Битва постепенно сходила на нет.  Как так вышло, что их разнесло с близнецом, он не помнил. Прежде такого не случалось никогда. А сегодня... он вообще плохо помнил последние часы. Запретил себе думать, запретил вспоминать... Просто делал, ставшую уже привычной, работу. Правая рука была в крови вся, до плеча... кого и как убивал, он тоже не помнил.
Каким-то образом он оказался один. Но к нему никто не приближался - боялись. Амбарто выпрямился, оглядываясь и вдруг увидел промельк знакомого света. В последний раз он видел его очень давно но узнал сразу. Бросился туда, где мерцал звездой отцовский Камень, по пути созывая верных. Отстранено удивился, что к нему не спешат присоединяться, но не остановился...
Почему из всех десятков и сотен тел, лежащих сейчас на улицах города его внимание привлекло именно это? Не понятно. Невозможно было узнать залитый кровью и грязью доспех, а лица видно не было - эльда лежал лицом вниз. Но Питьяфинве подошел именно к нему, забыв даже о Сильмарилле, присел рядом, тронул за плечо, переворачивая. Глаза Менестреля уже заволокла смертная муть. Он был бледен и холоден и с первого взгляда было ясно - мертв. Из горла торчала стрела... Питьо затрясло, горло разорвал короткий вскрик, но через мгновение он взял себя в руки. Сейчас ему нужно было только одно - найти братьев. Вскочил, оглядываясь. Сильмарилла уже не было видно. Зато донесся голос Тельво. Младший что-то истошно орал, слов Питьо не разобрал, но это был не важно. Нолдо бросился туда, где кричал брат.

Добравшись до своей цели, Питьо не увидел брата. Тельво окружала стена их верных. Многие побросали оружие. Кто-то остервенело сдирал с одежды знаки Дома Феанаро. Из-за спин нолдор слышался голос брата.
-Боитесь... правильно делаете, что боитесь. Я бы и дальше пошел. Я не успокоюсь, пока не найду воровское отродье!
-Уходите, лорд Тэлуфинвэ, вас никто не тронет, но больше вы не наш лорд. Уходите
Амбарто нахмурился, сделал несколько глубоких вдохов, восстанавливая сбитое дыхание. Шагнул вперед.
- Что здесь происходит? - голос стал совсем чужим, он звенел металлом. Воины расступились и Питьяфинве встал рядом с братом. - Что все это значит? - он окинул колючим взглядом присутствующих.

Амбарто слушал все с тем же холодным выражением лица. А в душе расползалась холодная пустота. Так вот, значит, как это... На память пришли слова Судии, вызвав горькую усмешку. Вот, значит, как это - потерять все. И тут в сердце поднялся гнев. Да пусть катятся! Он уж точно никого уговаривать не будет. Тельво все говорил, то и дело срываясь на крик. Питьо положил руку ему на плечо, сжал с силой. Вот сейчас он отчетливо понял разумом то, что всегда чувствовал сердцем. Ничего ему не надо. Ни земель, ни верных, ни этой свободы, обернувшейся худшим рабством, ни даже Сильмариллов. Ничего и никого, кроме брата. Амбарусса, наконец, посмотрел на него и криво ухмыльнулся. Амбарто нашел в себе силы ответить ему спокойной, теплой улыбкой.
- Пойдем отсюда, toronya, - негромко проговорил он.
Нужно похоронить старших. В том, что Нэльо погиб, он не сомневался, хоть и не видел его смерти. Никто не решился бы на такое, если бы Майтимо был жив.

Уходили не оборачиваясь. Чувствуя направленные в спины взгляды. Ну и Враг с ними. Пока шли, пару раз им навстречу попадался кто-то из местных. И убегал в ужасе. Как тогда... в других Гаванях, на том берегу Моря. Питьо было все равно. Он все еще не выпускал брата, словно боялся, что тот куда-то деется.
-Нельо сгинул, рухнул с парапета и все. Теперь не найти. Под корабль, вода кровавая была... Ладно, пусть... Так даже лучше. Не потревожат. Кано тоже мертв?
Амбарто молча кивнул, на миг закусив губу. Слов не было.
Нашли Макалауре быстро.
-Вот как, отмучился наш певец. Он прямо таял. как свечка. И песни уже не писал. Наверное, хорошо, что так.
Тельво опустился на мостовую, Питьо остался стоять. Смотрел какое-то время на обоих братьев - живого и мертвого. Вот и остались они одни. Вечно младшие... как же их злила постоянная опека братьев! Вот, теперь ее не будет. Мечты сбываются... Сжал зубы, задавив родившийся в груди крик. Теперь старший - он. Ему отвечать за брата. "Не отдам, - зло твердил он про себя, - Тельво не отдам. Не дождетесь!" Сам не знал, кому говорит. Сдернул с себя окровавленный плащ.
- Хватит тут сидеть. Забираем его и уходим.
... Вышли за город, нашли подходящее место. Земля была мягкая, но все равно рыть могилу мечами было тяжело. Наконец, все было сделано.
- Море рядом. - Тихо сказал Питьо. Просто, чтобы что-то сказать. - Он любил море...

Питьяфинве стоял, тяжело опершись на  меч, смотрел на свежую могилу. Пусть будет милостив к тебе Судия - хотел сказать, и не сказал. Они слишком отвыкли рассчитывать на милость Стихий при жизни, чтобы надеяться на нее после смерти.
- Прости нас, брат, - прошептал еле слышно. - Прости, если сможешь.
Ведь он не хотел. Он отговаривал их всех. Но остался в меньшинстве. Получается, они уговорили Макалауре пойти на собственную смерть.
Тельво запел. Амбарто не ожидал этого, даже вздрогнул. А потом прикрыл глаза. Молчал. Пытался вспомнить Менестреля таким, каким он был раньше, дома. Вспоминалось плохо. Все больше лезло здешнее, эндорское.
-Что дальше... старший?
Ах, если бы он знал. Он был подавлен и растерян. Но не имел права это показывать. Тельво не должен чувствовать его слабости.
- Я не хочу возвращаться, - проговорил он и вопросительно поглядел на брата. - А ты?
Вернуться на Амон Эреб, чтобы еще раз выслушать то же, что и здесь? Или, еще хуже, встретить жалостливые взгляды? Ну уж нет. И тут он вспомнил, о чем до сих пор не спросил у брата.
- Тельво, что с Камнем? Я же видел его, совершенно точно.
То, что Сильмарилла у Амбарусса нет было ясно. Но где же он тогда?

Значит, пропал. Отчего-то Амбарто стало даже легче. Пускай. Пусть сгинет навсегда. А вот слова брата о городе его испугали. Младший никогда не был ни жестоким, ни кровожадным. Дориат дался ему дорого, это Питьо знал, как никто. Но даже тогда Тельво не говорил подобного. Неужели, его подкосило окончательно? Нет, не может быть. Это все - усталость и горе.
-Возвращаться? После их смерти? В этот... склеп? С меня довольно, Амбарто.
Амбарусса прижался к нему, и Питьо крепко обнял брата.
-Не хочу возвращаться. Не хочу Сильмарилл. Ничего не хочу. Отдыха хочу. Хочу... как раньше.
Амбарто гладил младшего по волосам, уткнулся лицом в его макушку. "Я тоже, братишка, я тоже" - думал он, но не сказал. У Тельво должен быть тот, на кого можно опереться. Лишившийся опоры Питьо понимал это как никогда.
- Значит, не будем возвращаться, - подтвердил он. - Обойдемся...
Телуфинве взял себя в руки и отстранился.
-Идем куда глаза глядят. Надо вернуться в город. Забрать коней. Потом... на восток? Главное, выжить.
- Хорошо, - согласился Питьо. - На Восток? Можно и на Восток. Выживем, toronya. Обещаю.
Никакой разницы не было, куда идти. Везде они были изгоями. Нигде у них отныне не было дома. Ничего. Не впервой. Справятся. Питьо вложил, наконец, меч в ножны, предварительно обтерев его сухой травой. Ветер начинал пробирать, а в его плащ было завернуто тело Макалауре. Нужно было начинать двигаться.
-Идем. брат.
- Идем.
Питьяфинве не оборачивался. Вряд ли он еще когда-нибудь вернется сюда.

До города шли молча. Как-то не шли слова. Да и не нужны были. Они и так понимали друг друга с полувзгляда.
Честно говоря, Питьо не представлял себе, как он снова войдет в город. Но брат был прав - им нужны лошади. Значит -войдут. У самых ворот Тельво остановился, глядя в землю. Вернее - на своего мертвого скакуна. Амбарто не помнил, как он оказался пешим. Не мог вспомнить, убили под ним лошадь или нет. Он прикрыл глаза и позвал. Сам удивился, когда, почти сразу, поблизости раздалось радостно-жалобное ржание. Вскоре рыжий жеребец подхромал к своем хозяину.
- Руско... - выдохнул Питьо, поглаживая лошадь, положившую голову ему на плечо.
У коня была сломана правая передняя нога. Торчащая наружу кость не позволяла сомневаться в этом. Амбарто заглянул в черный глаз скакуна - конь плакал.
- Руско... - шептал нолдо, обхватив шею лошади, поглаживая гриву левой рукой, - хороший мой...
Правой рукой медленно потянул из ножен меч. Нельзя оставлять коня врагам. И с собой взять - нельзя... Питьо смог закончить все быстро, чтобы лошадь не мучилась.
-Надо потребовать коней и припасов.
Голос брата вывел из некоторого ступора. Питьяфинве встряхнулся и заставил себя забыть о Руско. При мысли о том, что придется просить что-то у местных или - еще хуже - у бывших верных, Амбарто ощутил омерзение. Причем сам не очень понимал, к кому. Но лошади им нужны. А, значит, он их добудет. И в это время с пристани запели рога. Питьо поднял взгляд - в гавань входили корабли. Телери Кирдана, больше некому.
"Поздно" - мстительно подумал Феанарион и тут увидел на головном фрегате знамя. Серебряные звезды на синем фоне.
- Вот как... - проговорил он, словно сам себе.
Повернулся к Тельво.
- Ну что, брат, поговорим с племянником?
Оскалился нехорошей, жестокой улыбкой.

-Питьо, а он в чем виноват? Что. не увели бы думаешь? Турко же объяснял, как можно шину наложить, и...
Амбарто поднял на брата тоскливый взгляд. Увели бы... куда? И что стали бы делать? Нет у них такого умения, как у Третьего... только бы животное измучили. Амбарусса умолк. Видно, тоже вспомнил, на каком они свете теперь живут.
-Поговорим.
Питьо всмотрелся в лицо брата. Покрытое пылью и кровью. Наверное, он и сам так же выглядит. Нужно умыться. По пути к пирсам им попался небольшой фонтанчик. Кровь отмывалась плохо. Ну и Враг с ней.
Эрейнион стоял на пирсах и отдавал приказы кому-то, по-видимому, из своих военачальников. Глядя на этот флот, Питьо вынужден был признать, что, подоспей он вовремя, Феанорингам было бы не победить в этой битве. В том, что они победили, Амбарто себе сомневаться запретил. На взгляды, шепотки и гневные окрики, пока шли, не обращал внимания, словно не замечал.
Эрейнион увидел их издалека и узнал сразу, как и они его. Стоял, смотрел, как они приближаются. Питьяфинве тоже не отводил взгляда. Губы кривились, сдерживая презрительную усмешку.
- Aya... Нолдаран, - не скрывая насмешки в голосе поприветствовал родича Феанарион, когда они подошли достаточно близко.
Смешно, но этот мальчишка и вправду был теперь Верховным Королем Нолдор. Хотя должен был быть им он, Питьяфинве Амбарто. После гибели братьев он был старшим в роду Финве. А хотя... иди оно все к балрогу!

Эрейнион понял, что они опоздали, еще до того, ка корабли успели пришвартоваться. Боль и горе словно висели в воздухе. Когда же сошли на берег... Впервые сын Фингона порадовался тому, что отец погиб. Ему не пришлось этого увидеть. Мертвые синдар и нолдор вповалку лежали на улицах. Где-то стонали раненые. Кажется, среди убитых были даже дети...
Но долго предаваться созерцанию было нельзя. Нужно увезти выживших на остров. В пропахшем кровью городе вряд ли кто-то сможет жить. Нужно собрать раненых. Нужно найти Эльвинг и ее семью - Эру, только бы они не пострадали! Принялся раздавать распоряжения своим верным и вдруг увидел их. Кто-то из верных выхватил оружие - уж не известно, зачем.
- Мечи в ножны! - тихо скомандовал король.
Их было двое. Вряд ли они будут нападать.
- Aya. - Холодно ответил Эрейнион. - Что вам нужно?

Отредактировано Питьяфинвэ (2013-07-17 11:39:18)

Тельво сорвался. Амбарто не успел даже рта открыть. А потом уж затыкать брата было бы неправильно. И Питьяфинве позволил ему выговориться. Лишь незаметно сжал его запястье одновременно выражая поддержку и призывая быть более сдержанным. Питьо было плевать, что думает о них сын Фингона. Он уже не ощущал себя принцем Нолдор. Вообще не чувствовал себя нолдо. Они были чужими здесь. И все, кто был сейчас перед ним были ему чужими. Все, кроме брата.
- Дай нам коней и припасы, и больше ты нас не увидишь. Обещаю.
Эрейнион спокойно выслушал речь Феаноринга. В своем отношении к этим двоим он до конца не определился, но ясно было, что хорошего в этом отношении - мало. Услышав требование, больше похожее на приказ, сын Фингона вскинул подбородок и шагнул к Телуфинве, взмахом руки остановив тех, кто хотел последовать за ним. Подошел к Феанариону почти вплотную. Несколько мгновений холодно сверлил его глазами.
- Ну а если не дам? - тихо поинтересовался Нолдаран.
На этот раз Питьяфинве все же успел первым. Быстро оттер плечом брата в сторону или, скорее, себе за спину.
- Чего ты хочешь, Эрейнион? Унизить нас? Заставить просить? Что тебе во всем этом?
Эрейнион усмехнулся.
- Единственное, чего я сейчас хочу - это забыть, что вы мои родичи. Можешь так и передать Майтимо.
- Майтимо мертв. - Совершенно будничным тоном сообщил Амбарто. - Канафинве - тоже.
Гил-Галад некоторое время молча смотрел то на одного, то на другого.  Затем развернулся и пошел прочь.
- Дайте им, чего они хотят. И проследите, чтобы они беспрепятственно покинули город.

Отредактировано Питьяфинвэ (2013-07-17 19:48:08)

Амбарто не испытывал голода. Было как-то все равно. Но он понимал, что отдыхать и есть надо. Поэтому спорить не стал, а молча кивнул и спешился. Развели костер. Что он ел, Питьо не особо заметил. Думал о другом. Вот и все? Теперь уж точно - все. Вдвоем им Клятвы не исполнить никогда. Один Камень сгинул, два - у Моргота... И ничего не осталось...
Эльф сидел, обхватив колени руками, глядел в огонь. Ответа на вопрос - что делать дальше? - так и не находилось, и Питьяфинве решил, наконец, перестать об этом думать. Видно будет, что делать.
Поднял глаза на брата и улыбнулся тепло, хоть и несколько вымученно.
- Устал, Тельво? Ты ложись, отдыхай. Я покараулю. Потом сменимся.

Брат прижался к нему, положил голову на плечо. Питьо слегка потерся виском о рыжую макушку. От близости Амбарусса стало полегче на душе.
-А ты не устал? Точно хочешь первым караулить?
- Точно, - улыбнулся младшему. - Спи давай.
С тем, что говорил Тельво, он тоже был согласен. Да, так лучше, так легче. И не только им. Только вот обида  в голосе Амбарусса его задевала и беспокоила. Для брата это стало серьезным ударом - отречение верных. И смерть старших - тоже. Что же до Амбарто… он словно окаменел внутренне. Не позволял этой информации уйти дальше разума, затронуть душу.
Брат устроился, завернулся в плащ и затих. Вскоре он уже спал. Питьяфиве какое-то время просто смотрел на него, затем легко погладил рыжие спутанные волосы. Подбросил дров в огонь - уже предзимье, ночи холодны.
Часы тянулись медленно. Амбарто не хотел будить брата, а сам, как выяснилось, тоже очень устал. Сначала сидел, потом понял, что засыпает – поднялся на ноги. Ночь перевалила за середину, когда Питьо решил все же попросить младшего смениться. Но, увидев, какое спокойное лицо у спящего Тельво, просто не смог… Сел рядом, положил голову брата себе на колени, прислонился спиной к дереву. Ничего. До рассвета недолго осталось – потерпит. На всякий случай осторожно вынул меч и положил рядом .
Горел костер, иногда в нем потрескивали ветки, ветер лениво шуршал палой листвой, да время от времени перетаптывались кони… Питьяфинве сам не заметил, как его глаза закрылись, голова склонилась на грудь и он уснул.

Питьо открыл глаза, когда рядом коротко заржала лошадь. И понял, что, во-первых, позорно уснул, а, во-вторых, на них напали. Младший был уже на ногах и, видимо, спас ему жизнь... Оставив терзания на потом, нолдо подхватил с земли меч и вскочил на ноги. Они стояли с братом спина к спине, как всегда, и их клинки собирали обильный урожай... а потом Питьо ощутил непривычную пустоту за спиной. Резко обернулся... и побледнел, как полотно.
-Бросай оружие, или он умрет.
Амбарто мог бы сейчас прикончить тварь... но та все равно успела бы убить Тельво. Взгляд брата был отчаянным и требовательным одновременно. Питьо понял... и понял, что иначе поступить не сможет. Меч упал в траву. Сзади налетели твари, толкнули его в спину, заставив встать на колени, заломили назад руки... эльф не сопротивлялся, только смотрел на нож у горла Телуфинве. Он во всем виноват. Не уберег...
- Прости... - одними губами шепнул.
Сил посмотреть младшему в глаза не было.

Наконец нож отвели от горла брата и Тельво едва слышно проговорил:
- Питьо, зачем...
Амбарто промолчал глядя в землю. Стыд и чувство вины перед близнецом были почти невыносимы. Если бы нолдо не побледнел от страха за жизнь Телуфинве, он залился бы сейчас краской. Уснуть на посту! Подвергнуть опасности брата, доверившемуся ему, а потом еще и не суметь его защитить...
Оружие, доспех, даже кое что из одежды у них забрали. Орки принялись делить награбленное. Однако и про пленников не забыли так что мысль о побеге следовало пока отложить. Их оттащили в сторонку, оставив охрану, и кинули по приличному куску мяса. О происхождении мяса строить догадок не приходилось - эльфы прекрасно видели, как орки разделывали их коней. Тельво, кажется, стало дурно, да и Питьо кусок бы в горло не полез.
"- Тельво, ты ранен? Я... прости, я тебя подвел" - все же обратился к брату.
Они сидели рядом, но вслух заговорить Питьяфинве не рискнул бы. А майар, которые могли бы проникнуть в их сознание, насколько мог понять нолдо, среди темных не было. Вообще эта шайка мало походила на ангбандский отряд. Ни единого доспеха, ни опознавательных знаков на орках не было. Каждый был одет и вооружен кто во что горазд. Значит, скорее всего, их пленила какая-то шайка бродячих орков. Феаноринг закусил губу.
Надо что-то делать. Как-то выбираться. Иначе... думать о том, что будет, если бежать им не удастся, не хотелось.

Пройдет... Амбарто скрипнул зубами. Осознание бессилия что-то изменить изводило. Хоть бы рану осмотреть... так не дадут же. Питьо бросил мрачный взгляд на копошащихся тварей. Голова брата легла ему на плечо.
Почему ты меня не разбудил, старший? ты же устал. Почему не разбудил?
Питьо прижался щекой к макушке Тельво. Как объяснить, что сказать?
Потому что я - болван, toronya. И самонадеянный, к тому же.
Он должен найти выход, обязан. Раз уж они так вляпались по его милости. И надеяться им, кроме себя, не на кого - искать их точно не будут. Некому. Да и не узнает никто... а если бы и узнали... Нолдо заставил себя прекратить думать об этом. Потом буде вздыхать о своей судьбе, когда выберутся. А сейчас надо думать, что делать.
Амбарусса оттолкнул брошенное им мясо, чем вызвал бурю веселья среди орков.
-Ничего, посмотрим, как вы дальше запоете. Гордые они. Жрать не хотят.
Амбарто злился. Потому что понимал, что тварь права. Им придется есть, если они не хотят окончательно обессилить и расстаться с надеждами на побег. Но все равно заставить себя есть он не мог. Он еще не был настолько голоден.
Потом их подняли и куда-то погнали. Младший пытался сопротивляться.
Тельво, ты привлекаешь к себе внимание. Успокойся.
Сейчас им вырваться не удастся. И, если они будут артачиться, их будут постоянно охранять. А если орки будут считать, что они сломлены, то, возможно, ослабят бдительность. Поэтому Питьо решил пока не тратить сил понапрасну и подчинился. Но, когда твари хлестнули брата плетью, не выдержал и рванулся к нему. Сшиб с ног пару орков, кому-то, кажется, сломал нос. Потом его повалили и здорово побили. Затем подняли на ноги и погнали дальше.