Quenta Noldolante |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Quenta Noldolante » Альтернативная реальность » Но мы увидимся ещё в Белерианде (с)
Время и место: Эгларест, 545-й год Первой Эпохи
Участники: Арафинвэ, Феанаро, Майтимо, Морифинвэ, прочие по желанию.
Краткое описание: Феанаро выжил, остался нолдараном, но в целом история Эпохи шла по канону. К моменту появления войск Запада остатки Первого Дома (Феанаро, Маэдрос, Карантир, Куруфин) вместе с сыновьями Эльвинг живут на Амон Эреб (Гавани и всё прочее - по канону).
Предупреждения: осторожно, взрывоопасный Феанаро.
От крепостей Эглареста остались одни руины - их сейчас наскоро укрепили, и на вершине одной из башен был наблюдательный пункт. Арафинвэ поднялся на него, кивнул дозорным, огляделся.
Такого эти земли не видели прежде.
Весь залив был занят кораблями, впрочем, разгрузка уже почти закончилась - это отняло немало времени, так велико было войско и так много всего было привезено с собой. На берегах развернули укреплённый лагерь, чародеи боролись с ядовитыми туманами, отравлявшими землю и воздух, очищали от яда Моринготто реки и почву... мелодия над лагерем почти не стихала.
Разворачивали кузницы, лазареты, мастерские... Здесь будет база нолдорского войска, и надолго: Арафинвэ вовсе не надеялся на быструю победу, он знал достаточно, чтобы понимать - бои будут долгими, изматывающими, упорными; за каждый шаг на север.
Моринготто не отдаст им Арду без боя.
Но теперь уже - непременно отдаст, это Арафинвэ тоже знал. Верил так твёрдо, что эта вера стала знанием.
Здесь, в военном лагере, было очень много дел для главнокомандующего, и это им ещё повезло - Арафинвэ знал, что ваниар встретили орочью атаку, едва успев высадить авангард войска.
Что ж, они тоже готовы к боям.
Когда войско Запада пришло к берегам Эндорэ, над миром прозвучало пение труб - такое громкое, что не было сомнений: его услышали во всех уголках Белерианда. То был призыв всем, кто ещё боролся с Врагом - встать под белые знамёна ради последней битвы.
И в глубине души Арафинвэ надеялся... надеялся, что среди тех, кто приходил в их лагерь, появятся те, кого он особенно ждал - и в то же время не хотел видеть. Родичи.
С Балара пришли корабли - уцелевшие синдар, фалатрим, атани, горстка нолдор под гордыми знамёнами Гондолина... Они хотели сражаться, несмотря на все перенесённым ужасы - Арафинвэ слышал рассказы от возродившихся - и это заслуживало уважения.
С ними пришёл внучатый племянник - Арафинвэ ужаснулся, увидев, как изменился Тьелпе; правда, рассказ о том, как Эарендил и Эльвинг добрались до Валинора, явно ободрил его. Он мало говорил, но Арафинвэ в общих чертах знал, что произошло с родичем, и не мог его не уважать.
Тем страшнее было думать, как же изменились остальные.
Приедут ли? Или побоятся?
Феанаро слышал трубы. Они как раскат весенней грозы прокатились над мрачным небом Средиземья. Это могло означать только одно- Валинор все таки решил оторваться от благоденствия и взглянуть на то, что творится за границей их праздной жизни. Валар решили прозреть и уделить внимание тому, что творит их родич.
Он оставил крепость на своих верных, и маленьких приемышей тоже. Нечего им таскаться по лесам, когда за каждым кустом может сидеть не только орк, но и балрог. Многие считали, что он должен ненавидеть этих детей. Но Феанаро был к ним почти безразличен. Или , может даче чуть симпатизировал им. Они не были виновны в его утратах, они не заявляли своих прав на то, что принадлежит ему, и это-дети, априори невинные существа. Но своими мыслями он не делился уже ни с кем, даже с сыновьями. После последней битвы он замкнулся в себе и почти всегда молчал, ограничиваясь короткими ответами на самые необходимые вопросы.
В лагере было огромное количество эльдар. Это порадовало его. Их лица были светлы. Они еще не знали боли, не знали ужаса. Они могли позволить себе невероятную щедрость- улыбку. А он сам уже сомневался, что после пережитого когда либо сможет улыбаться, смеяться, да и просто- расслабиться.
Он ехал в доспехе, под своим флагом, не скрываясь от взглядов, полных упрека. Себя ему не в чем было упрекнуть, мнение тех, кто еще не знавал и капли его боли- Куруфинве не интересовало.
Слегка удивился, когда сказали, что нужно пройти вдвоем или одному и отдать все оружие. Он купал своего брата, баюкал, кормил, когда тот был мал. И сейчас этот ребенок вырос и хочет всем показать , что старший брат угроза ему? Арафинве забыл своего же брата?
Нолдо медленно снял меч, вытащил из предплечья оба кинжала, из сапога нож и все отдал стражникам, без единой эмоции на лице.
Его сразу провели в центральный шатер. Брат решил поиграть в судью? Он приплыл помочь или осуждать? Скорее второе. Куруфинве начинал хмуриться такому приему.
Отредактировано Феанаро (2017-02-09 22:16:34)
"Род Феанаро" - эти слова были известны всем. "Род Феанаро" - это было то же, что "орки", только ещё хуже, потому что для многих из нолдор они когда-то были друзьями.
Приехавших приняли, потому что принимали всех, распоряжение Эонвэ не знало исключений. Всех, пришедших добровольно. Но у Феанаро следовало сначала узнать, с чем он приехал. Для чего...
Его провели в шатёр Арафинвэ - по-валинорски красивый, по-походному практичный, просторный и явно жилой. Над шатром реяли знамёна: ярко-белое знамя Валар, золотое солнце на сером - знак Финвэ, и золотой цветок в белом ромбе - герб самого Арафинвэ. Такой же украшал стоявшие в шатре доспехи.
Арафинвэ доложили о приезде брата с отрядом - сразу же, и потому долго ждать Феанору не пришлось. Он вошёл через несколько минут, остановился на пороге, разглядывая брата.
Феанаро изменился страшно; былая красота истаяла, сменилась... нет, не уродством, но чем-то пугающим. От некогда сияющего эльда, которого он искренне любил, остался точно бы ржавеющий остов.
Жуткое сравнение.
И всё же это был Феанаро. Искорёженный, измученный, изломанный, но - Феанаро.
Старший брат, качавший его на руках и мастеривший поющих серебряных птичек.
Феанаро, при их последней встрече ударивший его по лицу. Феанаро, на чьих руках - кровь его тестя и сотен его друзей.
Несколько мгновений - и первая растерянность пропала. Арафинвэ научился за эти столетия многому, и владеть собой - прежде всего. Он прошёл в шатёр, снял с пояса меч - в военном лагере с оружием расставаться не стоило - и прислонил его к стойке у входа. Сбросил плащ и остался в лёгкой кольчуге под туникой - не из страха, конечно же, но так ходили все просто ради дисциплины.
Жестом Арафинвэ отпустил воинов, которые не оставляли Феанаро здесь одного. И только когда полог шатра упал за ними, кивнул:
- Что ж... Здравствуй, Феанаро. С чем вы приехали?
Трубы... их звонкий голос разлетелся по Белерианду, и не понять, чьи они, было невозможно.
Валар.. значит, всё же решили расщедриться на помощь. Дождавшись, пока помогать будет уже почти некому, пока Моринготто станет слабей, благодаря усилиям тех, кого они прокляли. Столько крови, столько смертей... а теперь они придут и красиво вступят в бой.
И тем не менее они откликнулись на зов и приехали в лагерь прибывших с Запада. Потому что не могли быть в стороне. Не могли и не хотели.
К Арафинвэ их, разумеется не допустили. Точнее, допустили только одного... пошёл отец. Без оружия, это потребовали стражники. Боятся, что король нолдор может причинить зло брату?
Майтимо усмехнулся, криво и зло. Но раз они тут, что жаловаться? Пришли, значит, готовы подчиняться, стать частью войска. Впрочем, всё зависит от итогов разговора отца с дядей.
На них с Морьо смотрели не слишком доброжелательно, мягко говоря, но старший феаноринг делал вид, что не замечает этих взглядов. Стоял, расправив плечи и ни на кого не глядя.
Он сильно изменился за эти годы. Поражение в Нирнаэт, гибель друга, братьев, Дориат, Гавани... лицо Майтимо стало жестким, черты заострились, а улыбки от него могли дождаться разве что Элронд с Элросом. Дети, которые странным образом стали частью его жизни. Не взамен погибших братьев - это были потери незаменимые, скорее - от одиночества, тоски и чувства вины.
Майтимо взглянул на брата. Вряд Мрачный испытывал восторг от приёма, оказанного им. Только бы сумел сдержаться.
Брат выглядел чем-то далеким и блестящим последи этого мрака и крови. Да, на его руках нет крови даже самого замшелого орка. Он излучал свет, как брильянт, брошенный в грязь.
То, что Арафинве не стал его принуждать к беседе при третьих лицах- приятно удивило и немного сняло напряжение, воцарившееся в шатре. Куруфинве оглядел шатер, подошел к ближайшему табурету, стоявшему у письменного стола. Карты. Врядли у брата настолько хороши карты, как у него. На пару мгновений эта мысль заняла его больше, чем все остальное, и только потом он вспомнил, что кроме карт , все же есть брат.
- Приехал спросить зачем вы приехали. – ответил он насколько мог мягко, но вышло хрипло, словно разучился говорить. – Тебе точно не стоило приезжать сюда. Здесь придется убивать. Здесь нельзя иначе….
Он чуть откинул ненужное и рассмотрел несколько чертежей лагеря, где стоит охрана, башни…. Нахмурился, потом следующий лист.
- Вас много. Но нас было тоже раньше много. Я рад тебя видеть и не рад одновременно. Тебе здесь не место. Я не хочу потерять еще и тебя.
Он все еще не поднимал взгляд на брата. Красивые поделки на столе из Амана. Давно у него не было таких вещиц. В таких военных условиях врядли будешь таскать за собой хрустальную чернильницу.
Отредактировано Феанаро (2017-02-09 22:54:13)
Арафинвэ садиться не стал. Смотрел, как брат по-хозяйски роется в бумагах на его столе... и чувствовал себя безмерно уставшим.
- Оставь в покое планы, Феанаро. Это не самое срочное в нашем разговоре, - он подошёл ближе, вздохнул.
Помолчал.
- Мы приехали ради войны. Вернее - ради победы. Срок пришёл, и теперь Моринготто может быть повержен и будет повержен, - говорил Арафинвэ без всякого пламени, спокойно, чётко и с холодным знанием. Так проявлялся его гнев - безмерный гнев на того, кто отнял у него отца, сыновей, сестру, племянников...
Посмотрел в лицо Феанаро, старательно уводившему взгляд.
- Знаю, придётся.
Он ещё не видел живых орков, только тела. Это было омерзительное зрелище, но скоро ему предстояло стать привычным... Что ж, доспехи защищают тело, а душу - свет, любовь и песня.
- Нас много, - согласился Арафинвэ. - И мы едины, Феанаро, тем и сильны. А где мне место - решать не тебе, боюсь.
Он ещё немного помолчал.
- Я не собираюсь гибнуть, если ты об этом, но даже если и так - войска поведут другие, а я - отдохну и вернусь. Не я первый, не я последний; с этим можно справиться.
Смерть страшна, но не беспощадна, и, может статься, к концу войны он сам позавидует павшим.
- Но к делу, Феанаро. Поговорим о тебе, о вас. Ты узнал, зачем мы пришли в Белерианд... Ты приехал лишь за этим?
Феанаро оторвался от бумаг и словно вернулся в реальность от чертежей. Совсем рядом была светлая голова брата и каким то привычным жестом Куруфинве шагнул, приобнял брата за плечи и поцеловал в лоб. Совсем как в Амане. И от Арафинве пахло все также… совсем как в детстве. Это был краткий миг приятных воспоминаний, потому что теперь следовало отвечать на все вопросы. Обсуждать, стоить планы действий и снова- воевать.
- Долго же вы плыли. – Хмуро ответил он. – Валар знали, что каждый день сердца здесь разрываются от боли. Они не могли не знать о муках пленников в Ангбанде, о тех пытках, которым подвергает их Моргот. И решили ответить только сейчас? Лучше ты мне скажи- так что же поменялось в глазах валар? Много лет назад они не считали нужным бороться со своим соотечественником. Прокляли нас и осудили за то, что мы пошли на эту борьбу, а сейчас – внезапность! Очнулись ото сна.
Он заглянул в глаза брата, пытаясь найти ответы на вопросы.
- Они дали нам тут погибать одному за одним, чтобы сейчас стать победителями на горе трупов? Мои сыновья, твои сыновья и многие другие полегли здесь только ради их согласия? Если они столь безучастны были раньше…. Я сомневаюсь, что их заботит наша судьба сейчас.
Отредактировано Феанаро (2017-02-09 23:07:50)
Порывистому объятию Арафинвэ противиться не стал, потому что оно было искренним. Порывом ещё живой души, который нельзя было гасить - и не хотелось. Он даже положил ладони на запястья Феанаро - на миг.
А потом отступил, и вернулась вся трудность ситуации.
Речи брата Арафинвэ выслушал молча, не позволяя себе эмоций. Он не ждал другого, но, может быть, удастся объяснить брату?
Напрасная надежда, конечно. Феанаро никто никогда ничего не мог объяснить - но вдруг?
- Мы пришли тогда, когда в этом появился смысл. Когда войско окрепло, а Моринготто - ослаб настолько, что его стало возможно одолеть, не погубив в бою и всю Арду. Вот что поменялось, Феанаро. И - ты так и не понял, за что были осуждены нолдор?
На взгляд Арафинвэ ответил - тёплым.
- А разве ты не этого хотел, Феанаро? Не жить здесь своей волей и своим умом? Не к этому стремился? Не к свободе? Что же изменилось теперь, что ты ищешь у Валар спасения и помощи?
Слова о сыновьях заставили его резко отвернуться. Финдарато вернулся, но остальные...
А Айканаро - не вернётся никогда.
И не Феанаро говорить о сыновьях. Его - погибли не в бою с врагом.
- Зачем ты приехал? - через несколько мгновений, обернувшись, повторил Арафинвэ.
- Когда появился смысл? Когда Моринготто ослаб? – у нолдо перехватило дыхания. – Арафинве. Ты ли в своем уме. Ты положил боль и жизнь сына … его муки…. Ожидал там, пока его болью и кровью Моринготто ослабнет? Арафинве?!
Феанаро повернул брата к себе и встряхнул.
- Ты хоть знаешь, что с ними делают в Ангбанде?! Как уродуют их душу? Как унижают, сводят с ума! Арафинве…. И валар на это смотрели и ждали? Чем они лучше Моргота, если он тоже на это смотрел?
Феанаро отошел от брата . Шатер показался ему тесным, он чувствовал себя как зверь, загнанный в клетку, столько боли, столько крови, ради тщеславия валар? Ради …. ! Он ударил с силой по столу и напрочь перевернул его с грохотом на пол.
- Если они видели все это и выжидали удобного случая, то они еще более, жестоки чем Мелькор. Нет ничего ужасней, чем взирать на жестокость и, имея возможность спасти, не спасать.
Значит вот каковы валар? Пустили нолдор как собак на заклание, как пускает Мелькор самых жалких прислужников вперед на копья нолдор…. Чтобы те убили побольше. И лишь затем выпускает лучшие войска. Он, его сыновья, его племянники волей валар были лишь пушечным мясом? Достойно, валар! Достойно! Кано, Амбаруссар, Турко…. Не говоря о всех остальных.
- Арафинве, я не к валар сейчас приехал, а к тебе. Я не собираюсь никого просить о помощи. И не стану. Но если у нас общая цель, мы будем воевать вместе. Я не вижу причин, чтобы это было не так. – он еще прошелся по шатру, назад, вперед, все еще пытаясь осознать мысль- валар выжидали. На их крови! Они выжидали!
Отредактировано Феанаро (2017-02-09 23:30:31)
Крики Феанаро летели мимо, как и его резкий жест - всё это не могло уже взбаламутить выдержки.
Арафинвэ молча смотрел на брата. Как тот всегда умел виртуозно находить виноватых!
- Не имея, - спокойно поправил он, нарочно говоря негромко, чтобы и Феанаро притих. - Не имея возможности спасти.
Об ужасах Моринготто брат мог не говорить - он достаточно слышал. Вот только...
Он проследил взглядом за разлетевшимися по шатру листами бумаги и пергамента. Следовало спрятать хотя бы самое важное...
- Разве всё это стало для тебя неожиданностью? Разве нас всех не предостерегали о том, что ждёт ушедших сюда? - всё так же негромко спросил Арафинвэ, и на сей раз в голосе звучала боль. - Даже дважды. Вы знали, что найдёте в Белерианде. Мой сын - не тебе бы поминать его гибель, и всё же - мой сын знал, что выбрал свой путь сам, и я уважаю его. Феанаро, скажи - а чего ты ждал, идя сюда?!
Или в самоуверенности своей Феанаро даже не слышал предостережений?
Он коснулся плеча брата.
- Я знаю, ты много страдал и пережил тяжкие потери, и я сочувствую тебе - ты знаешь сам, Феанаро. Но сейчас - ты хочешь сражаться вместе с нами; что ж, Эонвэ призвал под знамёна всех, кто пожелает того, и я не откажу и вам - если буду уверен, что ни от тебя, ни от твоих сыновей, ни от твоих верных не будет исходить опасности для тех нолдор, что встанут рядом с вами.
- Если они станут препятствовать моей мести, нам есть что делить. Но если наша цель общая- уничтожить Моринготто, эту тварь, - мы будем воевать вместе. Но под знамена валар я не встану, сколько бы ты меня не уговаривал.
Рука на плече, пусть даже через доспех- по Феанаро ощущал ее. Мало к кому Феанаро вообще прислушивался в этом мире. Брат был одним из редких исключений.
- Чего я ожидал? Чего угодно, брат мой. Я не ожидал такого бесчувственного издевательства со стороны валар. Они отправили нас на смерть. А потом лишь безразлично пожали плечами, и скрасили картину горестными высказываниями. Когда я о чем то сожалею- я действую. Ты это знаешь. Они лишь безразлично взирали на боль. Такой насмешки судьбы я не ждал. Нет, они ничем не лучше той твари. Они все жестоки. По своему жестоки.
Он закрыл глаза на пару моментов.
- Я хочу одного…. Одного я хочу, уничтожить Моринготто, вернуться в Валинор, или остаться здесь, как распорядится судьба, обнять всех своих сыновей, жену, тебя, отца…. Отец вернулся?
- Мы пришли сюда не мстить - мы пришли победить, - Арафинвэ видел разницу, но он не знал, видит ли её Феанаро. - Мне неважно, под какими знамёнами вы станете сражаться, но мне важно, чтобы вы выполняли приказы; командование должно быть едино.
Феанаро не сбросил его руку - хорошо. Может быть, со временем удастся донести.. хоть что-то? Хоть крупицу? Жутко было смотреть на то, до чего довёл себя Феанаро.
- Они вас отправили? - изумление всё же прорвалось. - Они вас отправили?! Феанаро, Валар советовали вам не покидать Валинор - дважды. Это вы рвались уйти, это было только вашим решением!
Арафинвэ не понимал, что творится в голове у брата. Просто не мог понять, а это делало слишком трудным разговор...
- Тогда можешь считать жестоким и меня, - спокойно закончил он. - Потому что я принимаю их волю и более того - смею считать верными их поступки.
Вопрос брата был... ожидаем.
- Нет, Феанаро. Отец не вернулся и не вернётся никогда. Он отказался от жизни навечно. Но вернулась госпожа Мириэль.
Арафинвэ так ни разу и не встретился с этой женщиной; он знал, что не должен так думать, но она была неприятна ему.
А сыновья Феанаро... Им ещё не время. Но и о вечном приговоре Намо не говорил.
- Я могу обещать тебе одно, Феанаро: Моринготто будет повержен.
- Выполнять приказы? Позволь спросить- чьи? Приказы валар? – он усмехнулся. – Или твои? Как мне помнится, фехтование не было самым любимым твоим занятием. И ты собрался вести войска? Или поведет Эонве, то есть валар? – он сжал кулаки. Гнев накатывал на него волнами, кровь ударила в лицо.
Но то, что было дальше- не шло ни в какой разе в сравнение с этим. Отец не вернется?
Мир остановился. Просто замер. Нет ни дыхания, ни жизни, только один оглушающий грохот сердца. Хотя, оно тоже почти остановилось. Отец не вернется. Вернулась мать. Может ли он радоваться? Оставила ли ему судьба шанс вообще позволить себе радость? Он надеялся на встречу с отцом. Надеялся, жаждал.
Он сорвал со своей головы венец, что носил во время битвы, не боясь отличаться от других воинов. Сорвал и кинул на пол, желая раздавить ногами, уничтожить этот мнимый символ власти, который все еще считал по праву принадлежащим только отцу и ему одному!
- Лучше бы тогда в Форменосе Моринготто убил меня. Почему меня там не было? Как я мог…. Уйти и оставить его одного. Будь они прокляты, прокляты, как один… они не могут запретить ему выйти! Это несправедливо! - Феанаро не мог сейчас видеть брата, он отвернулся и уставился на полог шатра.
- Сейчас я хотел бы, чтобы земля разверзлась и поглотила всех…. И валар, и меня…. И всех и небо и звезды тоже.
- Главнокомандующий - Эонвэ, - спокойно согласился Арафинвэ, - но войсками нолдор командую я. Хочу верить, что справлюсь с этой задачей.
Он усмехнулся невесело. При чём тут фехтование-то...
- Хочешь стать частью воинства - пожалуйста. Но - частью, и действовать в согласии с ним, то есть - подчиняясь общим приказам. Моим, если так тебе проще, или одного из моих советников.
Гордости Арафинвэ не сочувствовал, но боль Феанаро ощутил, как свою. Ему тоже пришлось пережить осознание, что отец не вернётся к жизни; это было пережито, но не избыто, рана ещё ныла - Арафинвэ любил отца, хоть и не столь безумно, как Феанаро.
Он подошёл к брату и положил руки ему на плечи, стоя сзади. Феанаро, Феанаро...
- Ты не виновен в его гибели, - разве что косвенно... - Ему никто не запрещает выйти; это был его выбор и его воля. Феанаро... - Арафинвэ чуть сжал пальцы. - Я знаю, как больно, когда не остаётся надежды.
Самая страшная, должно быть, кара для брата - потеря отца. Никто больше не был ему столь дорог...
Разве что Сильмариллы.
- А ну да, ты король!- Феанаро и так трясло от боли, теперь еще трясло от гнева. Если бы он мог, он бы уничтожил этот мир и все живое в нем. В Валиноре он уже раз потерял своего отца. Сейчас потерял его второй раз. Тогда его ничто не остановило. А сейчас?
- Ну чтож, иди подними венец с моей головы, король нолдор! Поднимай! Он омыт кровью нашего отца, моей и Нолофинве. Ты хочешь стать королем? Верно? Нет, ты считаешь себя им по праву! А кто тебе это право дал, валар?!
Феанаро стряхнул его руки и повернулся к нему лицом.
- Поднимай этот венец и знай, что ничто в Арде так не омыто кровью, как он! Ты его хочешь? Но сперва убей меня…. Ибо пока я жив, я не соглашусь с тем, что в Арде есть еще какой-то король нолдор, кроме меня и отца! Или ты уже похоронил своих старших братьев и навеки тоже запер их в Чертогах Мандоса?! Никто, даже мой отец не отдавал мне приказы, Арафинве. И тебе я не позволю тоже. Тебе придется это принять, так как врядли ты и вправду готов взять меч и вонзить мне его в сердце. Но только так ты сможешь по праву стать королем.
Арафинвэ встретил гнев брата спокойным и горьким взглядом.
Если бы речь шла о них двоих... Тогда всё было бы не так уж важно, и пусть бы Феанаро звал себя королём. Но речь шла о неизмеримо более важном, чем власть - об ответственности, которую Феанаро и за себя-то нести не был готов. Что говорить о нолдор...
- Да, я - король, - ровным, негромким голосом ответил он, даже не взглянув на венец. Его собственный лежал в ларце - Арафинвэ редко надевал его, не нуждаясь в знаке власти. - И не венец сделал меня им, но вера моего народа и благословение Валар.
До сих пор Феанаро отчего-то видел в венце - нечто заманчивое. Как странно. Узнать бы, что - да брат слишком взбешён.
- Мне не нужно ни убивать тебя, ни даже спорить с тобой, чтобы быть Нолдараном, Феанаро. Выйди из шатра, взгляни: там сотни тысяч нолдор, и больше осталось в Тирионе; мужчины, женщины, дети - остававшиеся в Тирионе, повернувшие со мной из Арамана, но много более - ушедших за тобой и прошедших через Чертоги. И все они зовут своим королём меня. Вот что делает меня Нолдораном - нолдор, Феанаро. Нолдор избрали нашего отца вождём, Валар благословили его королевским венцом; так было и со мной. Я не искал ни власти, ни ответственности - они нашли меня сами, и бегать я не стану.
А хорошо было бы отдать венец и власть кому-то... старше, мудрее, сильнее. Отцу или Нолофинвэ...
Нельзя. Его ноша, и ему нести.
- Здесь же я прежде всего - командующий воинства, Феанаро. Тебе ли не знать, что у войска должна быть одна голова.
Он примирительно коснулся плеча брата.
- Мне не нужны ни твоя присяга, ни твои поклоны, ни твоё унижение - ничего, что ты успел вообразить. Мне нужен порядок и общие, слаженные действия. Моё воинство, как некогда твоё, пронизано общей структурой - и только так можно действовать заодно. Никто не станет приказывать тебе, где стоять и как сидеть - но военные действия определяются для всех.
- Значит, я был не прав. Не Нолофинве…. А ты. – в такт своим мыслям он кивнул. – Ты не король мне, Арафинве и моим людям тоже. А благословение валар ничего для меня не значит. Я видел другие благословения валар- искаженных эльдар, кричащих в ужасе по ночам после насилия в плену, после пыток и боли. Это произошло тоже по воле валар. …. Моринготто и остальных. Спроси Нельо, что они делали с ним, и врядли ты захочешь смотреть на этих валар. И запомни- ты остался лишь старшим среди оставшихся. И я уходил из Валинора , чтобы вернуться. Я вернусь. И тогда я по праву сяду на трон. А сейчас решения мы будем принимать вместе….. и никак иначе. Наши флаги будут стоять рядом, как если бы мой отец и Ингвэ стояли рядом.
Нолдо тяжело вздохнул. Воевать во всем, даже в разговоре с братом. Он устал от вечной битвы.
- А сейчас хватит держать моих воинов у порога. Я думаю, что они хотят отдохнуть ничуть не меньше меня. – он еще раз окинул взглядом блестящий доспех Арафинве…. Ни соринки. Впрочем, нолдо был бы не против, если бы он и дальше был такой же блестящий. Это лучше, чем если его перепачкает кровь, сажа и грязь.
Отец не вернется. Он все же пнул концом сапога бестолковый венец на полу. Ему казалось, что он буквально утопает в крови, как и весь мир с ним.
- Тебе не понять битву, Арафинве, хотя бы до тех пор, пока не убьешь первого. Твои воины тоже не убивали…. Такое войско не легко вести в битву. Это я знаю лучше тебя.
Может, казалось, что он сейчас думает о власти, своих правах, но все его мысли, как и после гаваней снова возвращались к битве, тьме, огне и крови. Слишком много жертв, он нес ответственность за каждого и подвел их. Он судил себя куда строже, чем могли судить все окружающие вместе взятые. Он сам обвинял себя каждый день, каждый день выносил себе приговор, и не желал слышать подобного из чужих уст при этом. Он сам отдавал себе приказы. Только сам имел право судить себя. Но и был себе строгим судьей. И наказанием было только одно- смерть.
Спорить с братом о власти было противно, горько - и бессмысленно. Что ж, объяснять ему, что королём в Тирионе Феанаро едва ли когда-нибудь сможет стать, даже если он, Арафинвэ, этого захочет? Так ведь это и Феанаро понимает, и даже если нет - поймёт, немного побыв среди нолдор. Они слишком давно стали чужими друг другу, чтобы его смогли признать королём, и зарастить этот разлом - будет нелегко, а Феанаро не хочет ничего сращивать...
Только зачем об этом говорить? Брат не услышит, это ясно.
Важно сейчас одно - что будет с братом и его сыновьями. Потому что никому они здесь, кроме него да ещё, наверное, Эонвэ - не нужны.
Доверять Феанаро хоть чью-то жизнь - нельзя. И поднять его знамя нельзя, это значит - оскорбить слишком многих, кто не заслужил этого.
Но Феанаро нуждается в помощи - не в гордости своей, а в боли за сыновей и, может быть, свой народ.
Арафинвэ молчал несколько мгновений, потом подошёл к Феанаро и снова положил руку ему на плечо - дружеским жестом, не покровительственным.
- Я не хочу делить с тобой власть - особенно теперь, когда ты и правда устал с дороги и измучен долгими годами войны. Пусть твоих воинов проводят в трапезную и накормят, дадут умыться с дороги, зададут корма коням. Мы поужинаем с тобой - уже пора.
Конечно, Феанаро не получит власти над войском. Но пусть хоть отдохнёт; захочет умчаться, разругавшись - никто не станет удерживать, а в то, что он попытается что-то взять силой, с таким-то отрядом - не верилось... Вернее, думать об опасности Арафинвэ не хотел.
- А битвы... Посмотрим, Феанаро. Я понимаю, что у меня мало опыта - но я умею учиться.
Феанаро был в бешенстве, зол. Боль за отца, как вечная рана- снова кровоточила. Он винил себя за гибель своего народа, своих эльдар, что шли за ним и верили ему, за кровь своих сыновей..... за эти годы страданий и боли. Он ненавидел Моринготто так, что иногда ему в голову приходили мысли куда более жуткие, чем те пытки, которым подвергали пленных в Ангбанде. Прошли многие годы, прежде чем он перестал корить самого себя за эти мысли. Но в последние годы он пытал и убивал Моринготто каждую ночь, каждую ночь вонзал в его тело меч, раз за разом кромсая его тело, а потом, истерзанного привозил валар и кидал этот огрызок плоти им в ноги.
- Да, я устал. - он потер глаза, словно они слипались от сна. Хотя спал он давно, и мало, по часу, полтора не больше. И так все время, до гаваней и после.
- Ты понял бы меня только если бы прошел с нами этот путь. - он повернулся к брату и наконец обнял его, не смог нежно. Получилось крепко, так, что скоро ребра хрустнут, но прижимал к себе этот единственный остров прошлой жизни, покоя и света. Врядли Арафинве спешил именно к нему на помощь, желая его спасти. Исходя из его слов его куда больше интересовало мнение валар. Скажи они ему- чтобы тот оставался в Валиноре и ждал смерти брата- он ждал бы. Эта мысль не давала Куруфинве покоя. Брат бы взирал на все, как если бы видел все в зеркале, возможно даже сопереживал. Но чего стоят эти переживания, если нет от них помощи, нет толка? Разве взирающий на боль может почувствовать боль? Нет.
И не смотря на все он был рад его видеть. Они врядли бы пришли к общему согласию сейчас. Но Феанаро совсем не хотел ссориться еще и с младшим братом.
Изрядно помучив в своих руках Арафинве, нолдо отпустил его. - И скажи, чтобы мне вернули мое оружие. Если нападут на лагерь я не хочу быть безоружным. Если я погибну, то только с оружием в руках.
Отредактировано Феанаро (2017-02-10 12:02:38)
Арафинвэ покачал головой.
- Я думаю, что понимаю тебя и так, - негромко возразил он. И, может быть, даже лучше, чем Феанаро понимал себя сам.
Объятия были прежними - такими, каких и можно было ждать от брата. Только вот он сам изменился и давно уже стал тренированным бойцом, не слабее самого Феанаро - хоть и менее опытным.
Однако демонстрировать силу и сжимать брата в ответ совсем не хотелось. Арафинвэ сомкнул руки на его спине, задержал так, опустил лоб на плечо Феанаро, оставляя шею беззащитной.
Феанаро ещё, может быть, можно было помочь. Трудно, но можно, если вытащить из этой темноты.
Только вот брат сделал всё, что мог, чтобы убить это желание помочь, и без того не слишком сильное. Не стоило ему заговаривать о Финдарато. Не стоило говорить о гибели сыновей. Это дети Арафинвэ гибли в бою - сыновья Феанаро были убиты эльфами.
Когда объятия были разорваны, Арафинвэ отошёл ко входу в шатёр - отдать распоряжения. Потом обернулся снова к брату.
- Меч-то принесут, но здесь он тебе не понадобится. Не стоит бояться нападения; большое воинство заметят за несколько дней, а с малым отрядом разберутся дозорные.
Вскоре появились двое нолдор, подняли стол и помогли собрать снова листы. Один на Феанаро не смотрел, другой - разглядывал с настороженным любопытством, как хищника.
- Если хочешь умыться с дороги, то там, за ширмой, найдёшь и рукомойник, и тёплую воду, и чистое полотенце, - когда они ушли, Арафинвэ кивком указал на расписанную птицами ширму.
Потом принесли еду - рыбную похлёбку, свежий хлеб, яблоки, хорошее, валинорское ещё вино. Арафинвэ не любил изысков.
Феанаро было не привыкать к таким взглядам. На него так смотрели с момента их ссоры с Нолофинве в Амане. После битвы с телери- такие взгляды стали чаще. Осуждающие, немного надменные. Конечно, они не совершали таких ошибок. У них просто духу не хватит вообще их совершить. Слишком слабы, зависимы и не привыкли сами принимать решения. Остались рабами валар, смирились с покоем рабства, когда все решается за них. У них нет воли к свободе. А когда появляется свобода, то появляются и ошибки. Только бездействуя- не совершаешь ошибок.
Он сел за стол. Еда была более чем привычной. Хотя чаще на его столе было мясо, чем рыба. А вино хранило в себе давно забытый вкус и аромат. Он сделал несколько глотков. Очень хотелось уточнить по поводу войск, сил, целей. С чего они планируют начать. Будут двигаться вперед и по какой дороге или ждать противника здесь? Но хотелось сделать небольшой перерыв. Он коснулся мыслями сыновей "Вложите мечи в ножны. Отдыхайте. Считайте, что мы среди своих. Но не забывайте кто вы."
- Как.... моя жена? - наконец осилил он выдавить из себя. Висела еще одна тема, которой он не решался коснуться.
- Моя.... мать. - это было совсем трудно сказать. Он обрел мать, но потерял навеки отца. - Почему она вернулась? И почему отец решил не покидать чертог? Как все это было?
Сначала, когда только-только началась война, он ждал, что Валар восхитятся их стойкостью, увидят, что Моринготто можно победить… И вмешаются. Ждал, просыпаясь с этой мыслью каждый день. Потом ждал раз в месяц… Наконец, перестал.
И вот они - явились. Явились, спустя почти пятьсот лет отчаянных войн. Явились, когда от войска нолдор остались жалкие ошмётки. Сильмариллов не было по-прежнему, проклятая Клятва вела вперёд, и Моринготто был всё так же силён… А возможно и сильнее…
Узнав о прибытии войска Валар, Морьо испытал смешанные чувства. Радостная мысль: «Наконец-то!» - и желание немедленно вступить в ряды объединённых войск боролась у него с гордыней и презрением. Явиться в войско - означало признать, что они были изначально неправы. Приползли как щенки на брюхе…
И всё же отец принял решение ехать.
Их встретили неприветливо. Такой ли приём должен был ожидать короля нолдор - ПОДЛИННОГО короля нолдор, а не той пародии на него, что представлял из себя Арафинвэ? Стоя в ожидании отца, Морьо ловил на себе неприязненный взгляды и стискивал зубы, чтобы не ответить тем же… А то и злой руганью. Слово за слово - а там и до мечей недалеко. Держаться. Держаться. иначе всё их стремление отомстить Моринготто можно будет закопать в прибрежном песочке… Вместе с Феанаром и Феанарионами.
-Нам не рады тут, видимо,-проговорил он горьким полушёпотом, обращаясь к Майтимо. И действительно, чему радоваться? Если про их подвиги уже успели понарассказать и Эарендиль, и племянничек…
За едой не стало легче - от острых тем разговор перешёл к болезненным. Арафинвэ ел мало, но следил, чтобы брат не забывал о своей тарелке.
- Госпожа Нэрданель... Она вернулась в дом своих родителей, живёт с ними. Продолжает творить.
Что ему рассказать? Как погас огонь в когда-то яркой, стремительной дочери Махтана - еле сумели разжечь вновь? Как до сих пор она избегает нолдор и редко появляется на людных улицах?
- Ей нелегко пришлось, Феанаро - она тоскует о вас, я знаю. И ждёт вас.
Наверное, ждёт. Если любовь ушла - не будет такой боли.
Арафинвэ помолчал.
- О твоей матери я знаю мало, это было тихо и... мало коснулось прочих. Как я понял, она передумала и пожелала вернуться к жизни вновь; впрочем, она всё равно редко покидает Дом Вайрэ - ткёт гобелены судеб.
Не хотелось говорить, что отец остался в смерти ради своей первой супруги. Феанаро обвинит Валар, всех вокруг - только не поймёт правды.
Но и скрыть эту правду - не выйдет, и нельзя.
- Отец не покинет Чертоги именно поэтому. Они не могли бы возродиться оба сразу... Он выбрал остаться в Чертогах, чтобы госпожа Мириэль могла жить.
Феанаро задумался и вертел в руках то ложку, то нож....
- Я не пойму, почему они не могут быть вместе? - в голову пришла странная мысль- Они не хотят воссоединиться?
И затем пришла другая мысль- отец не захотел воссоединиться с матерью из-за Индис? Он любит теперь другую женщину, но не может с ней быть, так как мать вернулась. И снова- вот оно решение валар. Или все же решение отца- взять вторую супругу? Но если бы валар не разрешили? Он не мог сейчас судить, не хотел осуждать, потому что боялся осудить отца. Ведь это он разлюбил мать, захотел новую жену. Но отца он любил. Не хотел видеть в нем виновного. Мать он не знал, но она всегда ему представлялась чем-то прекрасным и он не хотел признавать ее виновной. Оставался последний, кто мог быть виноват- Индис, что вышла замуж уже за женатого мужчину. Феанаро не любил эту женщину априори, не выносил ее присутствия и с удовольствием выгнал бы взашей едва она переступила порог дома. Но привел то ее отец! Снова ....
Сказать, что никто не виноват? Аппетит совсем пропал.
- Интересно, кто плетет эти нити судьбы так, что в моей вечные узелки.....
Отодвинул тарелку, пытаясь собраться с мыслями. Он закрылся от сыновей, чтобы они не могли даже почувствовать, в каком смятении он сейчас. Не нужно им знать о таких чувствах. Лучше никому не знать. Поэтому он снова молчал.
Странно, он пришел говорить с братом, а разговор не складывается. Просто потому, что по большей части ему хочется молчать. Молча действовать и чтобы все в этом мире также молча повернулось в ту сторону, в какую надо.
- Я не верю, что он не вернется. Должен быть выход.
А выход есть, и он показался Феанаро настолько безумным, что он не выдержал и спрятал кривую усмешку. Его матери найти нового мужа. Также, как сделал отец.
Нет, это было слишком. Он подлил себе вина и осушил весь бокал.
- Когда я вернусь я буду говорить с матерью и валар. Я не смирюсь с этим решением. Я найду выход....
Арафинвэ молча встал из-за стола, подошёл снова к брату, обнял за плечи. Ну что ему сказать...
Не могут быть вместе, потому что отец, любя госпожу Мириэль, предпочёл более лёгкий путь - не ждать, а выбрать тепло и покой сейчас? В Феанаро это ведь от отца - стремление не ждать, а иметь...
Бывают ошибки, которые уже нельзя исправить. Никак.
- Потому что отец женат не на госпоже Мириэль теперь, - тихо сказал Арафинвэ. - Они оба тогда пожелали расторгнуть брак. И теперь уже ничего не починить, никому.
Он не осуждал - ни отца, ни госпожу Мириэль, он понимал, что двигало обоими и тогда, когда они разлучились, и теперь, после потрясений. И всей душой, искренне хотел бы помочь - и не мог.
Только больно было - очень.
Но Феанаро больнее... и лучше не думать о том, как больно самому.
- Он сам выбрал не возвращаться, Феанаро. Но ты прав: нужно надеться. Ждать, надеяться - и, может быть, случиться какое-нибудь чудо.
Что ещё скажешь. Только верить.
- Я не верю в чудеса, мой брат. Я верю только в то, что могу сделать сам. Сделать, изобрести, придумать. Со мной не произошло ни единого чуда. С моими окружающими тоже. Поэтому я в них не верю. - он положил ладонь поверх руки брата. Странно, но Арафинве вроде заботился о нем? Это было крайне непривычно, почти дико. И про себя он не хотел его оттолкнуть, но и как реагировать на это не знал. В какой то мере он боялся своим ответом на этот благой порыв наоборот отпугнуть.
Все слишком изменилось. Он чуть склонил голову к брату и прикрыл глаза, наслаждаясь тишиной и неким странным покоем. Так он уже не мог расслабиться с тех пор как оказался с Средиземье. То сыновья попали в плен один за другим, ранения, битвы, смерть, плен брата, еще смерти. Но и вернуться домой. А есть ли сейчас у него дом? Его в Амане точно никто не ждет, хотя Арафинве сказал, что Нерданель.... ждет? Почему-то прозвучало крайне неубедительно.
Интересно, а сам Арафинве его бы стал ждать, или его вполне устраивает текущее положение дел?
- Я знаю, что я бы сделал, если бы вернулся в Валинор. Но сейчас скажи, что мне ждать от других там? И есть ли мне и моим сыновьям там место? Я знаю, что валар захотят раскаяния. Но я не могу соврать и льстить им как Мелькор, считай меня кем угодно, но лжецом я никогда не был. В этом меня никто не может упрекнуть.
Он чуть крепче сжал ладонь на руке брата. Куруфинве не хотел бы, чтобы младший сейчас отошел, отстранился, спрятал глаза или наоборот начал бы сухо ставить условия.
Отредактировано Феанаро (2017-02-10 14:29:20)
- А я верю, - Арафинвэ почувствовал вдруг, что Феанаро тянется к нему, и от этого тоже стало горько. Будто раненный волк, некогда злобный и яростный, сейчас вытянул морду, ища помощи...
Зло нельзя исцелить злом. Добром, любовью - можно ли ещё? Или Феанаро имел мало любви? Нет; но он растоптал всё, что мог.
Арафинвэ не верил, что сумеет удержать брата от зла. Но нельзя было не пытаться.
- Если ты решишь вернуться... будет по-всякому, Феанаро, - честно предупредил он. - Нолдор прощены, и вернуться вы сможете - когда закончится война. Да и не думаю, чтобы ты хотел покинуть Эндорэ прежде, - Арафинвэ невесело усмехнулся.
- Ждать тебе... разного. Есть те, кто любят тебя. Есть те, кому ты остался врагом. Для большинства ты - давно минувшее прошлое. А место в Валиноре есть каждому, кто принимает Валинор.
Он провёл ладонью по волосам брата.
- Рано говорить о возвращении: впереди годы битв. Вот когда вершины Тангородрима рухнут, а Моринготто будет скован - тогда, если мы оба ещё будем живы...
От упоминания главного врага Феанор снова напрягся как струна.
- Да, когда эти пики падут, я вытащу эту тварь оттуда за его плешивый хвост. Я поеду в Валинор только для того, чтобы бросить это ничтожество в ноги валар! Потому что он- один из них! Один из них, кто принес столько зла! И они все эти годы были ему как пособники своим молчанием!
Внутри снова разгорался бушующий огонь, который вроде только только сумел погасить голос брата.
Он положил жизнь своего народа, свою , своих сыновей и племянников в борьбу с Мелькором. Все это время валар ждали, выжидали, смотрели, когда они все умрут один за другим, чтобы победоносно приплыть как победители и сказать "Мы же вам говорили!". Если бы они сразу согласились с ним пятьсот лет назад, этих жертв бы не было и враг уже был разгромлен. Но не победа была нужна валар, а любым способом доказать- что Феанаро был не прав. Вот как они уничтожают любое инакомыслие. В Арде никому не позволено думать самостоятельно, никому не позволено пойти против валар.
Феанаро чем дальше, тем больше приходил к выводу- его там не ждут. Он забытое прошлое. Или цирковой элемент, чтобы со стороны посмотреть и обсудить.
- Арафинве, - голос его стал холоднее, - Если бы валар не сказали тебе приплыть, ты бы ведь там остался. Ждал моей смерти. Даже если бы я мучался в страшных муках у тебя перед глазами, ты бы не пошел против них, верно? А если они прикажут тебе убить меня, скажут, что это верное решение для пользы Арды. Скажи мне честно- ты убьешь меня?
На гневную тираду Арафинвэ не ответил ничего, только усмехнулся печально, зная, что брат не видит его лица. Эта похвальба могла бы показаться смешной в своей нелепости - но он почти сочувствовал Феанаро. Тот ведь не понимал, как беспомощно и глупо звучат его угрозы... а его боль была искренней, и смеяться над ней не приходило в голову.
Он отошёл от брата и снова сел на свой стул, не опираясь на спинку. Посмотрел Феанаро в глаза и улыбнулся - без веселья, но тепло.
- Валар не отдадут такого приказа, так что я могу спокойно ответить тебе "нет". Ты им не враг, Феанаро, и не можешь быть врагом - ты один из Эрухини.
А Валар с Детьми не враждуют.
На остальное и отвечать не хотелось.
Вы здесь » Quenta Noldolante » Альтернативная реальность » Но мы увидимся ещё в Белерианде (с)
