что друг был сейчас здесь, рядом,  стоило всего.
- Они большие, зубасты и живут там, где орки не живут.
Эльф пожал плечами. Эти ящеры его интересовали только тогда, когда был шанс оказаться  у них на обед. А теперь... Перебить бы их всех так, чтобы никто из эльфов не пострадал. Больше от этих гадов ему ничего не было нужно.
- Я это я? И мне все можно?
Он старался шутить. Хорошо, что Майтимо так на него реагирует. он рад был, что не пугает его. И дальше так постарается... А вот..
Целительница была... странной. Снова и снова Финьо ловил себя на этой мысли.  Она странно на них смотрела, странно много говорила, словно проговаривая вслух все свои мысли, странно себя вела. Вроде бы, ничего такого,  очень уж серьезного... но она явно льнула  к Майтимо. И говорила с ним... Финьо вздрогнул, когда понял, что напоминает ему тон девушки. так говорили совсем с маленькими детьми, уговаривая их съесть ложечку кашки за маму, ложечку за папу, а то кашка обидится, что ее не едят и станет холодной и колючей... Или с диким зверьком,  которого пытаешься приручить и боишься испугать голосом или резким движением. Но ведь Майтимо не был  ни тем, ни другим.
Неужели девушка думала, что он сошел с ума? От этой мысли по спине пробежал холодок, но он быстро отбросил ее. Это не так было. Иначе, он бы заметил, обязательно заметил это.
Вещи.... Финьо все еще придерживал раненого, подставив плечо и позволив ему опереться на него. Или, если быть совсем уж честным, лежать на нем. Он стянул с пальца кольцо. Сам когда-то делал... Просто ободок, но не цельный, а  с лиственной чеканкой по ободу.
- Вот. - он взял руку друга и решительно надел кольцо ему на палец. Оказалось великовато, но падать не должно было.
- Это кольцо всегда будет у тебя. Даже во сне. Как и почему неважно. Я потом расскажу, как так вышло. А сейчас просто запомни это.  пока оно на тебе, ты будешь помнить, что то, что там происходит, это всего лишь сон, а ты у нас в лагере.
Хорошо бы это помогло. Он хотел бы, чтобы Майтимо мог отличить сон и явь и мог проснуться сам, когда сон станет... особенно неприятным. У него был опыт борьбы со своими кошмарами. Не сегда удачный, но хоть иногда....
Пока они говорили, дверь в комнату открылась и впорхнула еще одна девчонка. Похоже, эта и была та помощница, о которой говорила Мириме.
- Хорошо, спасибо.
Финьо проследил глазами за ее движениями. Шустренькая... И веселая, похоже. И хорошо, что она не была против присутствия здесь Феаноринга.
А когда девушка выскользнула и комнаты кивнул в ответ на пояснения, не зная, как прокомментировать это появление. Неожиданно как-то...
- Ты ложись.
Он видел, что другу плохо. И прекрасно понимал, что иначе и быть не может. Ему бы поспать просто...
- Ложись...  и посп еще немного.

- Кто? Ты-то? мелкий все равно...
Шутки насчет высокого роста Майтимо были для них обоих обычным делом.
- А вот зря думал. - хмыкнул феанарион.
Вырос он.. как же... Он критически оглядел друга.
- А почему небо голубое? Нет, если тебе нравится быть лягушкой - ты так и скажи. Тогда я не стану удивляться, что ты зеленый. А то я-то ведь тебя эльфом считаю, а они зелеными не бывают. А вдруг убежит?
Майтимо представил, как кузен бегает по лагерю за сбежавшей кроватью.. Ну и бред. Но лучше нести бред, чем мучиться всякими дурацкими мыслями. Впрочем, одно другому, как выяснилось, не мешало ничуть.
Упрямое выражение лица Финьо напомнило ему того мальчишку, каким он был в Амане. Вроде тихий и покладистый, а как упрется... хоть голову расшиби.
- Месть... а мы не ради нее сюда шли? Большинство из нас... Но дело даже не в этом, Финоьо. А в том, что нельзя приказать себе простить. И никому нельзя. Это можно только сделать, понимаешь? Внутри самого себя. Ты можешь приказать молчать, но отношение изменить не можешь.
Напряжение никуда не денется, и ненависть - тоже. И достаточно будет искры, чтобы вспыхнул пожар. И такой искрой может стать он, Майтимо... Нет, прятаться он ни от кого не собирался, но нужно было очень хорошо подумать, как избежать страшного. И, наверное, все же стоит поскорей уйти к своим, а там уже разбираться, что и как.
- Я это понимаю, Финьо. Хотя не скажу, что готов был им стать, когда.... когда погиб отец. Мы все... привыкли слушать его, привыкли, что он все решает, и оказались как брошенные в воду щенки...
Майтимо грустно усмехнулся. Отец... каких же дел ты натворил и какое наследство оставил своим детям... Теперь нужно было со всем этим что-то делать. Конечно, не сейчас, хотя эльф уже думал о том, с чего начать... Но до того, как он увидится с братьями и поймет, как настроены они, ничего все равно не решится.
- Разумеется, я... кто же еще...
Майтимо устало прислонился к плечу друга. Сказанное им было шуткой лишь отчасти на самом деле. Потому что... потому что так и было.
- Было бы странно, если бы ты не переживала, Миримэ...
Он не знал, что еще сказать. Честно говоря, не было сил убеждать ее в том, что все отлично. Да, его напрягала излишняя опека, но он скорей был склонен считать это своим недостатком. Ну не любил он такого... тем более, сейчас, когда чувствовал себя и без того неуверенно и паршиво.
- Я... благодарен дяде за заботу... И обещаю постараться перестать думать о плохом....
Ну а что? Он же и правда постарается. А получится или нет, это уже не в его власти.
- Да. Ты это ты.
Феанарион тепло посмотрел на друга. Финьо... был Финьо. Родное, близкое существо, друг, брат... тот, с кем можно было поделиться чем угодно, поболтать, помолчать... Тот, кто умеет верить и прощать.
- Финьо... ну зачем? Спасибо тебе...
Майтимо улыбнулся. Кольцо крутилось на пальце, но вроде бы не падало...
- А я помню его... ты сделал его незадолго до Форменос... красивое...
Простое, но с красивой и искусно сделанной резьбой. От серебряного ободка стало как-то светлей на душе. Словно с ним Финьо передал часть своей души.... хотя почему словно? Так и было ведь...
Майтимо лег, точне бессильно сполз на кровать.
- Вот... я лег...
А девушка, похоже, обиделась. Или расстроилась... Но Майтимо, хотя и не хотел этого, не знал, что сделать, чтобы это изменить. Ему было сейчас слишком плохо для того, чтобы думать. Прохладная рука коснулась его лба, а затем на него легло влажное полотенце.
- Спасибо....- вот сейчас он был совершенно искренен.
Теплый плед не особенно помог - эльфа била дрожь, такая сильная, что он едва не расплескал питье. Все - и лица, и голоса куда-то уплывало. Он последним усилием сконцентрировал взгляд на лице друга... Хотел было попросить его не уходить, но сдержался. Нельзя так... пусть отдохнет, поест, сделает дела, которые наметил...А он и правда поспит пока. Если бы еще так холодно не было... и так страшно снова провалиться в кошмар.

Лорды беззлобно переругивались и перешучивались, отчего Миримэ полуулыбалась. Хотя бы сейчас она не чувствовала раздражения, что уже было чем-то хорошим. Суета последних дней настолько вымотала целительницу, что неудачи, кажется, сыпались одна за другой. Девушке хотелось помочь, но казалось, что делает она пока только хуже. Мысли текли своим чередом, не задевая тело, которое в очередной раз перебрало бутылочки и сделало небольшую пометку на кусочке бумаги, прижатом к тумбочке каким-то пузырьком.
Эльдиэ в очередной раз почувствовала на себе цепкий, будто оценивающий взгляд лорда Финдэкано. Что-то опять не так? Миримэ в очередной раз задумалась, стараясь угадать, как лучше поступить.
- Тогда скажите мне,   - эльдиэ снова почувствовала исходящую от лорда Финдэкано волну раздражения. Губы Миримэ сжались в полоску, выдавая то, как сложно ей дается ничем не выказать усталость.
- Если дать волю мести и прочим негативным чувствам то это ни к чему, кроме беды, не приведет. Мы это уже видели и прочувствовали, - девушка зябко передернула плечами, словно наяву почувствовав дуновение ветров, ожигавших холодом кожу в Хэлькараксэ. Именно там нолдиэ поняла, что никакая месть не стоит жизней, которые могут лечь на ее алтарь.

Целительница кивнула в ответ на слова нолдо. Что-то еще пояснять она сочла лишним, это было бы переливанием из пустого в порожнее.
- Ему будет приятно это узнать, - улыбнулась девушка.
Краем глаза целительница рассматривала кольцо, которое надел на палец раненого лорд Финдэкано. Красивое… Миримэ любила искусно сделанные вещи и сейчас едва сдерживалась от восторженной похвалы, которая светилась во взгляде и едва не срывалась с губ.
С помощью друга лорд Майтимо кое-как сполз на кровать. Девушка положила раненому на лоб влажное полотенце и принесла второе одеяло, которым укрыла Финдэкано. В процессе целительница случайно коснулась кожи, нахмурилась.
- Вы не чувствуете жара? – эльдиэ осторожно коснулась тыльной стороной ладони лба эльфа. Не показалось – кожа была действительно горячей и чуть влажной. Миримэ обошла кровать и взяла со столика еще одно полотенце, намочила его и положила на лоб уже лорду Финдэкано. 
- Для такой раны нет, - качнула головой целительница, присаживаясь на край кровати. Измученный раненый уже забылся тяжелым сном, так что руку его нолдиэ взяла очень осторожно, стараясь, чтобы он ничего не почувствовал. Разматывать слои ткани не стала, просто накрыла сверху ладонью и негромко запела. Именно через пение легче всего было Миримэ использовать чары.
- Так должно стать лучше, вечером перевяжу, - эльдиэ перебралась в кресло, предварительно выселив с него ящерицу вместе с сумкой, и затихла, чтобы не мешать отдыхать.

- А почему вы думаете, что нет? – улыбнулась Туилиндэ. – Мне Миримэ позвать? – девушка закрыла книгу и подняла с кресла. – Она отошла поесть и подышать воздухом, пока вы спали.
Приблизительно через четверть часа вернулась целительница. Кивнула лорду Финдэкано и согнала с кресла сияющую Туилиндэ, которая ничуть не расстроилась, а попросту села на ковер возле нос наставницы и положила голову ей на колени.

Мне никогда не бывает стыдно. Это ты уже должен был изучить.
Он не обижался, но нужно же было сделать вид, что он мелкий, наглый и ругающийся пацан. Он всегда делал вид, что сердится, когда Майтимо говорил, что он мелкий. И они оба знали, что это в шутку, и по-настоящему ни один, ни ругой не обижаются.
- А какой тогда? И ты хочешь, чтобы я был синим или серым? Мириме, ты думаешь, я более зеленый, чем он? И какой цвет целитель бы посоветовал, синий или зеленый?
Вот уж точно не самые здоровые цвета. Зеленый хоть о травке напоминал...
- Я перестану. Вот пройдет пару дней... Я же не осьминог, чтобы окраску за минуту менять.
Ничего,  пройдет. Не так уж страшно было то, что он устал. Он.. вообще не был уверен, что вернется из этого похода, когда наслушался о том, как там охраняются подступы и насмотрелся, какие твари там живут на самом деле.
- Да... Ладно, скажу. Не обижайся на меня. - Финьо видел, как целительница сжала губы.- Просто... не торопи.
им обоим нужно было время. Привыкнуть, что бежать больше незачем и некуда. А еда... ну не мог он сейчас есть. Привычка? То, что он заставил себя вообще не думать о еде во время похода? После льдов это казалось таким простым...
- Я не думаю, что это нравится хоть кому-то. Просто некоторые несутся вперед, закусив удила, и  никак не могут остановится и посмотреть, а куда они, собственно бегут.
А бежали в пропасть. Глубокую, такую, что провались туда и уже не выберешься. А они... Летели вперед, радостно, с гиканьем и грозными кличами. Кого они, эти кличи, напугают? Пропасть? Так ей все равно, она не чувствует ничего.
- Что я думал? Не поверил сначала. Потом... Злился. И все равно не верил... Пытался придумать какие-то оправдания.... А потом просто хотел встретиться и спросить почему.
К концу перехода злости уже не было. было больно, пусто. И было недоумение. Почему, за что с ними обошлись вот так. О чем думали, когда жгли корабли? Он понимал, что Феанаро мог и не думать ни о чем, просто захотеть и поддаться этому порыву. Или считать их лишними. Да много чего мог. А Майтимо? Он ведь должен был понимать, что у любого  решения будут свои последствия. Неужели такие его строили?
- Ты не ваза. Ты живой эльф. Разбитую вазу не склеишь уже, она создана однажды и уже не меняется. А мы... Способны меняться. Способны думать, извлекать опыт из того, что произошло. И идти дальше.
Они не смогли бы стать такими, как раньше. Но смогут начать что-то новое. В этом Финдэкано не сомневался. Должны... Иначе, весь этот поход окажется напрасным.
- Получится. Даже.... Ненависть к Морготу не обязательна. А уж друг к другу... И ведь мы пришли сюда воевать с Морготом. Так тогда зачем говорить про ненависть и месть, когда мы говорим друг о друге?
Многие из их лагеря сказали бы, что и с родичами у них подобные отношения, и ненавидеть были готовы. И бой начать. И это было самым страшным. Смотреть в глаза другому эльфу и знать, понимать, что ты сейчас ХОЧЕШЬ убить его. Причинить такую сильную боль, какую ты только сможешь.
- И буду... всегда. Две недели? - Эльф покачал головой. - Думаю, хорошей и мягкой подушкой я стану через пару столетий.  до этого не усижу столько на месте.
Финьо крам глаза заметил взгляд, брошенный целительницей а кольцо. И покраснел, почему-то, до кончиков ушей. Давно с ним не случалось ничего подобного.
Он лег, пристроившись на краю кровати и завернувшись в плед, который принесла целительница. Что-то его, и правда, начинало потряхивать.
- Холодно...
Он прикрыл глаза, чувствуя, как холодны пальцы девушки легли ему на лоб. Наверное,  у него, и правда, начинался жар. Тело работало уже на пределе.
- Спасибо. И.. за него тоже. Если что-то нужно или я... делаю что-то не так.
Он не хотел навредить раненому, но не знал, правильно ли что-то делает, или нет.
Финдэкано пытался уснуть. Получилось это не сразу. Он вздрагивал на шорохи, снова засыпал, и только спустя какое-то время заснул окончательно.

- Нет, не нужно. Я просто так спросил... Ей тоже отдыхать нужно.
Эльф  чуть потянулся и сел.
- Доброе утро. Или что сейчас?

- Изучил... но всякий раз надеюсь, что вдруг... зря, да?
Он посмотрел на Финьо и ехидно добавил:
- Мелкий.
Кузен всегда показательно дулся, когда его так называли. А на самом деле просто делал вид. И обоим такие перепалки нравились.
- Нет...я хочу, чтобы ты был толстым и румяным. Миримэ, - он посмотрел на целительницу и впервые улыбнулся ей без напряжения, - Тебе так нравятся пациенты именно зеленого цвета? А почему? Так красивей, по-твоему?
Когда Миримэ перестала дуться и окружать их обоих заботой, она была вполне милой девушкой. И наверняка хорошей целительницей, потому что сейчас он видел в ее глазах и сочувствие и понимание.
- Хорошо. Я запомню. И если через пару дней ты будешь таким же зеленым, очень сильно обижусь.
Хотя пары дней, наверное, мало было. Сколько Финьо блуждал по земле Врага, прежде чем нашел его? Недели, месяц? Трудно было даже представить себе, каково ему там пришлось. Тут даже не в усталости было дело... находится там было мучительно не только для тела, но и для души.
- Да, несутся... И считают, причем совершенно искренне, что несутся в правильном направлении. Финьо.... ты не хуже меня знаешь, как трудно остановить понесшего тебя коня. А чувство мести и ненависти... оно еще хуже, еще более неуправляемо, особенно если в какой-то момент дать ему взять над тобой верх.
Это Майтимо знал по собственному опыту. Так было в Альквалондэ... они ведь ничего тогда не видели перед собой. Как туман глаза застилал. Страшный, кровавый.... И самое ужасное, что в какой-то миг боевой азарт был даже... приятен. Он горячил кровь, как крепкое вино.
- Вот... встретился... и... если хочешь еще... можешь спросить.
Он ответит... честно. На любой вопрос. Иногда он представлял себе их встречу и боялся ее. Не потому, что друг будет говорить ему что-то... плохое, а потому что просто не знал, как посмотрит ему в глаза. Наверное, он и сейчас  боялся немного. Но и - хотел, чтобы не было между ними недосказанности.
- Не склеишь. И... да, я изменился. Все изменились... Кто-то к лучшему, кто-то - нет.... Но прежними, цельными, уже не стать.
Майтимо серьезно взглянул на девушку.
- Трещины нет, говоришь? Тогда почему я ее чувствую? Я не про это... - он кивнул на обрубок. - это все внешнее. Но я благодарен тебе, Миримэ, за эти слова, правда.
Ему не нужны были утешительные слова, он про себя все и так знал и понимал. Трещина была, и немалая. И не был феаноринг уверен, что в нем осталось так уж много света. В Финьо вот он был... Ему бы быть королем...
- Ненависть к Морготу...
Лицо Майтимо потемнело и стало жестким.
- Знаешь, Финьо, вот тут я не могу... Я ненавижу его. И не перестану.
И если что-то поднимет его на ноги, то это - ненависть. Холодная, злая, жестокая. Рвущая изнутри душу. Нехорошо? Может быть. Но иначе не выходило.
- А друг к другу... с этим мы справимся. Попробуем. Мне только времени немного нужно.
Собраться с силами, побороть эту проклятую слабость. Плевать, что больно, что трудно. По сравению с тем, что сделал Финьо, это вообще не имело никакого значения.
- То есть пару столетий ты предлагаешь держать тебя в неподвижности и кормить? И тогда есть шанс, что ты станешь мягким?
Ох, вряд ли... Отважный был слишком непоседлив для такого.
- Знаешь.. когда я смогу... давай куда-нибудь... отправимся? Ненадолго, конечно...
Просто - побродить вдвоем, как они делали это дома... Не вечно же он будет валяться бревном...

Проснулся Майтимо от боли. Стиснул зубы, чтобы не застонать, открыл глаза... Финдекано уже не спал, и над ним склонилась Миримэ. Ему плохо?
- Что случилось?
В голове было мутно, жар, похоже, не хотел проходить. Но тревога за друга была сильней, и Майтимо попытался приподняться на локте здоровой руки, чтобы понять, что происходит.

- А я тогда по вашей логике и вовсе букашка? – не удержавшись, смиренно поинтересовалась целительница, в глазах которой прыгали веселые смешинки. Она была чуть более, чем на полголовы ниже лорда Финдэкано, так что, наверное, ее сложно было назвать даже мелкой.
Миримэ улыбнулась в ответ на улыбку раненого.
- А сами как думаете, лорд Майтимо? – девушка, казалось, была совершенно серьезна. – На самом деле, тут все просто: синих пациентов лечить намного сложнее, чем зеленых. А красивее всего, когда подопечный пунцового цвета,  - эльдиэ перевела взгляд на лорда Финдэкано. – Вы просто зеленый, а лорд Майтимо – зеленый в крапинку. Естественно, что это немного разная окраска, - нолдиэ все-таки снова рассмеялась, потому что не могла уже удерживать серьезное выражение лица, говоря о таком вздоре.
- Я понимаю, о чем вы, - сказала Миримэ, мгновенно посерьезнев. Улыбка, блуждавшая на лице последние несколько минут, пропала. – Я не пытаюсь вас утешить, я говорю о том, что вижу. Поверьте, во Льдах мне приходилось удерживать от края пропасти тех, кто действительно треснул, надломился внутри. Вы чувствуете… - эльдиэ ненадолго замолчала, подбирая нужные слова. – Вы сейчас, уж простите за такое сравнение, похожи на захламленный чердак. Вы обросли лишним, как защитной скорлупой, которая для вас стала уже почти второй кожей. И вы путаетесь во всем этом, принимаете трещины в этой броне за трещины в своей сути. А еще она мешает вам видеть свет, из-за нее померкли, укрывшись серой пеленой все краски,  - эльдиэ серьезно взглянула на раненого. – Чтобы вновь ощущать себя целостным, вам нужно будет разгрести все это и выбраться к свету.
Целительница чуть испуганно дернулась, когда при упоминании имени Врага лицо раненого вдруг потемнело и стало жестким, почти жестоким. Она понимала все одолевающие его чувства, но… Это все изорвет душу. И лорду Майтимо, и лорду Финдэкано. Хотелось сказать им об этом, предупредить, но Миримэ не отважилась.
- Вы для начала доберитесь до новой беседки в саду, когда лорд Майтимо вставать сможет, - улыбнулась целительница. – Ее поставили не так давно, наверняка, вы оба даже и внимания не обратили.
Красивое и интересное могло быть совсем рядом, под самым носом. Например, так же беседка. В этот уголок сада, насколько знала девушка, мало кто ходил. Тропинка едва виднелась среди травы. Целительница приходила туда за уединением и возможностью отрешиться ото всего и подумать.
- Было бы как-то даже обидно пройти через столько испытаний, а потом погибнуть во цвете лет, потому что забыли поесть, - усмехнулась Миримэ. На самом деле, бывало и такое, так что усмешка была горькой. Воспоминания о Хэлькараксэ еще будоражили душу и память.
- Он внутри, - понимающе кивнула эльдиэ. Травы и горячее питье могли бы немного поддержать, но не совершенно помочь. Утешало лишь то, что жар был признаком того, что органзим еще не сдался и продолжает бороться.
- Спите уже, - хмыкнула целительница, еще раз касаясь рукой лба и поправляя одеяло. Легкие чары должны были немного унять терзавший лорда изнутри холод и помочь ему заснуть крепче.

- Того же дня, когда вы прилетели, - пояснила Туилиндэ, догадавшись о причинах того, что эльф, кажется, был немного растерян. – Вы прибыли рано утром, на рассвете, когда было еще темно.
Рука Миримэ, мягко касавшаяся лба мешала дергаться лорду Финдэкано. Жар, насколько могла судить эльдиэ, немного спал, что было хорошим знаком. Краем глаза целительница заметила, что и второй ее подопечный тоже проснулся.
- Вы это куда? – ахнула девушка. Туилиндэ, правильно оценив ситуацию и поймав взгляд наставницы, в одно мгновение оказалась рядом с кроватью, мягко потянула раненого на себя, принуждая упасть обратно на постель. – Все в порядке, не волнуйтесь, - целительница оставила пока в покое лорда Финдэкано и переместилась к лорду Майтимо. Туилиндэ посторонилась, обошла кровать и принялась смешивать настойки в стакане. – Я ведь и за вашим другом должна присматривать немного, я просто проверяла, как он, - нолдиэ коснулась прохладной ладошкой лба раненого, проверяя жар. Вот здесь оптимизма не было: лихорадка не только не хотела уходить, но, кажется, даже усиливалась. Целительница отыскала сползшее на подушки полотенце, снова его намочила и положила лорду Майтимо на лоб. – Как вы себя чувствуете, лорд? – девушка принялась разводить водой настойки. – Полежите немного, сейчас будем пить травы и перевязываться, раз уж вы проснулись. Боль вернулась? – целительница и сама чувствовала, что да. Наверное, его даже разбудили не их перешептывания, а именно она.
- Вот, выпейте, лорд Финдэкано, - Туилиндэ намешала нужных отваров и настоев в воде и теперь протягивала нолдо стакан с терпко пахнущей жидкостью. – Поможет восстановить силы.
- Если готовы, то попробуем встать, лорд Майтимо, - Миримэ отставила стакан на столик возле кровати, подальше от края, чтобы не сбить случайно. Сама целительница присела на постель и протянула руки к раненому: медленно, осторожно, чтобы он успел осознать и удержаться, если тело инстинктивно захочет рвануться прочь. - Я буду вам помогать, но уже немного меньше, чем в прошлые разы.

- И все еще ждешь этого?
Финьо боднул друга в плечо. Было не очень удобно из того положения, в котором он сидел, и он очень боялся, что сделает ему больно, но решил, что это лучше, чем все время трястись от страха, как над хрустальным. И Майтимо, кажется, был не против. По крайней мере, он улыбался,  а это дорогого стоило.
- Букашка.
Эльф кивнул и улыбнулся,  словно прося прощения за эту шутку. Хотелось надеяться, что она понимает... и не обидится на них. Все же, Финдэкано видел, что девушка на их слова уже обижалась и не знал, чем еще они могут ее задеть.
- Зеленых проще... просто поверь.
Он вспомнил льды. Пепельно серые, в синеву, лица... Тех, кого они не могли разбудить. Уже никогда не могли... Синий цвет теперь ассоциировался  у него только с этим. Юноша зябко передернул плечами.
- Я не голодный... И отдохну скоро.
Фньо знал, что так и будет. Теперь бежать ему было уже некуда. И дела подождут.
- Знаю... Любителей скачек много. Но ведь можно попробовать остановить их.
Именно этим они и занимались, и будут продолжать. Не оставить же все так, как есть. И неважно, что некоторые сочтут это попыткой помешать им. Кто-то поймет, кого-то это остановит.
- Да, наверное, малодушие.
Финдэкано говорил тихо, он понимал, что особо утешить тут нечем. И спорить глупо и нечестно. он ведь понимал, что и сам корил бы себя вот так же за то, что ничего не мог сделать. А ведь Майтимо пытался. Хотя бы пытался.
- А что ты должен был сделать?
Нолофинвеон не представлял себя в такой ситуации, не знал, что можно было вообще сделать. Угнать корабль? Кто бы позволил, да и что бы сделал один корабль? Не перевез бы всех нолдор. Ругаться с отцом? Это было... смешной мыслью.
- Не в целостности. В том, что... ты знаешь, как правильно, но не веришь в то, что у тебя получится.
В вере. Пожалуй, Финдэкано  нашел именно то слово. В уверенности в себе, знании, что ты поступаешь правильно и умении не сворачивать с этого пути. Он был уверен, что у друга это есть. Ему нужно только самому поверить в это. И вот это было, похоже, основной проблемой.
- А мне не плевать.
Голос Финьо был тверд  и уверен.
- Мне не все равно. Я не хочу, чтобы главным в твоей жизни стала месть.
Было ведь много чего еще, прекрасного, такого, ради чего стоило жить и бороться. Да даже сама жизнь, и та была необычайно ценным даром. Нельзя было позволить, чтобы вся цель жизни друга оказалась в... Морготе. И он готов был бороться за это.
- А ты будешь?
Почему-то ему казалось,  что Майтимо скорее будет торопиться, чем тянуть время.
- Может быть, все же, подумаешь о том, чтобы позвать Кано?  Я не настаиваю, но подумай просто.
Менестрель вряд ли стал бы поднимать шум и устраивать скандалы, он был сдержанным, спокойным, терпеливым, и старался думать перед тем, как что-то сделать. И обладал властью в своем лагере, правил им все это время. Им нашлось бы, о чем поговорить, а не мучится сомнениями в одиночку.
- Ну вот и не заставляй меня отъедаться!
Он усмехнулся.
- В сад? Можно... Нет, я не видел, это уже после моего ухода было?
Странно было возвращаться и узнавать что-то ново. Лагерь жил, строился. интересно, что еще успели сделать за это время? Нужно будет посмотреть, что ее нового появилось.
- Внутри... Но это пройдет.
Он повозился немного, устраиваясь  поудобнее, и задремал, вслушиваясь в тихую песню целительницы.

- О, понимаю.
Значит, прошло не так много времени,  как он думал. Всего один день...
Финьо потянулся. тело протестовало против такого с ним обращения. Все ныло, требуя отдыха. Несколько часов сна казалось слишком мало.
- Все хорошо.
Он потряс головой и улыбнулся целительнице.  Холод ушел,  кажется, и теперь у него все тело горело.
- Нельо.... Что начит никуда?
Собрался ведь, они все это видли. Вот и перепугались так.
- Врешь ведь.
Он уткнулся в  плечо друга. Выглядел тот паршиво. И в глазах муть... Финьо боялся, что тот может просто потерять сознание. Все так плохо? Он  посмотрел на Мириме, машинально взял у нее стакан и залпом выпил.
- Мне помочь?
Наверное, нужно будет, если у нее руки будут заняты.

- Представь себе... жду!
Майтимо улыбнулся жесту друга... одному из тех, что раньше казались привычными и знакомыми, на которые они даж внимания не обращали. И сейчас каждый такой жест был важен и очень нужен. А еще он заметил, как осторожничает Финьо, боясь причинить ему боль.
- Правда? Ну вот видишь.... ты можешь гордиться нами... хотя про букашку ты сама сказала.
Хорошо, что девушка перестала обижаться. И оставила свой ласково-заботливый тон, от ктторого хотелось спрятаться подальше. Теперь она выгядела вполне.. нормально и даже приятно.
- Верю...
Только сейчас до Майтимо дошло, какие ассоциации могли возникнуть в голове друга из-за этой дурацкой шутки по цвета. Синий цвет наверняка будет теперь для всех, кто шел по Льдам цветом холода. И те, кто замерзал там... Феаноринг опустил глаза. И что его за язык дернуло? Идиот...
- А мое количество крапинок... о чем говорит?
Майтимо снова улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.
- Хорошо...  не голодный. Прости.
Вот уж давить на друга он точно не хотел.
- Некоторых любителей может остановить лишь попавшаясь на пути ветка. Или сук под ногами, об который споткнется конь. И тогда все кончается очень печально, сам знаешь...
Если подумать, так случилось со многим. С отцом... Если бы Пламенный не погиб, так и несся бы вперед, радуясь скорости и не думая о том, куда скачет. И он сам... если бы не плен, что было бы? То же... бешеная скачка, а впереди - пропасть. А сейчас впереди - что? Майтимо не знал.
- Что я должен был слелать? Я не знаю, Финьо. Но... точно не стоять и не молчать.
Наверняка кому-то еще претило то, что хотел сделать отец. Но все молчали... а если бы старший сын короля возразил ему открыто и твердо, то могли и решиться его поддержать. Пусть потом.
- Но я не сделал ничего. Ни-че-го. Я могу просить за это прощения... только толку что?
Все останется, как было.
- Не верю... - Майтимо прикрыл глаза, - не верю, ты прав... В себя самого. Наверное, этого и хотел Моринготто...
Входит... он добился своего? Как-то страшновато было думать об этом. И очень тоскливо, честно говоря.
- Нет, Миримэ, я не просто не уверен, что сумел отпустить прошлое... я точно знаю, что это не так. Оно держит меня... или я его... не знаю. Но я не готов к тому, чтобы сказать себе, что оно - за спиной.
Можно отпустить, оставить позади плохое, больное и страшное, если на тебе нет ни вины, ни крови. А если на твоей совести - тяжесть, то можно ли тоже оставить ее? Скинуть, сказав, что все прошло? Нет. Нельзя. Кто-то, может быть, так умеет... но не он. Он просто права не имел на такое.
- Я тоже этого не хочу, Финьо. Только я не знаю, станет или кто-то спрашивать мое мнение.
У них была Клятва. Повторенная еще раз перед умиращим отцом. Которую нельзя нарушить. Которая подчинит себе их жизни. И никуда от этого не деться.
- Медлить? Я? Ты вроде хорошо меня знаешь, Финьо... - Майтимо усмехнулся.
Конечно, не будет. Ему бы только на ноги встать. Хотя бы так, чтобы нормально держаться в вертикальном положении. Сколько это - неделя? Месяц? Только бы не больше...
- Кано... Может быть, ты и прав. Ты сможешь дать ему знать... тихо, так чтобы он один приехал, без шума?
Кано... Хотя бы его увидеть. Майтимо боялся даже подумать, каково пришлось брату после всего... Как далось ему решение отказать Моринготто, какое бремя на него свалилось....
- Не ругайся... я же уже сказал, что не буду.
Этого... осла заставишь, как же. Скорее сам с ума сойдешь.

- Никуда - значит, никуда... Вы мне совсем теперь шевелиться не дадите?
С них станется... Майтимо поймал себя на том, что злится. На всех... на себя, на них, на весь свет... Нельзя так. Неправильно. Просто... очень больно было.
- Вру... немного...
Ну а что - орать, стонать, как ему плохо?
Слова Миримэ должны были, наверное, успокоить, но только разозлили еще больше. Не сами слова... то, что из-за него плохо еще и ей. Всем плохо по его вине. А он не в силах даже вести себя нормально. Обуза для всех...
- Сам. - сквозь зубы сказал феаноринг.
И, собрав все силы, действительно приподнялся, приняв сидячее положение. Далось это дорого, в ушах шумело, сердце билось где-то в горле. а перед глазами стояло красноватое марево. И пусть. Зато дурь из головы ушла.

- Уже горжусь, - рассмеялась Миримэ. Действительно гордилась. После всех трудностей, после которых этим двум эльфам пришлось пройти, особенно лорду Майтимо, у них оставались силы улыбаться, шутить и даже пытаться дурачиться.
- Мы не требуем от вас, лорд Майтимо, чтобы вы отпустили его сразу же. Даже к нам оно иногда возвращается. Просто... - девушка вздохнула, снова подбирая слова. Говорить было трудно, невероятно трудно, потому что целительница в кои-то веки не знала, что посоветовать. Каждый переживал ошибки прошлого по-своему. - Просто напоминайте себе, что вы - это вы. Вы не обязаны погубить себя из-за своего прошлого. Идите вперед и искупайте свою вину, если считаете, что таковая за вами есть. Делайте мир лучше, и со временем все забудут, что вы когда-то ошиблись. Нельзя корить и проклинать себя вечно, - эльдиэ не заметила, как судорожно сжимает ее рука подол простого платья. - Лорд Финдэкано прав, вам нужно сейчас воспользоваться тем временем, что у вас есть. Подумать хорошенько и снова найти свою дорогу. Свою, понимаете? Вы очень сильный, и я уверена, что вы справитесь, - нолдиэ бросила быстрый взгляд на раненого. Ей думалось, что избранный им путь не совсем его, и именно это и заставляет эльфа чувствовать себя треснутым изнутри.
- Если найдете, - хитро улыбнулась Миримэ, продолжая подогревать интерес.

- Я все вижу, - покачала головой целительница, наблюдая за маневрами лорда Финдэкано с полотенцем. - И приму меры, если будете безобразничать, - девушка старалась при этом выглядеть строгой и грозной, но смеющиеся глаза выдавали ее. В них плескалась странная смесь веселья и жгучей тревоги.
- Дадим, - успокаивающе покачала головой эльдиэ. Она снова возвращалась мыслями к тонкой грани между заботой о раненом и излишней опекой, которая все только портила.
- Просто будьте честны, - попросила целительница. - Так я смогу скорее помочь вам, и вы быстрее встанете на ноги, - Миримэ через силу улыбнулась, желая подбодрить лорда Майтимо. Она уже чувствовала исходящую от него волнами злость на себя, чувствовала, как он страдает из-за своей беспомощности и зависимости от помощи извне.
Пресечь абсолютно идиотскую попытку сесть самостоятельно нолдиэ не успела. Сумела только немного сгладить ее, хотя этого и было недостаточно. Боль, которую испытывал феаноринг, стала теперь ощутимой почти физически. Наверняка у него перед глазами плыло красноватое марево, а дурнота встала комком где-то в горле. Нолдиэ с сомнением посмотрела на стоявшую на столе кружку с травами. Мало, медленно. И все-таки решилась.
- Чшшшш! - Миримэ осторожно потянула раненого на себя. - Вам не стоит прикладывать слишком много усилий, этим вы все только портите, - целительница заставила лорда почти облокотиться на себя, бросила взгляд на его друга, опасаясь неоднозначной реакции Финдэкано. Туилиндэ, умничка, догадалась и предупреждающе коснулась руки нолдо. - Не корите себя за то, что можете еще не все. Нам не в тягость забота о вас, потому что мы рады вашему возвращению. Вы не обуза, как вы подумали, - чары сплетались со словами, и боль уходила из тела раненого, утекала тонким ручейком, - Миримэ практически обняла своего подопечного и неожиданно коснулась губами его виска. Ручеек, вымывавший боль из тела, превратился в реку. - Вам лучше? - эльдиэ чуть отстранилась и заглянула в глаза лорду Майтимо.
- А вам уже лучше, лорд Финдэкано? - пропела Туилиндэ, наклоняясь к эльфу. - Жар ушел? Дайте-ка посмотрю! - на лоб нолдо легла прохладная ладошка. Увы, она была недостаточно теплой, чтобы действительно почувствовать. Недолго думая, эльдиэ наклонилась и прижалась ко лбу лорда на мгновение губами. Так часто мерили температуру, отчего бы и нет?
- Лихорадка стала меньше, - удовлетворенно сказала Туилиндэ, отстранившись.
- Туи! - расхохоталась Миримэ. - Ну что ты творишь, девчонка?

- Нельо....
Голос предательски сорвался. Он не знал, что еще можно сказать. Хотелось просто расплакаться. От напряжения последних дней, того, сколько всего пришлось пережить. От внезапно нахлынувшего облегчения. От того, что друг говорил ему все то, что он сам пытался ему сказать... Иногда со стороны было виднее.
- Я ведь уже сказал... Прощаю. Можешь говорить и делать, что захочется. Я просто  хочу... чтобы ты был. Понимаешь? Чтобы ты был.... И чтобы тебе было легче.
А все остальное.... неважно было. Все эти их разговоры о королевской власти, долге... Все это не имело значения.
- ты только не окажись сном, - совсем тихо прошептал Финьо, перед тем, как сесть прямо. Может быть, он просто сошел с ума?
- Хотя бы за каждое второе. Если скажешь, зачем это тебе.
Не нужно было... Не стоило извиняться. Потому, что не было тут ничьей вины. А вины Майтимо тем более. он был благодарен другу, и за эти слова, и за заботу. Он ведь совсем не обязан был счас думать еще и о нем. А думал... Беспокоился. От этого на душе становилось светлее.
- Вот именно,  что никуда не годятся. Ты можешь придумать хоть один, который бы что-то изменил?
Разве что в худшую сторону... За ними бы флот не вернулся. Тогда что можно было изменить?
- Только ссор с отцом вам тогда не хватало...
И так все вышло не слишком хорошо. А после ссор, Финдэкано в этом не сомневался, стало бы еще хуже. Можно было предположить даже, что Майтимо удалось убедить отца послать назад один корабль. Перевез бы он  их всех? Даже если бы доплыл обратно благополучно?  А что бы стал делать тогда? Пошел по льдам? Работал бы паромщиком?  не чувствовал бы себя виноватым перед семьей, когда они бы сражались, а он пришел уже после боя, на могила отца, не успел бы с ним даже проститься? А если бы за это время кто-то еще из Феанорингов погиб? Ничего этого он не сказал... Майтимо и сам должен был понимать все это. И понимал. росто он искал хоть какой-то выход. А его не было... Изменить что-то мог бы только Феанаро. Но он не захотел ничего делать. Вернее, не захотел делать иначе.
- Может быть и так... Сильнее? Что? Мы бросили вызов судьбе. Что может быть сильнее нее?
Финьо понимал, кажется, о чем тот говорил. Но не понимал, какое отношение это имеет к тому, о чем они говорили. К цели, пусть даже и такой, можно было идти разными путями. И по-разному. Только Майтимо почему-то видел только темный путь.
- Я не решил. Я всегда верил в тебя... А ты сам? Не решил ли?
Сомнения в себе так четко читались в том, что говорил  друг, что становилось даже страшно.  И он не знал, как помочь  ему сова поверить в себя. Очень хотел бы, но не знал, как.
- Дурак ты... Всегда умел мучить себя сомнениями. и ответственностью.
Это-то Майтимо умел... Загонять себя в ловушку из чувства вины и долга. Вот и сейчас... Финьо не мог сказать, что беспричинно. Он бы чувствовал себя виноватым в том, что уплыл и не вернулся... Но вот Рыжий вел себя так, словно он сам приходил к ним по ночам и своими руками убивал неугодных. Это было уже слишком.
- Нельо... Ты в чем себя сейчас винишь? В чем именно?
Он хотел бы понять..
- Тебе не кажется,  что винишь себя в то, что никак не мог изменить? Тогда это ведь глупо. Нет разве?
Эльф пытался не просто понять... но и чтобы друг сам понял. Куда легче было разобраться с конкретной виной в конкретных событиях. А не с абстрактной "во всем", как, похоже, успел накрутить себя кузен.
- Покусать, говоришь?
Он вспомнил еще одну детскую выходку... наклонился и прикусил слегка кончик уха кузена.
- Так вот? Поможет?
Вряд ли... Разве что заставит на минуту выкинуть дурь из головы.
- Ты есть... Иначе... Иначе не было бы так больно.
Он закрыл глаза и теперь молча перебирал кудряшки друга.  Дурак он, все же.. Придумал вон глупость какую-то... Это ведь только кажется, что если ты мертв, то уже не больно. И стараешься самого себя убедить,  что это так и есть, и ты уже ничего не чуствуешь.. Но ведь боль от этого не уходит.  И дша не хочет верить, умирать не хочет.
- Все знаю, говоришь?.. тогда поверь и тому, что я сейчас скажу. Ты есть, и будешь... Таким, каким я тебя знал, может и не полностью, но... Тот, прошлый Майтимо ведь никуда не исчез. Он стал старше, опытнее, мудрее... Но... не превратился же в Морьо.
Он хмыкнул, стараясь закончить на шутливой ноте.  Тоскливо было так, что хоть вой, хоть на стенку лезь. И больно... Они все изменились, стали на себя не похожи. И смотреть на себя прежнего, стараться быть прежним было больно. А не быть - невозможно.
- Не бойся быть живым.
Если бы друг поверил его словам... перестал закрываться, загонять себя в угол...
- Я скажу ему.
И отцу, что утром у них будут гости.
- Я-то? Найду.
Он был упрямым... А беседка в саду - не такая уж маленькая штука.

- А что я? - Финдэкано сделал совершенно невозмутимый вид. И ничего он не безобразничал. Гораздо больше эльфа беспокоило то, что вытворял раненый. Вредит ведь себе... И из одного только упрямства. Оно, конечно, хорошо было, и помогало справится с о многими трудностями. Но тут было ажно не перегнуть палку. А именно это сейчас делал Майтимо.
- Тс... тише.
Правду он сказал.. как же. Финьо вздохнул и чуть подался вперед, почти незаметно, позволяя  другу прислониться спиной к его плечу. На жест целитльницы он почти не обратил внимания. Как и на то, что она сделала дальше. Училась? Ну... дело, конечно, нужное. Но очень уж невовремя.

Майтимо почувствовал, как дрогнул голос друга. Не услышал даже, именно почувствовал... Он всегда понимали друг друга - не только слова, но и то, что стояло за ними. Как-то так вышло, что Финьо был ему даже ближе, чем братья. Он любил их всех, по-настоящему любил, но это было все же немного другое. Разве что Кано умел вот так понимать, с полувзгляда. И мама... Но мама была далеко, а Кано... он не знал, какой будет их встреча. Не потому, что менестрель мог стать другим за это время... нет, это он сам изменился. Слишком сильно, наверное.
- А я есть... вот он я...
Что захочется... сейчас, кажется, ничего не хотелось ни говорить, ни делать. Вот именно в эту минуту. Просто закрыть глаза и знать, что друг рядом. Только мысли все равно не давали, лезли в голову, как ни пытайся от них избавиться. Как от мух, слетающихся на варенье.
- Угу... сном... скорее уж кошмаром.
Учитывая, как он сейчас выглядит... На приятное сновидение Майтимо точно не тянул. Никак... А вот детей пугать и впечталительных девиц - это запросто.
- Зачем? Не знаю, Финьо.... может быть, потому что... есть основания?
Финдекано, похоже, так не считал, причем совершенно искренне. Странная, если подумать, ситауция. Обычно как раз наоборот бывает: тот, кто виноват, как раз пытается это отрицать. Ну или оправдывается. А тут приходится едва ли не доказывать свою вину этому упрямцу....
- Нет. Не могу. Но мне все время кажется, что был какой-то способ, а я упустил его...
Глупо. Ужасно глупо. Но избавиться от этой мысли Майтимо не мог. Она занозой сидела в сердце и не давала покоя.
- А может быть... если бы хотя бы кто-то решительно возразил отцу... пусть даже до ссоры дошло... Может быть, тогда он задумался бы, понял хотя бы что-то...
Отцу ведь никогда никто не возражал. И он даже помыслить не мог, что может быть неправ хотя бы в чем-то. А может стоило бы попробовать... Ну не убил бы он родного сына.
Майтимо посмотрел на целительницу. Она тоже говорила все правильно, но...
- Для того, чтобы плыть нужно знать - куда. И поднять парус, чтобы поймать ветер.
А он... был похож на лодку со сломанным веслом, которую мотает по волнам туда-сюда...
- Ничего... Именно что ничего, Финьо. Ничего не может быть сильней судьбы.
Пути, ведущие к судьбе, могут быть разными, да. Но если ты сам себе уже произнес приговор... осталось лишь ждать, когда он будет приведен в исполнение.
- А я... я не знаю. Не решил. Я... запутался немного.
Немного - мягко сказано. Майтимо казалось, что он бродит по непроходимой лесной чаще и не знает, в какую сторону свернуть. Даже не так... не знает, куда хочет выйти. И хочет ли вообще.
- Дурак... может быть.
Майтимо хмыкнул и ехидно посмотрел на друга.
- С кем поведешься, знаешь ли...
Обзывается тут... умник нашелся. 
- В чем? Финьо, есть такое понятие... очень неприятное, знаешь ли. Предательство называется. - голос Майтимо звучал глуховато, но уверенно. Он умел не только мучить себя, но и называть вещи своими именами. - Вот в нем я себя и виню. Сейчас. Тогда. Потом. Неважно. Глупо? Не знаю... как есть.
А Финьо... нет, это просто какой-то невозможный, совершенно невыносимый эльф! И вот ничуть не взрослый. Потому что только маленькие дети кусают друзей за уши, потому что не могут иначе выразить свое возмущение.
- Эй... ты вообще что вытворяешь, разбойник мелкий?
Майтимо пихнул друга в бок. Будь сил побольше, точно укусил бы в ответ. Вот бы обе целительницы порадовались! Или испугались бы, что оба лорда рехнулись совсем.
- Знаешь.. чтобы помогло, надо насквозь прокусывать. Может, через дырочку ненужные мысли вылетят.
Или нужные... Хотя были они, нужные-то? Сейчас Майтимо казалось, что не было.
- Миримэ, не переживай, все в порядке. Может быть, ты сейчас изобрела новый способ лечения особо вредных пациентов.
Ну что за глупостии.. Забылась... Было бы неудивительно, если бы девушка и правда начала кусаться.
- Ты уверен, Финьо?
Майтимо улыбнулся. Его волосы, короткие теперь, топорщились в разные стороны и вились. Раньше кузен любил заплетать ему косички, сейчас вот только въерошить и оставалось. Но это не страшно. Волосы отрастут...
- Хорошо, я поверю. Очень постараюсь... А почему именно Морьо?
Он удивленно посмотрел на друга.
- Это не так просто...
"Не бойся быть живым".. А ведь именно этого он и боялся, если подумать. Тот прежний Майтимо, о котором говорил друг... иногда ему казалось, что он так и остался на скале. Или умер еще раньше. А то, что выжило... феанарион не знал кем и каким он стал теперь. И страшно было думать об этом. Да, Миримэ права - он сам себя страшится.
- Врачевать феа... - повторил он, - да, наверное...
Возможно ли это? А если - феа ранена смертельно? Майтимо стиснул зубы, сам себя презирая за такие мысли. Неужели Финьо прав, и он и правда - сдался? Сейчас, когда все уже позади...
- Это упертый-то? Конечно, справится! - он выдавил улыбку.

Майтимо благодарно улыбнулся, прислонившись в спине друга. Тот почти ничего не говорил, только вовремя оказывался рядом... Как обычно, понимая без слов. Злость куда-то ушла, и он чувствовл себя страшно усталым и виноватым перед всеми за то, что от него столько хлопот и проблем.
- Тебе не за что просить прощения, - тихо сказал он Миримэ. - Хорошо, я постараюсь так и делать...
Ему казалось, что сейчас даже просто пошевелиться сейчас станет непосильным трудом. Но... кажется, он ошибался.
Миримэ взяла раненую руку и начала разматываться бинты. Она делала все очень осторожно, но боль сразу же заставила эльфа широко открыть глаза и стиснуть зубы. Он старался не мешать ей и не дергаться, только вцепился левой рукой в край кровати до побелевших костяшек пальцев...
По комнате поплыл запах крови и трав, которые смешивала Туилиндэ. Феанарион уставился в какую-то точку на стене, не соображая, что именно там видит, просто цепляясь хотя бы за что-то, чтобы отвлечься от боли.

Со словами лорда Финдэкано про дурака Миримэ было согласна полностью и абсолютно. Ей иногда казалось, что раненый и не слышит их увещиваний, найдя для себя истину и забившись в нее, как улитка в свою раковинку. Вот только проблема была в том, что его убеждения губили его. Достучаться бы как-то до этого упрямца!
- Ваша мать решительно возразила отцу. Вышло ли у нее остановить его? - спокойно спросила целительница. - При моем уважении к лорду Феанаро он был несгибаем, если уж что-то решил, кажется. Не берите с него в этом пример, подстраивайтесь под обстоятельства и ищите обходные пути. Не пытайтесь пробить гору головой.
Девушка вздохнула и отвернулась, справляясь с собой. Эмоции, свои и чужие, мешались, дуря голову не хуже молодого вина. Уже наступил момент, когда они начали требовать выхода наружу. Миримэ хотелось выйти из комнаты забиться в свои покои или беседку и выплакаться. Однако нолдиэ не могла оставить раненого.
- Вот именно! - твердо сказала целительница. - А вы пытаетесь порвать парус и сломать об колено весло. Судьба наша не высечена на камне, она писана еще вилами на воде. Вы можете и должны ее изменить, понимаете? Переломить ход событий.
Их разговор полушутливый, полусерьезный становился каким-то личным. И с каждой минутой Миримэ осознавала, как многое ей нужно еще будет сделать, чтобы вытянуть эту душу если не к свету, то к жизни.
- Вот ка-а-к? - задумчиво протянула целительница. - Ну вы же мне подскажете, как правильно? - девушка слегка наклонилась к раненому, делая вид, что и вправду собралась укусить его. При этом Миримэ умудрялась держаться так, чтобы быть не слишком близко к лорду Майтимо, дабы не нервировать его. - Хорошо, - рассмеялась целительница, - Вас, лорд Финдэкано, я буду не кусать, - хитрое личико эльдиэ намекало, что она придумает и что-то не менее вредительское специально для этого нолдо. Целительница твердо решила, что не мытьем, так капаньем добьется того, чтобы ее подопечные пошли на поправку.
- Это возможно, - сказала нолдиэ, догадываясь, что лорд Майтимо может в этом крупно сомневаться. - Поверьте, я видела тех, кто был изранен изнутри смертельно. Это страшно. У них мертвые глаза, они дышат и разговаривают, но... Ты четко понимаешь, что их уже не спасти. Это оседает на языке полынной горечью, это витает вокруг них. Таких можно только отпустить. А у вас живые глаза, просто больные. Если вы сейчас не потопите себя сами, если дозволите помочь себе, то выберетесь.
Миримэ видела, как угасали от отчаянья и боли нолдор во Льдах. Видела, как медленно уходит из их глаз воля к жизни, как они превращаются в кукол, а потом и вовсе засыпают, чтобы уже не проснуться. Нет,лорд Майтимо еще жил. Он просто запутался и ему нужно помочь разобраться во всем.
- А вы? Вы хотели бы посмотреть? - целительница пыталась нащупать хоть какой-то интерес у подопечного, хоть какие-то ниточки.

- Если вам от этого станет легче, - хмыкнула Миримэ и протянула руку лорду. Даже если он ее укусит сейчас в действительности, то пусть. - Но хотя бы еще попить отвара, а лучше поесть нужно. И вам, и лорду Майтимо.
Отставать от этих двух недобитков, раз за разом вредивших самим себе, эльдиэ не собиралась. Ей поручена забота о них, и девушка справится с этим заданием.
- Если вы укусите Миримэ, то я вас опять поцелую, - пробурчала Туилиндэ. - И вы уснете, чтобы не вредничали.
Как целительница пела чары через пение, так ее помощница использовала для этих целей физический контакт.
- Я хочу, чтобы вам было, по возможно, как можно более комфортно и уютно. Если вы испытываете неудобства от моих действий, то это плохо.
Целительница видела, как плохо приходится лорду Майтимо. Она только начала разматывать бинты, а он уже дурел от боли, вцепляясь в край кровати и стискивая зубы так, что девушка боялась, как бы они не начали крошиться. Эльдиэ бросила взгляд на свою помощницу, кивнула ей. Туилиндэ обошла кровать, кое-как примостилась рядом с раненым на самом краешке и осторожно коснулась лба прохладной ладошкой, оттягивая боль с помощью чар. Пусть это лишь временная мера, но несчастному нужно было выбираться из тех кругов мучений, по которым он ходил. У Туилиндэ получалось слабее, чем у ее наставницы, но она очень хотела помочь и очень старалась. Боль снова начала медленно покидать израненное тело.
- Потерпите, - пробормотала Миримэ. - Я уже сняла бинты, - целительница принялась аккуратно промывать рану, обмакивая мягкую ткань с пахнущую травами воду.

- Вот еще.- Финьо покачал головой. Ну что за глупости он несет? А потом добавил, не менее серьезно. - А кто же еще? Ты так говоришь, словно ты - это котта парадная, которую за красоту ценят. Я тебе любому рад... И мне неважно, как ты выглядишь.
Главное, чтобы чувствовал себя не слишком паршиво. Вот это Финьо по-настоящему беспокоило. Но он надеялся, что все наладится. Сейчас само плохое было уже позади. А время... время у них еще было.
- Что само? Дрянь всякая в голову сама лезет?
Лезли... И еще как! Знать бы, как от них избавится, может и легче было бы. Но не получалось. Чем меньше ты хотел о чем-то думать, тем настойчивее именно оно в голову  и приходило.
- Перестань ты глупости говорить, а? Дело ведь не в том, что ты говоришь. Даже если молчать будешь, думать-то не перестанешь ведь? А я хочу, чтобы ты даже в голове себя винить прекратил.
Эльда вздохнул. Ну вот что же он такой упрямый-то? Вбил себе в голову, что виноват перед всеми и ничего не сможет сделать, и  уперся в эту вину, как баран в ворота. А он хотел доказать другу, что он слишком много на себя взвалил.
- Похож... в том, что такой же упрямый. Нельо... Вот не вздумай отмалчиваться.
Он строго посмотрел на друга. Если уж тот что-то думал и чувствовал, то стоило поделиться этим с кем-то, а не замыкаться в себе и говорить, что все хорошо.  Не со всеми проблемами можно и нужно было разбираться одному.
- Вот именно, что не сможешь. Никто из нас не сможет. Так зачем тогда говорить, что судьбу не победишь, если ты постоянно пытаешься это сделать?
Он видел в словах друга одни противоречия. Тот... был прежним, хотя бы в том, что сдаваться не умел и не хотел. А на словах выходило что-то совсем иное. Словно он боялся признаться сам себе в своих мыслях. Боялся продолжать...
- Вот видишь, - снова повторил он. - Пути всегда важны. А нам их и выбирать. Я знаю, что ты выберешь верный. и я хочу, чтобы ты знал, что я всегда буду рядом.
По какому бы пути не шел Феаноринг. Война с Морготом, Клятва, неважно. Он не оставит друга одного разбираться со всем этим. Вместе, все равно, легче было.
- Мы все шли сюда за этим. остановить эту тварь.  Ии будем продолжать сражаться.
Ну вот... Они знали, что нужно делать. Осталось только набраться решимости и идти до конца. А это они смогут.  и  чем тогда сомневался Майтимо?
- Нет, Нельо. Это... не так. То, что ты  говоришь, это ведь не ты, это твоя вина сейчас говорит за тебя. А ты... попробуй не рубить с плеча, не говорить, что это "предательство и все". А подумай, можно было  избежать того, что произошло, или нет.
Невозможно было ведь. Сколько бы Майтимо не говорил, что должен был придумать способ. тогда зачем так упираться в све предательство?
- А если и да,  то что изменит, если мы сейчас скажем, что да, ты предатель?
Для кого-то из них это что-то поменяет? Скорее всего, нет. Ни для Майтимо, ни для них, тех, кто уже простил. Ни для тех, кто еще продолжал злиться. Пора было им всем перестать оглядываться на прошлое и жить настоящим.
- Не откусить, а пожевать немного. Так, массаж небольшой.
Он теперь уткнулся  носом другу в ухо и теперь обиженно сопел ему в висок.
- У тебя волосы ромашкой пахнут... Не хочешь в Морьо? Ну да, никто не вынесет. Вот и оставайся тогда самим собой. Он вздохнул, отчего волосы на голове друга взметнулись фонтанчиком.
- Никто не даст. И не мечтай даже.
Он снова тихо зарычал Феанорингу на ухо.
- Подскажу. И покажу даже.
Финьоо кивнул, глядя на то, что делает девушка. ох, зря...
- А что ты придумаешь для меня?
Он не сомневался, что найдет что-нибудь. Их противостояние еще только начиналось.

- Нет, кусать тебя СЕЙЧАС я не буду.  - Финдекано оценивающе взглянул на предложенную руку. Пока он не видел причин это делать. - Ну... давай.
Он ждал, что на это ответит Миримэ. Нужно, конечно. И вечно отказываься было глупостью несусветной.
- Поцелуешь и я усну?
Финдэкано вскинул голову на эту угрозу, потом резко обнял девчушку за талию и привлек к себе, так, что ее глаза оказались совсем близко. Угрозы он не боялся, такие  чары не  срабатывали, если ты о них знал.
- Никогда не угрожай лордам.  никому. А то ведь они могут принять вызов.
Он говори спокойно, с улыбкой, но глаза вдруг стали холодными. Он еще ближе привлек девчонку к себе и резко,  сильно поцеловал в губы, одновременно позволяя считать часть эмоций. Они считали их детьми,  упашими с горки и хнычащими из-за разбитых коленок? Да, могло показаться, что перед целительницей сидят два мальчишки. Упрямых, растерянных, не знающих, что делать. Шутящих по пустякам и кусающихся... Он, и правда, был таким. Для друга. Но сейчас, в этом коротком поцелуе, Туи накрыло совсем другими чувствами. Упрямство... отголоски пережитого на тангородриме ужаса, отчаяния, и ярость. Яркая, затягивающая, сметающая все на своем пти. не на нее. На... все препятствия. Готовность зубами рвать глотки врагам и прогрызть путь даже в скалах. Нахлынули и ушли, почти мгновенно, оставив после себя легкую дрожь. Финдэкано снова был спокоен. Рука рассабилась, выпуская целительницу, он снова повернулся к другу, обхватив его за плечи.