НПС Аэрлис
[AVA]http://cs624823.vk.me/v624823512/1738c/-pR1tllcXkI.jpg[/AVA]
- Да все в порядке. - отмахивается Аэрлис. - Можешь мне иногда припоминать, как я сама витаю где-то в облаках и совершенно тебя не слушаю. Помнишь, как-то тебе даже пришлось буквально ловить меня?
Девушка говорит, потому что повисающая в комнате тишина душит, давит на плечи и заставляется сутулиться под своей тяжестью. Возможно, Майтимо нужны покой и отдых, но эльдиэ наивно кажется, что пока они только дадут ему возможность погрузиться в свои нерадостные мысли, снова и снова прокручивать в голове одни и те же томительно неприятные картины.
Аэрлис ловит на себе взгляд друга - холодный, вызывающий, жесткий. Он словно приготовился защищаться от нее, возможно, даже напасть первым, чтобы только не дать обвинить себя, бросить слова упрека и укорить. В только в чем? Девушка винила обе стороны, по ее мнению, в конфликте всегда участвуют две стороны, и только обе они могут избежать его накаления. Нолдиэ вздыхает и как-то сжимается под взглядом друга, ей больно от того, что ему так часто приходится сталкиваться с осуждением. что он уже даже и от нее защищаться пытается.
- Знаешь... - с трудом говорит Аэрлис. Голос ее звучит так, словно девушка недавно пару раз взбежала вверх-вниз по винтовой лестнице внутри одной из башен. - На меня только сейчас, после твоих слов о бое и гибели Диора накатило осознание того, как близко была к вам смерть тогда. Эру... - эльдиэ на несколько мгновений прикрывает глаза. - Я бы на месте его отдала камень. Даже не потому, что это спасло бы Дориат, меня и мою семью, нет. Я не трусиха настолько. Просто... Ведь Сильмарилль достался ему от Тингола, верно? А тот его получил нехорошей ценой. Как можно было счастье и любовь своей дочери поставить в зависимость от какого-то камня? Он же не был ему дорог, потому что он приложил к нему руку. вложил частичку себя, как это бывает, когда ты творишь, - руки то замирают, то принимаются теребить подол платья, то дергают тонкую цепочку браслета на запястье. Девушка понимает, что безнадежно путается в собственных объяснениях, поэтому взгляд ее, обращенный на Майтимо становится беспомощным. Лейтмотивом речи звучит - Тингол не имел права на камень, значит, не имел его и Диор. Просто как-то причудливо Аэрлис мнится то, отчего именно короли Дориата не должны были цепляться за Сильмарилль.
- А дети? - упавшим голосом спрашивает девушка, памятуя о том, что у Диора и Нимлот были мальчики-двойняшки. Гоолос Майтимо звучит зло, жестко и резко. Видимо, эта мысль и его затрагивает - по сути нолдор воевали с бестолковыми детьми.
Внутренне нолдиэ отчаянно, безумно надеется, что те живы. Ускользнули с сестрой, оказались привезены в крепость - что угодно, лишь бы не пали. Слишком уж страшной была бы смерть невинных детей. Больше всего отчего-то нравится эльдиэ мысль о том, что мальчишек нолдор взяли с собой. Она, конечно, не видела их, когда войско возвращалось в крепость, но вдруг просто не дождалась? Тогда из этих детей можно было бы воспитать достойных мужей.
- Я бы хотела запомнить их полными жизни, смеющимися... - голос вздрагивает от слез, прерывается, но Аэрлис находит в себе силы сжать кулаки и продолжить. Удивление во взгляде друга ей непонятно - неужели не думает он, что она тоже любила его братьев? Пусть не всех в равной мере, кого-то больше, а кого-то меньше, но любила. - Но я не могу не проститься, не посмотреть на них в последний раз, не коснуться. Эру... Я их жду, Майтимо, понимаешь, жду? - девушка зло стирает со щеки сбежавшую по ней первую хрустальную слезинку. Глупо после слов друга, но эльдиэ продолжает свое ожидание. Она дождалась Майтимо и в сердце еще тлеет мысль о том, что сумеет дождаться и остальных. Слух настороженно ловит отголоски шагов, шуршащих за дверью, отзвук голосов в надежде, что они будут до боли знакомы. И дверь распахнется от пинка, как это обычно делал Турко - он появится на пороге и, ухмыляясь, назовет ее куколкой. Просто потому, что от этого наивного детского прозвища Аэрлис бесится и каждый раз грозит его стукнуть, что заставляет феаноринга хохотать. Мелкая, тоненькая девчонка ничего не сможет сделать рослому и широкоплечему воину, так что ее обещание несказанно забавляет их обоих.
- Сходишь со мной? - робко спрашивает нолдиэ, боясь своей реакции на мертвые тела друзей. - Или это уже слишком?
Аэрлис не знает, не будет ли для и без того исстрадавшегося Майтимо слишком большим испытанием еще раз видеть тела павших родичей. Если это так, то она пойдет одна. Сделать это нужно, пусть даже и сердце ее разобьется от тоски и боли.
- Подожди еще минуту, - эльдиэ хватает какую-то кружку со столика, явно забытую второпях, плескает туда воды и капает настои трав. По комнате разливается терпкий, пряный запах, в которой феаноринг мог бы различить ароматы боярышника и шиповника, душицы и календулы, валерианы и ромашки, душицы и кипрея, зверобоя и мяты. - Вот, выпей, - Аэрлис протягивает кружку другу. Там все - и успокаивающие травы, и болеутоляющие, и дающие силы, и помогающие кроветворению. Взгляд эльдиэ тверд и прям, пусть только Майтимо попробует явить истинно нолдорское и феанарское упрямство!
