Наверняка все это подействовало на Малинлотэ куда хуже, чем на него самого. Страх за мужа и сына - а Тьелпе и сейчас был ранен, хотя Куруфинвэ и не сомневался, что не смертельно - вымотал ее за время схватки. Кстати, сколько же прошло с начала битвы? Он недоуменно посмотрел на звезды.
Кажется, все началось не так уж давно, каких-нибудь пару часов назад. А ощущалось все, как очень долгий срок.
- Спасибо, родная, но еда потом, - покачал головой Атаринке. - Сейчас не до этого. Потом, на кораблях.
Если он вообще в состоянии будет к тому времени есть. Дел оставалось невпроворот, а еще узнать бы что-то о братьях... Проклятие, где же Феалиндо? Хоть бы уж узнать что-то.
- Да, проследить за слаженной погрузкой будет важно. Сейчас очистят корабли и начнем.
Очистят корабли... уберут трупы, смоют кровь. Курво снова почувствовал ненависть, вспомнив тела своих воинов на белых палубах.
- Может быть, ты вернешься к обозу? - попросил он. - Здесь не самое приятное место для прогулок.
Вряд ли Малинлотэ согласится, конечно.

На осанвэ первым откликнулся Инголдо, и Артаресто понял, что брат уже пытается сделать, что может, и что он один среди этого безумия. Огляделся - но все целители были заняты, и не было ни одного, кого он мог бы сейчас оторвать от раненых и отправить к Финдарато.
"Я понял, Инголдо. Мы у кораблей... я пришлю кого-нибудь к тебе, как только смогу".
После ответил Айканаро.
"Приводи всех, кого сможешь, а пару целителей отправь найти и помочь Инголдо, я не вижу его на пристани".
Ангарато не ответил ничего, но привел отряд, и стало легче - под его руководством вязали носилки, переносили тела убитых, выносили раненых. На пристани наконец-то стало свободнее, и Артаресто впервые понял, что труд их не будет бесконечным. Ангарато сам работал наравне с носильщиками, хотя видно было, что он с трудом сдерживает ярость. Артаресто все собирался подойти и сказать ему хоть несколько слов, но их постоянно разделяли, а после Ангарато подлетел к нему сам и выпалил:
- Элулиндо у Феанаро! Я боюсь, не постигла бы его та же участь, что и отца! Я ухожу в их лагерь. Здесь достаточно целителей, а из меня целитель все равно никудышний. Не удерживайте меня!
Артаресто вынимал стрелу, раздробившую кость и застрявшую в ней, и сквозь чужую боль и ужас до него трудно доходили слова, а их смысл - еще труднее. Он даже не мог поднять головы и попросить брата задержаться хоть на мгновение. Пояснить, что там с участью Ольвэ. Плохое предчувствие окатило его холодом - что же могло случиться с королем тэлери в такой битве, кроме ранения или гибели!
- Что с Ольвэ? - спросил он в пространство, когда окровавленная стрела оказалась у него в руках.
Пространство ответило множеством голосов, и Артаресто на несколько мгновений потерял счет времени и ощущение собственного тела. Когда погиб Финвэ, ему показалось, что Эа разделился на до и после, но теперь подумалось, что никакого "после" уже не будет. Слишком ужасно было сотворенное Феанаро и его сыновьями, чтобы мир все еще продолжался. Но мир продолжался.
- Тело забрали? - только и смог он спросить в конце концов, но никто не знал ответа.
Надо было рассказать отцу и матери - если они все еще не знали. Надо было убедиться, что Ангарато не полезет в ссору с сыновьями Феанаро. Надо было и дальше оставаться с ранеными. Артаресто провел руками по лицу, пытаясь собраться с мыслями, потом вспомнил, что руки были в чужой крови.

Отредактировано Артаресто (2013-06-05 09:19:31)

Поиск брата закончился неожиданной встречей и чуть было не вспыхнувшим конфликтом. Турукано был благодарен старшим феанорингам за то, что они не стали обострять ситуацию и попытались сгладить острые углы. Он подумал, что им не очень хочется сейчас разговаривать и отвечать на какие бы то ни было обвинения и вопросы. Он и сам-то старательно гнал от себя все мысли насчет произошедшего, полагая, что это все может подождать, а на самом деле просто не желая признавать все это свершившимся фактом и оттягивая этот неизбежный момент.

Из короткого обмена репликами Турукано успел понять, что все сыновья Феанаро живы, а значит, этот вопрос тоже можно было считать закрытым. Большего ему не требовалось. Ангарато пылал праведным гневом. Он говорил о смерти короля Ольвэ, но не упомянул ничего об остальных своих близких, значит, следовало думать, что с ними было все в порядке. Турукано не хотелось сейчас объясняться и с ним тоже, потому что тогда следовало занять какую-то позицию, а он еще до конца не решил для себя, как ко всему относиться. Однако он сразу же подумал об Инголдо. Тот был где-то здесь, видел этот кошмар на улицах так любимого им города. Вероятно, он уже тоже знал о смерти своего второго деда, раз об этом говорил Ангарато. Любимого деда. Турукано знал, как Финдарато был близок с королем мореходов, и остро почувствовал, что должен быть сейчас рядом с другом. Инголдо нуждался в нем больше всех, остальные вполне могли подождать.

Однако нельзя было оставить тут Финьо, еще чего доброго встрянет в какой-нибудь конфликт, оказавшись между двух огней. Этого Турукано потом никогда себе не простит. Нужно было увести его отсюда, вернуться в лагерь к своим (как-то страшно прозвучало в сознании сейчас это слово), убедиться в том, что с Эленвэ и дочерью все в порядке, и найти Инголдо. Приняв решение, эльда уже не слушал, что говорилось дальше.

- Финьо, пойдем, я тебя провожу в наш лагерь! – громко сказал он, шагнув к брату ближе, - Ты сможешь идти? Нам сейчас лучше всего быть вместе.

Так хотелось сказать: «Пойдем домой!», но дома-то у них больше не было. Пока не было. Или уже не было. Но сейчас все это было уже не так важно.

Ответ лорда Майтимо порадовал юного оруженосца.
- Спасибо... Я сейчас скажу ему, что волноваться за братьев не стоит.
Хватит ему волнений за сына...
Кивок старшего феанариона явно означал, что разговор окончен.
Феалиндо отправился обратно. Теперь, когда поручение было выполнено, можно было не так торопиться и осмотреться по сторонам... что он и сделал. Хорошего настроения от этого у юноши не прибавилось. Наоборот, тяжелый камень, лежащий на душе, стал еще тяжелей. Пока шло сражение и потом, когда осознание случившегося было еще неполным, он не то, чтобы не замечал того, что его окружало, но видел это как-то остраненно... Сейчас же вид Лебяжьей Гавани после боя ужаснул Феалиндо. Как же такое могло произойти... и что теперь делать? Глядя вокруг, он пару раз едва не наткнулся на трупы, которые еще не убрали... и подумал, что, наверное, надо будет помочь сделать это, после того, как он расскажет лорду о братьях. Жаль, что с ранеными ничем не поможешь - целителем он не был. Но и без этого дел явно было полно. И лучше как можно быстрей чем-то заняться, чтобы остановить стремительно прорывавшийся поток мыслей, сомнений и... да, мучительного чувства вины. Никогда раньше Феалиндо не думал, что сможет вот так просто забрать чужую жизнь. Не жизнь врага, хотя и этого раньше не было, - а... кого-то, кого не знал, кто не сделал ему ничего плохого... убить лишь потому, что тот встал на его пути.
Юноша яростно мотнул головой, растрепав и без того лохматую шевелюру и, сжав зубы, пошел вперед - туда, где уже увидел лорда, который отошел от сына и теперь беседовал с женой. Затем ускорил шаг, а потом и вовсе побежал.
- Милорд, я все узнал. Я нашел лордов Майтимо и Канафинвэ...  они сказали, что с остальными все хорошо, что их жизни ничего не угрожает.
Немного отдышавшись, спросил:
- У вас будут ко мне еще какие-то поручения?
Наверняка, будут... отдыхать сейчас точно некогда.

Отредактировано Феалиндо (2013-06-07 05:48:32)

[NIC]Ромендиль[/NIC][STA]Целитель ПД[/STA] Казалось это никогда не кончится, но бой стих. Работы, правда, меньше не стало. У него почти не осталось чар и сил. Большую часть их раненых уже увезли. Скоро нужно будет возвращаться к обозам, куда свозят раненых.
Размеренные шаги. Наклониться, оказать помощь. И дальше.
Распростертого на земле Тьелперинкваро, он заметил не так давно, но тому кто-то уже оказал помощь. Отзвуки ее было не сложно распознать, поэтому Ромендиль поспешил сначала к тем, кто был на грани. Теперь же он вернулся и присел около младшего из дома Феанаро. Молча утягивал боль и ободряюще улыбался.
- Вам нужно поспать, - мягко сказал он, наблюдая как несколько нолдор из их дома подходят, чтобы забрать юношу на повозку.

Отредактировано Палантир (2013-06-06 09:58:17)

Куруфинвэ видел, что мгновения близости прошли. С одной стороны, это было правильно - дел было много, времени - мало, сил тоже. А с другой - на душе было как-то неуютно и хотелось побыть не одному, хотелось посидеть с женой и сыном. Но права на этот отдых Атаринке не имел. Может быть, потом, когда они соберутся на корабле.
- Я пока не могу сказать, как разделены корабли, - качнул головой Курво. А еще команду нужно где-то взять, будь эти телери трижды прокляты за свое упрямство! Ничего, этому нолдор научатся быстро. - Думаю, на корабли сперва нужно грузить мешки с обозов и раненных, которые не выдержат тряски. Остальные в повозках. Было бы хорошо, если бы смогла успокоить их всех... особенно тех женщин, которые сегодня овдовели, - горько закончил Атаринке. - Но это война. К этому тоже придется привыкать.
Даже Малинлотэ может когда-нибудь остаться вдовой - теперь это становилось отчетливо ясно. Куруфинвэ не пугала смерть, но жену ему было жаль. И тем не менее он не видел смысла лгать ей.
Подошел Феалиндо. Наконец-то!
Сказал он очень мало, но все-таки лучше, чем ничего.
- Я рад, что не угрожает, - Курво провел рукой по лицу. Радость была искренней. Братья живы и будут жить, это главное. - Что именно с ними, ты не узнал? Как серьезны раны?
Нельо-то явно держался на ногах, а Кано он сам тащил. Что с ним? Что с Турко, где вообще Охотник?
- Будут. Пойдешь со мной - нужно проверить корабли и начинать погрузку. Мне понадобится подручный. Нужно собирать здоровых мужчин и приступать к работе.
Обернулся к жене, усмехнулся.
- Не уплывем, не тревожься, - к Тьелпе? Он просил удержать мать подальше, но возможно ли это? - Обязательно провожу.
Но чем позже, тем лучше.

Наверное, ему повезло. Сон, в который погрузился Аракано, был пуст, черен и покоен. Оно было похоже на бытие. В подобное он провалился раз во время учебы, не рассчитав сил. Память сохранила тот черный омут, покой и гудящую голову при пробуждении.
Его кто-то звал. Нежный голос, родной. Мама. Но откуда? Вернулись воспоминания, а следом вопросы. Он попробовал открыть глаза. Удалось не сразу, в них будто насыпали песка: горели и отказывались видеть. Но очертания прояснились, и нолдо действительно увидел мать. От удивления он приоткрыл рот, силясь что-то сказать, но издал лишь пересохший сип. Он сухо сглотнул и аккуратно разбудил друга, что примостился на здоровом плече. Потом с трудом сел. Тело непослушное, будто чужое.
- Мама, - с трудом произнес Аракано, - Откуда ты здесь?

Лаурэнэлле разбудил звук. Совсем неправильный, вчера еще невозможный, а сегодня - уже прочно въевшийся под кожу мрачной реальностью. Хрип. Сип. Как будто пробито легкое и надо срочно наложить повязку. "Мама" - это бред. Тут никаких мам не было, не могло быть. Одни мужчины и подростки. Девы-воительницы. Но не матери. Бред. Значит он заснул прямо на работе - стыдно и надо проснуться, даже если нет сил. Тут где-то - нольдо и Лаурэнэлле упорнее упирается лбом, общупывая руками тело. То, которое хрипело.
Тёплое. Тощее. Кажется - целое, потому что не болит. Хотя у самого ванья все болит так, что вряд ли он способен почуять  чужое. Даже если это дырка в груди и она - сипит. Под онемевшими, в кровяной корке, пальцами - сухо. Значит - цело. Значит - сипит не тут. Может быть тогда и не бред и ванья прислушивается к той, что зовёт. Может быть бред - у него?
Надо же, грустная. Голос почи как у младших майар Ниэнны. Надо пойти, только не к ней, Скорбящей, а к Эстэ. Поблагодарить. Отлежаться. Только сперва чтоб целители на смену пришли, а то же они оба тут - засыпают. Заснут сейчас снова и никакой пользы.
Пальцы нащупывают прядь чужих волос. Опознают. Надо отстраниться и ванья делает усилие. Отстраняется, поправляет на чужом, стрелою пробитом, плече повязку. Не горит. Сухое.
- Интересно, откуда взялась стрела?
Стрелу он еще помнит и, поднимаясь, думает о ней, а не непонятном и неопознаваемом голосе. Встает. Медлит. Подает грязную руку, так и не раскрыв глаз. Ванья спит - стоя, двигаясь, размышляя. Думает - вслух, а сам этого не замечает.
- Стрела... Аракано, откуда она прилетела?

Анайрэ проследила за движениями того ваниа. Судя по всему, ему было очень плохо и требовалась помощь. Нолдиэ сейчас пожалела, что не была профессиональной целительницей, иначе бы смогла что-то сделать. Она встала, вместе с Аракано и повела в лагерь. Хотелось как-то подбодрить, но нужные слова не хотели находится. Анайрэ по прежнему шла, прикрыв глаза, стараясь не замечать результаты резни вокруг. Она никак не могла поверить в те безумные догадки, которые мелькали в голове. Лучше дождаться супруга, который, наверняка знал, что произошло на самом деле. В том, что Ноло жив, Анайрэ даже не сомневалась. Просто чувствовала это, не смотря на то, что беспокойство так и хотело поглотить её. Старших сыновей она хотела увидеть как можно скорее, чтоб убедиться, что с ними все в порядке. Пока что оставалось лишь доверять интуиции и не поддаваться панике. С этой задачей, пока что, Анайрэ справлялась на славу. Она шла впереди, часто оглядываясь на идущих позади.

Переход в тему Все в сборе.

Они шли медленно и Финдэкано проклинал эту свою медлительность, но ничего не мог с ней поделать.  Голова кружилась от усталости и потери крови, и ему казалось, что, пойди он быстрее, то упадет на мостовую.
Но и спешить им было некуда. Теперь уже никто никуда не торопился. С улиц почти убрали тела, и раненых унесли.  Теперь идти по ним было не так тяжело, но, всеже, хотелось отвернуться всякий раз, как взгляд зацеплялся за лежащего на земле эльфа.
Финьо был рад услышать, что младший жив, хоть и представлял, как тяжело ему пришлось сегодня, но эта радость была какой-то вялой.  Словно все чувства исчезли, став глухими, а мысли - медленными.
Вопрос брата застал его врасплох. Настолько, что Финдэкано остановился на мгновение. В первый момент захотелось ответить "бой", как недавно ответили и ему самому. Но... Брат аслуживал ответа, максимально честноо.
- Я не знаю. Рассказ Майтимо ты слышал и сам. Что видел я... - Финьо задумался. - Когда я пришел,  то на улицах уже шел бой.  Я не знал, что происходит и с чео все началось, и узнать было не у кого. Попробовал пробиться к пирсам, потому, что там бой шел особенно яро. Сначала пытался растолкать всех. Потом это стало уже невозможно и пришлось взяться за меч. Турьо... Там были мои друзья и моя семья. Если бы все повторилось, я бы сделал то же самое не задумываясь.

Айканаро явился быстро и шумно, как являлся всегда. Его переполнял гнев, он сыпал возмущенными словами, на которые Артаресто не мог ничего ответить. Известие о гибели Ольвэ от руки Феанаро вызывало не гнев, но отчаяние, а сеять вокруг себя отчаяние целителю не стоит. Артаресто как раз перевязывал кого-то из воинов Феанаро и чувствовал, как тот напрягся, готовясь отвечать. Артаресто коснулся рукой его губ - помолчи хотя бы.
- Я не знаю, торонья, - сказал он вслух. - Это какое-то безумие, его ничем не объяснить... Скажи мне, как найдешь Инголдо. Я беспокоюсь за него.
Айканаро и все, кого он привел, больше не стали тратить времени на беседы и взялись помогать. Относили тех, кого уже перевязали, к обозам, приводили нуждающихся в помощи. Помогали раненым спускаться с кораблей, выносили оттуда погибших. Кто-то уже отмывал палубы. Пристань все больше пустела - тэлери забирали своих и разносили по домам, нолдор требовалось на это больше времени.
На осанвэ Артаресто смог ответить не сразу, да он и не знал, что отвечать, не хотел ни распалять гнев Айканаро, ни обрывать разговор - чтобы брату не приходилось носить этот гнев в себе.
"Мы не знаем, что случилось, Нарьо. Может быть, Моринготто помутил их разум, и нолдор, и тэлери. Никто из наших родичей не сделал бы такого по доброй воле и в ясном рассудке... я стараюсь думать так, потому что иного никогда не смогу принять".
Когда все закончилось, Артаресто с трудом в это поверил. Но больше ему не было дела, кроме как вернуться в обоз и оставаться там с ранеными тяжелее прочих. Целители уже потянулись с пристани, все с опустошенными лицами. Иные еще могли нести носилки, иные просто шли рядом, не оставляя раненых. Иные помогали идти ослабевшим. Артаресто шел последним, оглядываясь, чтобы никто не отстал и не потерялся. Хотя казалось, что после случившегося все они теперь навсегда потеряны.

Отредактировано Артаресто (2013-06-09 12:41:21)

- Что именно - я не стал узнавать подробно, милорд.
Феалиндо смущенно опустил глаза.Наверное, надо было, но тогда он бы еще дольше пробегал. А видно было, что Куруфинвэ и без того ждал его с нетерпением. Вон как обрадовался, что братья живы...
- Если нужно, я могу еще раз узнать. - с готовностью предложил он.
Хотя, наверное, сейчас лучше было заняться делами. И слова лорда подтвердили его предположение.
- Хорошо, милорд. - юноша кивнул и сделал пару шагов назад, чтобы не мешать Куруфинвэ говорить с женой. Хотя, похоже, они уже заканчивали. Или его приход прервал беседу...
Феалиндо посмотрел на причал - туда, где покачивались корабли телэри.Ему стало очень не по себе - как они смогут взойти на борт после того, как убивали их создателей? Оставляя на белых палубах кровавые следы... Но ведь у них не было другого выхода! Не было? Юноша мотнул головой - не было. Иначе бы государь Феанаро нашел бы его. И лорд Куруфинвэ не поднял бы меч на других эльдар... и его братья... Нельзя сомневаться. Нельзя.

"Я понял, Инголдо. Мы у кораблей... я пришлю кого-нибудь к тебе, как только смогу".
Финдарато кивнул и только потом понял, что брат далеко отсюда и не то что не увидит его движения, но и не услышит, даже если закричать. А у него просто не было времени на то, чтобы отвлекаться. И чтобы ждать этой помощи тоже, ведь неизветно было, когда она будет, и придет ли, а ждать  ему было нельзя. Ему казалось, что раненые никогда не закончатся и на улицах не осталось никого, кроме раненых, мертвых и целителей. Может быть, это и так было, все должны были уже уйти. Те, кому здесь было нечего делать. Изредка юноша замечал, как мимо проходил кто-то по своим делам, но это было совсем редко.  Куда чаще проносили кого-то, живых, сначала, потом живые уже закончились,  и стали уносить мертвых, а он продолжал сидеть не замле,  не в силах подняться и идти дальше.
К нему подошел один из тех, кто недавно помогал с ранеными, заставил подняться на ноги, спрашивал о чем-то. Кажется, о том, все ли в порядке и не нужно ли чего. Финдарато только кивнул и пошел. Дальше, к пристани.  Рэсто ведь говорил, что они где-то там будут. Но до пристани так и не дошел. Свернул не туда? В городе, в котором вырос?
Как бы то ни было,  очнулся Финдарато у кромки воды, но не на пирсах, а где-то в отдалении. Здесь был пляж... и не было следов боя. Эльф опустился на колени у самой кромки воды, опустил руки в воду,  пытаясь смыть кровь. Как же ее много было... От  рук в воде расходились красные круги, хоть она и была уже не прежней,  синей, а розоватой, с белой пеной. Он зачерпнул пригоршню воды и умылся. Кажется, на лице, тоже, была кровь.

Финдарато   так и сидел у воды. Рук ужа замерзли, но  уходить он не торопился. Вспоминал, как любил сидеть здесь в детстве, пытался, снова, почувствовать море, как раньше. Постепенно шум волн вытеснил все другие звуки.
"Владыка Ульмо, я знаю, что не вправе ничего просить, и не знаю, услышишь ли ты меня. Но попрошу...  Сейчас до других Валар мне не дозваться, наверное. Но ты всегда  был близок с мореходами. Прошу, помоги им. Помоги пройти через это испытание.  Пусть не забыть о том, что произошло, но принять это и жить дальше."
Он надеялся, что  все хоть немного успокоится, когда они уйдут. Конечно,  на прощение рассчитывать было сложно, но и не о нем он сейчас думал. А о том, чтобы этот светлый город снова жил. Он ведь был веселым, легким. И мореходы не знали  распрей, зла и зависти, не знали ссор, которые были в Тирионе. Пусть не сразу, но он так хотел бы, чтобы это вернулось.
Теперь он просто сидел, закрыв глаза и слушая волны, не пытаясь никого позвать. Он пытался разобраться в себе и в том, как ко всему относиться. Голос брата оказался неожиданностью. Сколько же он пробыл здесь, потеряв счет времени?
- Да, Рэсто, все хорошо.
Странно было говорить это теперь. Но с ним все было в порядке.
- Прости, что пропал. Вы меня потеряли?  Идем назад. А вы все - не ранены?