Осанве младшего застало Кано на стройке. Он едва не уронил доску, которую держал в руках. Непривычное занятие для менестреля,  но он просто с ума бы сошел,  если бы остался у себя, или, тем более, занялся  привычной лютней. Настроение было настолько паршивым, что хотелось выложиться на полную, чтобы потом просто упасть от усталости и уснуть, физически выложиться. Вот он и делал то, что мог.
"Я сейчас! Вы меня подождите".
Конечно, деться они никуда не могли бы, но... сейчас он не очень хорошо соображал. Всего его терпения хватило только на то, чтобы положить доску аккуратно, а не бросить кому-то на ногу, и  побежать  к брату.

Финьо был на конюшне, когда получил неожиданное осанве. Он едва не выронил щетку, которой чисти коня, бросил все и побежал к другу. Это же просто здорово! Все время после возвращения он ходил сам не свой, стараясь первое время вообще не отходить от друга. Потом стало ясно, что быстро он в себя не придет, и находиться там все время стало невозможно, даже просто физически. Да и дела в лагере никуда не делись... Юноша чувствовал себя не в праве забыть про них. Пределы лагеря он старался не покидать. но и внутри дел было много. Слишком много, чтобы кто-то мог заниматься только тем, чего ему хочется... Вот он и помогал где мог.
Сегодня с утра моросил мелкий и холодный дождь. Но Финто его даже не заметил. Он и дороги-то не запомнил, влетев в комнату и замер на пороге.
- Уф... я... Нельо, ты очнулся!
Он выдохнул и подошел к кровати уже медленно. От эльфа пахло дождем, лошадью и сеном.
- Ты как?
Голос подрагивал и он постарался взять себя в руки. Его нервы никому не принесут облегчения.

В последние  дни  Морьо  все свободное время (а свободным для него  было то, что он не  сидел около Нельо в свой, назначенный для дежурства, срок),- так вот всё свободное время Мрачный проводил в кузне. Там же ел. Там же спал. Выходил лишь изредка по неотложным нуждам. С яростью бья молотом по раскалённому железу,  Карнистир представлял себе с улыбкой, полностью оправдывающей его прозвище,  что лупит  пудовой игрушкой по голове этой тёмной твари, ублюдка Моринготто! Иногда  подобные мысли приносили облегчение, заставляя если не забыть (забыть казалось просто невозможно),так хоть на минуту отвлечься от тяжких дум  о Нельо. 
Изредка в кузне появлялся отец.  Он становился рядом с Морьо, брал в руки молот и в гробовом молчании лупил с тем же неистовством, что и  Четвёртый, а лицо у него  казалось вырубленнным из камня.
Думали они об одном, хотя и боялись озвучивать  свои опасения вслух. Нельо… Нет, он не умирал - но и не шёл на поправку. Болезнь словно заснула мёртвым сном, и никакие пинки лекарей, никакие голоса младших братьев, сидящих по очереди возле кровати  Старшего и зовущего его из тьмы к свету, не могли её разбудить, чтобы с позором изгнать из прежде могучего тела.
Только отец и помогал ему держаться в эти дни. Казалось, что за несколько прОклятых недель Морьо сблизился с ним больше, чем Курво - если такое только было возможно. Но сейчас отец  находился за десятки миль отсюда, продолжая дело, начатое Морьо: налаживал по просьбе короля гномов дипломатические контакты с горным народом.
И тот самый миг, когда молот  в очередной раз упал на раскалённое железо, до Морьо донеслось осанвэ брата. Морьо так и застыл статуей а затем, швырнув раскалённую заготовку в воду, рванул к выходу из кузни, сбив с ног и не заметив спешащего к нему гонца.

Отредактировано Морифинвэ (2015-12-14 22:53:21)

- Хорошо, да?
Он глубоко вздохнул, стараясь успокоится и присел рядом с кроватью,  взяв друга за руку. В то, что это происходит по-настоящему, наяву, еще до конца не верилось. Но уже то, что он слышал голос кузена,  наполняло его сердце радостью.
- Не представляешь, как я рад тебя видеть.
Он прижался щекой к пальцам Майтимо, потерся о них щекой, а другой рукой крепко сжал запястье  Питьо. Тоже ведь переживает... Эру... неужели все закончилось? Все их метания и ожидание.... Теперь все хорошо будет, он был в этом уверен.
- Ты отдыхай.. теперь торопиться некуда.
Он и сам прикрыл глаза, стараясь, чтобы на лице не отражалась вся гамма эмоций, чтобы еще больше не расстраивать кузенов. Он понимал, что спустя пару минут здесь будет очень шумно, но пока.. пока был тот момент, когда  гомона и топота еще нет, но комната уже не пуста, она ожила. Все будет хорошо, еще раз повторил он, теперь уже мысленно.

По дороге к шатру Морьо сшиб ни много,  ни мало - четырёх с половиной  эльфов. Проще говоря - четверых взрослых и одного ребенка. Извинялся, конечно, каждый раз, мысленно сетуя на досадные задержки.
У порога шатра он остановился и перевёл дух. Задержался, боясь сделать лишний шаг. А в голову лезли непрошенные мысли. Что если Нельо очнулся, но навеки стал безумным? Что если брат его не узнает? Сможет ли Морьо скрыть весь свой ужас, что хватал его когтистой рукой по ночам, отдавая на откуп самым страшным кошмарам? Морьо стоял и боялся сделать лишний шаг.
И всё же, сделать пришлось…
Морьо  увидел брата, распростёртого на ложе, подле него Финьо - и Питьо, устроившийся с блаженной улыбкой у изголовья. По выражениям лиц было понятно: чёрное горе отступило, страшного не произошло…
Морьо коротко кивнул  Мелкому и Финьо, стараясь сглотнуть застрявший в горле непрошенный комок, подмигнул  Рыжему:
-С возвращением, брат! А я говорил! Говорил, что нас, Феанорингов, так просто не одолеть! Мы ведь ого-го! Всем говорил!
И не один раз. Знакомым и малознакомым. Говорил, стараясь больше себя убедить, чем перед ними похвастаться. Просто хотелось верить…
И он дождался!
«Как он?»-мысленно вопросил Морьо у Питьо, останавливаясь у кровати больнухи рядом с Финьо. На вид-то здоров… Относительно. Но кто знает?

- Точно отдыхаешь? А то сейчас такая толпа сбежится...
Он с тревогой посмотрел на кузена. Что-то нехорошее было в его взгляде, что-то такое... Он поднялся, пересел повыше, глядя другу в лицо.
- Эй... ты что? Все хорошо. И будет еще лучше.
А Майтимо хмурился. Кажется, не верил в это... Финьо опустил глаза. Теперь, из-за него, кузен остался калекой. Но они не могли  сделать ничего больше, не могли освободить его иначе. А бросить там, или убить, как он их просил... Мысль об этом была такой дикой, что и сейчас его передергивало от этих воспоминаний.
- Нельо.. ты мне веришь?
Он провел рукой по коротким волосам, потом наклонился и обнял друга.
- Слышишь... все хорошо будет. Вот увидишь.
Теперь-то они точно со всем справятся...
В шатер влетел растрепанный Морьо. Вот они и собрались снова...
- Морьо, осторожнее. Ты что, половину лагеря снес, пока сюда бежал?
Финьо не знал, что почти так и было, но судя по виду кузена мог предположить что-то подобное.
- Вы тут не ели ничего, я смотрю... Давай все же принесем что-нибудь?
Он посмотрел на полупустой стакан у кровати. Супу бы принести... горячего и соленого, и чтобы жевать не надо было.

Ответ Мелкого Карнистира успокоил… Но самую малость. Итак, Нельо в здравом уме и твёрдой памяти, но ничего не помнит из того,  что случилось на скале.  А ведь когда-то придётся сказать. И кто знает, как отреагирует брат… Брат, всю жизнь считавший себя самым умелым, самым старшим, самым сильным (у бедняги просто не оставалось выбора - при наличии-то целых шести Мелких! ) в одночасье стал калеко. Это могло пошатнуть его куда как более ильно, нежели плен у Моринготто.
Карантир лишь кивнул Питьо: «Спасибо, мол!»  - и осанвэ: «Отец... знает?»
Слабый голос Майтимо, прозвучавший в палатке, пролился бальзамом на израненную душу: «Правильно говорил.... Здравствуй, toronya...  Иди к нам…»
Морьо  сглотнул предательский комок. Хотелось разреветься - вот здесь и сейчас. Слишком долго они ждали… Надеялись… Терли веру и снова надеялись…
Но рыдать при братьях, а особенно при самом больнухе было неправильно.  И тут выход посказал Финьо, как нельзя более вовремя выступив со своим спичем относительно кормёжки.
-Я принесу поесть. Сейчас. Подождите!-воспрял духом Четвёртый и резвенько дунул из палатки. На свежий воздух. Проморгаться. Ну и впрямь супчику принести. Да ещё придумать аргументы, чтобы уговорить съесть. До болезни-то Майтимо суп за милую душу лопал. Но больные - они ведь капризный народ. Могжет и отказаться. Тогда - повязать и кормить с ложечки: «За папу Феанора. За маму Нерданель…» - и  Карнистир прыснул, представив картину

- Тогда пользуйся последними мгновениями тишины.
Финьо улыбнулся, только немного неуверенно. Он не очень представлял себе, как нужно себя вести и что говорить, впервые оказавшись в такой ситуации. Приходилось пробираться наощупь и надеяться, что не напортачит и не обидиь друга. Он подумал, как хотел бы, чтобы все себя вели в такой ситуации, окажись он на месте друга. И решил, что как обычно... Только ведь он не Майтимо был. А тот вон на них смотрел с какой-то тоской. И словно с осаской, как будто ждал чего-то нехорошего. От них?
- Знаю...
Он почувствовал, как друг вздрогнул от их прикосновений, но рук не убрал, продолжая так же мягко  обнимать и давая Майтимо свыкнуться с прикосновением. Он же понимал, что они не сделают ничего плохого и эта реакция была инстинктивной. Вот и.... пусть привыкнет к ним.  Вспомнит, что чужие руки не всегда несут боль.
- Что, думаешь, уже весь?!
Он притворно ужаснулся и рассмеялся.
- Ничего, лагерь мы строили крепким, он выдержит. А насчет еды... Нельо, но ведь ничего еще и не принесли.  А пока принесут уже успеешь проснуться окончательно. Есть ведь нужно. Ты вон сколько... не ел нормально. Да и Питьо прав...
Чем скорее он начнет есть, тем быстрее вернуться силы. А они нужны были, очень..
- Получится.
Ответ прозвучал твердо. Он не смыслил в целительстве, но... уверен был, что да. И Майтимо должен был быть уверен в этом. Сомнения только помешают. А он должен знать, что все получится так, как надо.
- Ожог?
Финьо нахмурился. Он не очень понимал, о чем говорит кузен. Вернее, совсем не понимал...
- А что ты помнишь? Помнишь хоть что-то?
Как спасли... хороший вопрос. Вот только рассказать... Он не находил слов. Как... пришли... потыкались в скалу, пытаясь подняться, потом прилетел орел и они улетели. А больше... что больше? Слова упорно не находились, словно специально
прятались, когда он пытался ответить.

- Нельо!Полог шатра снова распахнулся и на пороге появился взъерошенный менестрель.
- Уф, извините... я опоздал.
Он слегка запыхался и теперь  пытался отдышаться.
- Извините... никогда не думал, что у нас такой большой лагерь...
А теперь, когда пришлось через него бежать, осознал это на собственной шкуре.
- Как ты, брат?
Он подошел ближе и тоже опустился рядом с кроватью.

Отредактировано Финдэкано (2015-12-21 15:43:54)

Морьо вернулся минут через десять. С обещанным супом в руках. Подошёл к Нельо и, аккуратно подвинув ближайшего родственничка, зачерпнул ложку супа. Наклонясь над больнухой, слуайно задел плечо и отшатнулся, как ошпаренный:  именно на этом плече, скрытом многочисленными нашлёпками и повязками, устрашающе скалилось ангбандское клеймо.
К чести своей, ложку он не выронил и даже не расплескал. Вот что значит -   практика! Троих братьев выкормил…

Отредактировано Морифинвэ (2016-01-01 16:59:28)

Финдэкано кивну и сел, приобнимая друга за плечи. Ничего... все теперь должно наладиться. Пусть не сразу. но должно. Каким бы ни было их появление на этом берегу, сейчас они немного освоились и будут... да, будут умнее. Рук он не убрал. Майтимо был все еще напряжен, не так, как сначала, но где-то в глубине это чувствовалось. Настороженность... от каждого ИХ движения. Но отступить сейчас, значило бы сдаться. Поэтому, нужно было продолжать болтать, отвлекая. Ну болтать он всегда умел, да?
Про раны Феанаро он и сам не мноо знал, поэтому, предпочел промолчать. Хотя все то время, когда он видел дядю, тот больным не казался, был так же, как и всегда, деятелен и орал на провинившихся с прежним энтузиазмом. Так что, если рана и была серьезной, то  она осталась далеко в прошлом и сейчас по тому поводу волноваться не стоило.
Да и не уехал бы Феанаро на разведку, если бы плохо себя чувствовал,  и на стройку не ездил бы. А он гораздо больше времени проводил где-то, чем в лагере.
- Вот и хорошо...
В голосе кузена не было особого энтузиазма, но он согласился, и это уже хорошо было. Поест сейчас, даже без аппетита, так потом легче станет. И силы будут возвращаться... А то сейчас на него смотреть больно и страшно было, скелет один.
- Получится. и не смей сомневаться в этом.
Финьо упрямо сжал губы. Должно получится. Они все для этого сделают... И сомневаться было нельзя ни им, ни Майтимо.
- Я ведь никогда тебе не лгал, - прошептал он на ухо другу, чтобы больше никто не слышал.
- Ах это...
Он замялся. Похоже, Майтимо совсем не помнил, что случилось... и рассказать ему придется. Сейчас... Сначала он дослушал, что помнит друг о том, как они пришли. Потом вздохнул и начал свой рассказ, в несколько сокращенной форме, подробно он  пересказывал все уже несколько раз, но кузену про дорогу рассказывать не имело смысла.
- Мы искали тебя несколько дней. Нашли... на той скале. Пытались подняться, но.. Там было слишком высоко, и скала совсем отвесная.Зацепиться не за что было. Да, ты просил, но... Сам ведь понимаешь, как тяжело было бы исполнить эту просьбу. Я тогда взмолился о помощи и владыка ветров ответил. Орел поднял меня наверх, но... цепь, которой он приковал тебя, была зачарована. Мне не удалось ни разжать браслет, ни цепт перерубить.  И оставался только один способ забрать тебя оттуда... хоть какой-то.
Он скользнул пальцами по плечу друга, по руке, остановившись возле повязки.
- Мне пришлось... отрубить тебе кисть. Прости... Иначе никак не получалось...
Он встал, отошел к окну. Тяжело было говорить это все... А каково Майтимо было слушать?

- Морьо? Н-нет.. А что?
Менестрель круглыми  от удивления глазами уставился на брата. Какой Морьо? Где?
- Ты его хочешь видеть? Позвать?
Он обернулся ко входу. Вроде, там никого не было... А нет, вот второй из близнецов появился. Ну... Значит, Морьо, на самом деле, скоро появится. Это и произошло через пару минут. Морьо ворвался в шатер маленьким ураганчиком, неся в руках тарелку. Молодец! Это он хорошо придумал... Кано чуть отодвинулся, давая место брату. И не понял его резкого жеста.
- В чем дело? Нельо, давай я помогу сесть, так легче будет.

- Раз обошлось, тогда не буду...
Хорошо было бы увидеть отца и убедиться, что с ним все в порядке. Да просто - увидеть. Пусть даже тот будет ругаться за то, что он так глупо влип.
- Я постараюсь не сомневаться.
Только трудно было. Майтимо в целительстве не смыслил ничего, но знал, как устроено тело эрухини. И какое значение имеют мышцы и сухожилия... Может быть, и можно восстановить поврежденное, чарами или как-то еще... Нет, он не отказывался верить и надеяться, даже наоборот. Очень этого хотел. Потому что иначе ему бы лучше было умереть на той скале.
Он посмотрел на Питьо, который тоже очень старался быть уверенным.
- Нет... лучше потом.
Если тут еще и целители появятся, в шатре просто места не будет ни для кого. И... если родичей Майтимо был видеть рад, то от посторонних было желание куда-нибудь спрятаться. Даже если это очень хорошие эльфы, которые хотят помочь.
- Вид у тебя такой... как будто столкнулся с кем-то...
Майтимо справившись с собой, посмотрел на Мрачного и покачал головой. Конечно, брату было больно это видеть. А ему самому... да, стыдно и противно.
- Оно... это не самое страшное, toronya... не надо.
И ответил уже Кано:
- Помоги...
Лежа есть было совсем неудобно.
С помощью менестреля он... не сказать, чтобы сел, скорее приподнялся, опираясь на спинку кровати. Послушно проглотил пару ложек супа.
- Всё... пока... извини.
Больше не получалось, и Майтимо надеялся, что никто не станет упрашивать его съесть всю тарелку.
- Тэльво..
Глаза у мелкого были на мокром месте. И вид совершенно растерянный...
- Я постараюсь, ну ты что?
Мальчишка... Хотелось обнять младшего, как в детстве, погладить по рыжим встрепанным вихрам. Раньше это всегда помогало.
А Финьо начал рассказывать... Феанарион слушал молча, глядя на перевязанную руку - сидя это было удобней... Вот, значит, как вышло. Почему-то не было никаких эмоций - пусто. Только одна мысль в голове - и что теперь? Даже если ноги вылечат... все равно калека. Ничего он толком теперь не сможет. Это продолжалось несколько мгновений, наверное, а потом он словно пощечину получил. От себя же самого. Или от того, что принято называть внутренним голосом. Пришла злость - опять же на себя. "Ты жив, ты среди тех, кто тебя любит, кто рисковал жизнь ради тебя, сидел сутками возле твоей кровати, ловя каждое движение... и ты же теперь будешь ныть и себя жалеть?!" Он поднял глаза и посмотрел на Финдекано. "И что он должен был, по-твоему, делать? Убить тебя, как ты трусливо просил? Бросить там? Ему сейчас стократ хуже - рассказывать такое, знать, что все сделал как надо, и все равно наверняка мучиться чувством вины... " Майтимо стиснул зубы - слушать этот голос было стыдно и больно, но он говорил правду. Себе не соврешь.
- Я... Финьо... спасибо тебе. И.. всем вам... - хрипло и тихо. - Финьо... повернись, пожалуйста. - попросил он друга, -
Все... правильно. И все хорошо будет. Я справлюсь.
Не так уж велика была цена свободы, если подумать. И еще...
- Я должен рассказать.. хотел позже, но, наверное, надо сейчас...
Рука, оставшаяся там, на Тангрородрим... он все равно был бы если не калекой, то... возможно, что оно и к лучшему, вот так.

Карнистир скрипнул зубами, еле сдерживая чувства. Да, брат выжил. Да, он начинает приходить в себя. Но сколько ему понадобится времени, чтобы стать таким, каким он был прежде? Проклятый Моринготто!
Его слабость заметили… И даже поняли. «Извини!» пробормотал Морьо, больними глазами наблюдая за тем, как помогают брату сесть. и Чересчур резко впихнул ему первую ложку супа. Злясь скорее на себя и на Моринготто,что довёл братика до такого состояния… Но всё же злясь! «Извини!»-пробормотал снова, и вторая ложка пошла куда легче первой. Больше Майтимо отказался есть… Хоть что-то. Поправится - целого оленя съедать будет. А сейчас да… Сейчас ему надо было отдохнуть. Отдышаться. И кому-то надо рассказать…
Карнистир был от души благодарен Фино, что то  взял на себя смелоть рассказать об отрубленной руке. Неизвестно, нашёл бы в себе силы Морьо. Он был чрезмерно жесток к врагам - но вот в такие моменты совершенно терялся.
Ничего. Ещё годик-два-десять - и он сам без колебания начнёт резать на куски собственного брата - если это потребует исполнения Клятвы - или спасение родича.
Мысли были страшные, Жуткие. Карнистир помотал головой, гоня. Лет через десять или двадцать в этом мире он превратится в  безжалостное чудовище, стремящееся выжить любой ценой и исполнить данную некогда Клятву…
Карнистир бездумно поставил миску  на пол, не помышляя, что  внеё может кто-то наступить. Момент был слишком тяжёл, и мысли - безрадостны. А ещё больше…
- А вообще... вы... вы просто сумасшедшие. Не вернуться же могли...
Могли. И  не вернулись бы. Чудом выжили… А что было бы, попади и они в руки Моринготто? Морьо с горечью подумал, что этот страх - нет, не попасться, а стать ещё одним поводом муки для брата, будет преследовать его  долгие годы в кошмарных снах…
-Вернулись, как видишь,-сказал он с несвойственной ему лаской, проводя рукой по лицу Майтимо, словно привыкая к нему такому, изувеченному. Ты не переживай за нас. Феаноринги не сдаются.
Но потом… Потом слова Майтимо хлестнули жестокой пощёчиной. Камни, их Камни! Камни их отца!
-Этого не может быть! - крикнул Морьо, резко вскакивая.-Не может! Это  наши камни! Камни нашего рода! Моринготто должно быть околдовал их! Мы вернём их! Мы снимим с них скверну Тьмы!
Он кричал, стремясь убедить себя, а перед глазами стояли улицы Альквалондэ, залитые кровью, и связанный Ольвэ,  брошенный под ноги Феанаро. Нет на Камнях скверны. Она на них, Феанорингах.
"Плевать! Камни  будут наши - любой ценой!"

Отредактировано Морифинвэ (2016-01-28 17:32:43)