-Да, хорошо бы... - Курво в пару глотков допил взвар. - Хорошо бы еще знать, какие отряды параллельно нам прочесывают этот кусок. Конечно, это вряд ли, но было бы прекрасно не действовать вслепую. А то находки бывают... разные. Этим ещё повезло, мы успели. И нам повезло, что нашли. А в другой раз может и не сложиться...
С усталостью всегда приходила тоска, тревожная, стылая. Подкрадывалась исподволь, приносила картины прошлого и становилось холодно даже в самых теплых мехах, у самых жарких костров...
-Хорошо, что и тебе повезло. Мелкие раны не страшно, но целителям сейчас лучше показывать все, даже самые мелкие царапины. Темные твари не гнушаются ядами, да и просто оружие у них не особо чистое.
Он передернул зябко плечами, хотел было подняться, но передумал. Покрутил чашку в пальцах, ухватывая остатки тепла.
- Будем надеяться, что Морьо просто заблудился, или решил поохотиться не только на орков. А за моих не волнуйся, они привычные. Тем более, что все раненые здесь останутся, их-то тащить с собой необходимости нет.
Нельо явно начинал волноваться серьезно и поди тут пойми, что подлило масла в огонь. С другой стороны, может и он сам зря беспокоился не так сильно, как следовало бы? Знать бы, как всё на самом деле. Да не проверишь ведь, не пронзишь взглядом лес на пару дней пути отсюда. Пара дней... Может, братец и вправду просто заплутал, или же увлекся и уперся вглубь лесов на лишние сутки? Хорошо, если так. Хорошо, если не придется собирать его по частям с окрестных ёлок и сосенок.
Пятый резко встал, тряхнул головой, выкидывая прочь ненужные мысли. Нечего каркать перед дорогой, будем надеяться на лучшее.
- Пойду сообщу своим о смене планов на завтрашнее утро и разгоню всех тех, кому не требуется помощь целителя спать. А то знаю я их, протрепятся у костра до рассвета.

- Не придут... А жаль. Было бы проще. - Курво невесело улыбнулся. - А тех двоих расспросить смог бы разве что Ирмо. Нет, они или без сознания были, или под снадобьями. Им и так крепко досталось, не до расспросов тут. Да и сомневаюсь, что они смогли бы ответить нам что-либо связное. Орки-то и в мирное время были не мед с молоком, а сейчас и вовсе озверели в край... Мертвых мы у границы леса похоронили, но и их ободрали подчистую.
Пятый вспомнил, что всё ещё держит в пальцах чашку и наклонился поставить её в траву. Распрямился, потянулся всем телом, запахнул плащ поплотнее.
- Да... Нам повезло больше, нашли колчан со стрелами, намазанными какой-то дрянью. Потом уже внимательно следили за каждым раненым. Да, теперь надо держать в уме ещё и это... Как же скверно всё! - И "скверно" - не совсем верное слово, да ругаться не охота. Вот у аданов нашлось бы крепкое словцо описать ситуацию целиком и полностью!
- Не железный, а жаль. Порой очень. Как было бы просто, верно? - Пятый снова улыбнулся кривовато, но грусти в этой усмешке было больше, чем злой иронии. Как было бы просто, если бы он и вправду был железным. А ещё лучше - из того тайного гномьева сплава. Лучше и проще. Надежнее. Наверное...
- Тогда уж когда найдем нашу потерю. Если он станет слушать, а то ведь с него станется отмахнуться. - Если их буйный братец и вправду всего лишь увлекся охотой и подзабыл о том, что его ждут и могут беспокоиться о его, Морьо, горячей голове и прочих частях тела. Тревога подкатила к горлу мерзким комком и Курво судорожно сглотнул. Нет уж, бояться будем после, когда найдем. О том, чего не случилось. О том, что не должно случиться...
- Тоже спать пойду, чего мне полуночничать? Не дело, если начну клевать носом в седле.

Келебримбор сочувственно хмыкнул.
- Не шоколад, зато полезнее, - сообщил он, забирая флягу с водой и отдавая орочью.
Вот только от следующих слов дяди сочувствие пропало вмиг; он вскинулся, глаза полыхнули гневом. Да за кого Карантир его принимает?!
За труса, услужливо подсказала совесть. За предателя и изменника.
Этот голос за последние годы изрядно притих и перестал грызть, но...
Сейчас Келебримбор был слишком измучен, чтобы аргументированно спорить с этим голосом, звучавшим сейчас на удивление громко; а спокойный, рассудительный голос короля Турукано почти стих.
А потому гнев - адресованный себе самому - должен был выплеснуться наружу; на дядю, коль скоро именно он ударил по больному.
- Может, ты и привык бросать своих, спасая шкуру, - рявкнул он, правда, негромко, - а меня успели научить другому.
Легче от срыва не стало. Келебримбор отодвинулся, плеснул себе в лицо из ручья водой. Обожгло холодом, зато унялся гнев.
- Ладно, - буркнул он. - Я... не считаю тебя трусом. И предателем тоже.
Келебримбор лучше других знал, что настоящая отвага не свойственна ни дяде, и никому другому в их роду - но и трусами они всё же не были. А дядя Карантир не был и подлецом. Просто сволочью.

Курво только вздохнул тяжело. Прикусил губу, посмотрел в огонь. Пламя жадно пожирало дерево дров, даря тепло, успокаивая. Он любил последнее время, когда удавалось передохнуть хотя бы немного, вот так вот просто и без затей смотреть в огонь. Без мыслей, отпуская и застарелую, ставшую второй кожей ненависть, и отчаяние, которое приходило по ночам. Не думать, не вспоминать, хотя последние удавалось всё реже и реже.
Куруфинвэ кивнул, соглашаясь сразу со всем. А что тут ещё добавить?
-  Ничего, нам ведь не привыкать, верно? Да и идет оно всё к концу, так что осталось немного продержаться... - Еще немного, самую чуточку. А что потом? После войны? Ведь они уже и не умеют ничего, кроме как драться, убивать. Почему-то вспомнился один из тихих вечеров перед Дориатом и усталый голос Турко: "Как же хочется домой!"
Пятый тогда не понял, лишь посмотрел удивленно. Он вообще не понимал Тьелковского фатализма, его веселья перед боем ли, перед охотой ли.
"Это будет хороший день!"
Да, завтра будет самый лучший день.
- Знаю, как и ты. Как и то, что весточку послать сейчас довольно трудно. Могло ведь и просто не получиться? - Могло. По разным причинам.
В ладонь ткнулся холодный мокрый нос и Курво на ощупь потрепал пса по ушам. Да, пора есть и спать. И своих разогнать, тех, что уже поели и предпочли сну дружеский треп у огня.
- Не забуду, будь спокоен. Ладно, доброй ночи и шел бы и ты спать тоже. - Он тепло улыбнулся Нельо и отправился разгонять своих спать. И найти, чего бы пожевать заодно.
И кусок мяса с кашей Пятому нашелся, и верные его расползлись по палаткам без лишних слов. А немного спустя и он последовал их примеру.
Уже лежа и вдыхая застоявшийся воздух палатки, согреваемый телами сытых псов, он подумал, что Тьелко был прав.
Это будет хороший день.

В палатке было зябко: чтобы воздух не застоялся за день, Майтимо держал полог приоткрытым. Поежившись, он позавидовал Курво: свора собак под боком - неплохая грелка. Поэтому, когда ему в руку ткнулся холодный влажный нос одного из псов, не стал возражать и впустил его, хотя обычно предпочитал спать в одиночестве.
Пёс, обрадованный разрешением, тут же плюхнулся рядом, придавив его мохнатым боком. По лицу папу раз прошёлся горячий язык. Эльф хмыкнул:
- Спи уже.
И плотней завернулся в плащ.
Как обычно уснуть вышло не сразу. Мысли крутились вокруг Морьо, как ни старался он запретить себе думать о предстоящих поисках. Что толку раньше времени нагнетать обстановку - это не изменит ровным счётом ничего. Он сделал попытку дотянуться до брата осанвэ, но ответа не получил. Этому, разумеется, могло быть куча разных причин, а не только та, которой он боялся. Поэтому попытки и размышления по этому поводу были прекращены быстро и резко.
Найдётся, куда он денется. Увлёкся наверняка и теперь шляется со своими по лесу, даже не думая, что кто-то может волноваться. Он и сам мог вот так:забыть обо всём в охотничьем азарте.
Пёс под боком устроился поуютней и теперь посапывал, иногда шумно вздыхая. Под эти звуки задремал и эльф.
Утро пришло как-то вдруг и сразу, и Майтимо пинком выгнал себя из нагревшегося плаща, а затем и из палатки.
Плеснул в лицо ледяной водой, сбрасывая остатки сна...
По траве стелилась синеватая дымка, но кое-где роса уже поблескивала под первыми солнечными лучами. День, похоже, будет ясный.
Из палаток постепенно выбирались те, кому предстояло ехать на поиски.
Через час, самое большее, можно выезжать.

В пути он несколько раз останавливался, давал дяде отдышаться, крови - отхлынуть от лица; тот, впрочем, не приходил в себя.
Сам Келебримбор чувствовал себя всё более уставшим, ноги еле слушались, рана в плече, видимо, воспалилась - орочья мазь то ли не помогла, то ли оказалось её маловато. А хуже всего было на душе.
Всё было не так, неправильно, жутко. И дядя, который в начале казался почти родным, которому Келебримбор хотел помочь, оказался на поверку... а кем? В сущности, сформулировать не выходило, а долгий путь не располагал к размышлениям - усталость брала своё.
На привале Келебримбор снова напоил раненного, обработал ноги - и, отодвигаясь, заметил радостную улыбку у дяди. Странно...
- Всё в порядке?
Он принял решение не говорить сверх необходимого, да и не хотелось, но вопрос сорвался сам собой. Может, повиниться хочет?

Реакция Келебримбора удивила. Он выгнул бровь, намереваясь было сказать что-то вроде "мне не нужны благодарности, мне нужны извинения" - но осёкся. С дядей, похоже, всё было не очень-то хорошо.
- Эй, - он озабоченно снял с пояса флягу с орочьей брагой, открыл её и поднёс к губам дяди. От этой дряни слабость пройдёт, и в голове просветлеет. - Выпей вот.
Похоже, бред начался от боли... или от чего-то ещё.
Проклятье, как же нужен тут целитель!
Некогда отдыхать. Надо идти дальше. Идти, пока есть силы, а потом ползти - но тратить время на отдых нельзя больше. Не в тёмных землях, выпивающих силы из раненного.
- Значит так, - Келебримбор поднял голову, посмотрел хмуро в лицо дяде. - Если ты считаешь, что не трус, не слабак - так соберись! Не так уж тебе скверно. Маэдрос выжил в худшем - и куда дольше. И встал, и пошёл. И не один он такой. Пей и очухивайся.

Убедившись, что его небольшой, но уже давно "сработавшийся" отряд вовсю готовится к выходу, Майтимо раздобыл у одного из костров пару кусков хлеба и холодной оленины, а у другого кружку с подогретым вином, устроился на поваленном стволе - других сидений даже для лордов давно уже не предусматривалось, - и позволил себе расслабиться.
Они все уже собирались в считанные минуты, точно зная, что пригодится, а что лишнее. Да лишнего и не держали давно.
Походная, почти кочевая жизнь исключала даже намёк на роскошь и излишества, и вскоре они стали просто не нужны, остались смутным воспоминанием.
Ночные тревоги под первыми лучами солнца не то, чтобы ушли. Затаились. Спрятались. И теперь в сердце звенело натянутой струной предчувствие, ожидание азарта. Наверное, только на охоте можно было почувствовать себя на самом деле - живым.
Он почти покончил с завтраком и допивал уже чуть остывшее вино, когда подошёл Курво.
- Доброе утро. Ты, я вижу, тоже уже готов? - полувопрос, полуутверждение.

Майтимо наскоро закончил с завтраком и поднялся.
- Будет сейчас тебе отмашка.
Он с хрустом потянулся. Настроение брата передалось и ему. Давно он не видел Курво таким. Словно время повернулось вспять. Вот с такой детской, какой-то щенячьей радостью они всегда собирались на охоту дома.
- Поехали. Нечего тянуть.
Он обернулся к уже готовым верным. Свистнул Нильмо - конь тут же оказался рядом, чуть приплясывая, радуясь и хозяину и предстоящей поездке. Они чаще ходили на свои вылазки пешими, но сейчас нужна была скорость.
Тронулись в путь почти сразу - и ехали до самой ночи. Потом - короткий привал и снова в путь.
Пока поиски не давали ничего. Хотя орочьих следов по всему лесу хватало - эти твари не умели не следить. По большей части старые: несколько стоянок, загаженных донельзя, поломанные кусты, вытоптанная и выжженная трава, местами побуревшая от крови. Мерзость.
Собаки бежали впереди и по бокам, чутко принюхиваясь, но пока без результатов.
К утру решили снова встать на привал - отдых был нужен всем.
Майтимо попытался уснуть хотя бы на час. Не вышло. Прежний азарт сменился тревогой, и он, проворочавшись немного, встал ещё до рассвета.
Остальные тоже спали недолго, и рано утром отряд вновь выехал на поиски.

Все шло хорошо. Нет, не так - все начиналось просто распрекрасно! Первый день особых результатов не дал, ну так никто и не надеялся на то, что быстренько всех найдем и дружно победим? Неет, эта охота с самого начала обещала быть долгой. Ладно, не долгой, но и не с наскока же пропажа обнаружится, верно ведь?
В кружении и поиске тоже есть своя прелесть. Азартно всматриваться в собачьи спины и хвосты, то мелькающие между деревьев, а то и вовсе пропадающие из виду. Прислушиваться к звукам леса: порой добыча сама подскажет, где её искать, назовет свою лежку до того, как настороженно замрет пес впереди.
Сейчас лес жил своей обычной жизнью, хоть и сильно прореженной за годы властвования здесь темных тварей. Сильно-крепко, но не полностью, не все загадили и выжрали орки с волколаками. Лес, он тоже выживал и тоже выжил. Вдали стрекотала белка, дырявил дерево дятел.
Хорошо!
На привалах Курво обходил своих, подбадривал. Теребил колючие собачьи бока, гладил бархатные конские носы. Псы жарко дышали, вывалив слюнявые языки - они слишком устали, чтобы не одобрять ласку. И слишком довольны собой, чтобы уходить из-под его руки. Ночь была спокойной, мирной: редкая ночь выдавалась такой хорошей, в которую можно было завалиться спать без оглядки на любой шорох и треск кустов. А дозорные бдительно скучали, в урочное время смененные столь же внимательными, но уже успевшими выспаться товарищами.
Куруфинвэ с наслаждением принюхивался к ночному воздуху. Он был спокоен, спокоен и весел. Чувство, что они идут верным путем, посмеивалось за правым плечом, фыркало и горячо дышало в шею на границе сна.
Утро пришло росой на собачьих боках, легким стылым туманом и быстрыми сборами.
Уже вскочив в седло, Пятый хищно и весело улыбнулся и туману, уже редеющему, лесу впереди и всему, что готовил наступающий на пятки день. Хороший день, прекрасный!
А к полудню собаки взяли-таки след, серыми стрелками указывая направление. К величайшему сожалению Пятого, это оказалась всего-лишь очередная орочья стоянка. Пустая, как и предыдущие. Правда, завалена она была гораздо сильнее - видно, твари успели здесь и бой принять, и деру дать. Хм, волки тут тоже побывали...
Неторопливо обходя испоганенную землю, Куруфинвэ не мог отделаться от мысли, что что-то он упускает из виду.
Щелчком пальцев подозвав одного из псов, прихватил того за шкирку, сжал на мгновение.
-Ищи! - Он легонько толкнул в собаку сторону одной из куч. В той, правда, пес не нашел ничего интересного, но подхватил след. Чуть ли не взрывая носом грязь, тут же щедро облепившую мокрый черный нос, сделав его бурым, пес закружил по поляне. А потом и вовсе плюхнулся рядом с неприметным куском неизвестно чего и довольно задрал морду, неслышно буфнув, только брыли вздулись и опали.

Неизвестное оказалось лишь небольшой частью, но частью Морьо. Уже хлеб!
Значит, предчувствие и вправду не обмануло, вело верной дорогой. А поскольку более близких телу частей брата в округе вроде как не наблюдалось, то можно и нужно искать дальше!
Ведь день так прекрасен и он просто обязательно станет ещё лучше к закату!
-Вижу. - Курво коснулся кончиками пальцев вышивки, едва угадывающейся на грязной тряпке, еще совсем недавно бывшей рукавом рубахи.
Взял, аккуратно вытащил из пальцев брата и еле слышно присвистнул. На зов подбежали еще собаки и кусок ткани Пятый сунул под любопытные носы.
-Искать! - Псы помедлили мгновение, обнюхивая изо всех собачьих сил рукав, хором насторожили уши и метнулись неслышными тенями куда-то в сторону.
-По коням! - И не дожидаясь остальных, Пятый рванул к своей лошади.
Что за прекрасный день!