Инсангарэ с видом натуральной русалки, по пояс находясь в источнике, расчёсывала гребнем свои шикарные волосы. Они золотистым водопадом ниспадали до поясницы и жидким золотом ложились на воду, извиваясь, подобно змеям. Волос был мягок, шелковист и приятен глазу. Каждый - словно тончайшая золотая нить. Майэ очень ревностно относилась к уходу за своей шевелюрой, даже более придирчиво, чем к остальному телу, которое, кстати, напоминало скульптуру из мрамора времён античности - гладкие изгибы, полные груди и бёдра, та же бледностью, та же бесстыдная нагота. Девушка казалась совершенно раздетой, хотя, в принципе, так оно и было. Инсе совершенно не стеснялась показывать свои прелести, в некоторых местах её тело было расписано причудливым узором. Её очи - два жёлтых янтаря в обрамлении пушистых длинных ресниц. Губы чувственные, пухловатые, манящие. Майэ любила строить обиженные моськи, дуя эти самые губки и умиляя до потери пульса, причём не своего. Улыбчивая, озорная, бесноватая, она не походила на жуткую ведьму из сказок, скорее на прекрасную нимфу или русалку, способную очаровать заблудившегося путника, наиграться и утащить его на дно, тем самым погубив.
Неподалёку опять ворчала Батэль, чем вызывала такую снисходительно-умилительную улыбку златоволосой. Сестрица опять негодовала. Рыжая, яркая, как красные взрывы маков на зелёным поле, горячая, как недра вулкана, стремительная, как стрела, эта майэ часто провоцировать на лице Инсе такую улыбку. Ну и чего ворчать? Впрочем, за два месяца можно было уже привыкнуть к эмоциональности товарки. Озорные огоньки вспыхнули в янтарных очах и пропали. Тушить пламя уговорами столь же эффективно, как показать знак "стоп" надвигающемуся цунами. Вздохнув, она мысленно пожалела рыженькую и продолжила приводить в порядок свою гордость - волосы. Только после них она занялась телом, полируя изящный изгиб бедра, коленку, щиколотку. Майэ перекинула сначала одну ножку через "бортик" своей "купальни", затем вторую и с грацией кошки плавно поднялась.
Внезапно Батэль снова накрыло... Своё дивное платье она обратила клубами дыма, а затем из его части сделала нож и стремительно покинула их скромное обиталище. Инсангарэ от природы была наделена коварством кошки: прийти, вызвать доверие, устроиться на коленях, пригреться, обмурчать, склонив окружающих к мысли, что это дивное создание надо боготворить, любить, обожать и выполнять её капризы. На рыжую этот трюк вряд ли подействует, но майэ всё же вышла следом за сестрой. А то ещё в таком состоянии сверзился по неосторожности с каменной площадки вниз, бедняжка.
И тут чуткого слуха златоволосой коснулась чужая Музыка, но не олвар или келвар, не орков или тёмных майар. Это были... эльфы. Губы девушки изобразили хищную улыбку. Она только часик назад просила Великую Тьму послать им скромное развлечение... Благодарю, о, безмерно благодарю!
[AVA]http://savepic.ru/6207318.jpg[/AVA]

Третья майэчка и в сравнение с двумя первыми не шла. Она была меньше ростом, хрупкая как молодое деревце, не яркая, а чернявая с большими глазами цвета тыквы, горевшими на лице как два совиных ока, тельце её было ладно скроено, но она больше напоминала девчонку, нежели женщину. Глядя на их троицу, практически любой увидавший их вместе подумал бы «что она здесь делает?» Кожа у неё была бледная и тонкая точно её спели из лунного света, а лик напоминал невинное дитя, даже имя её было коротким и простым – Фур. Что значило лгать.
Фур любила носить тонкие и изящные украшения, которые лично запевала до столь замысловатых узоров, что каждый мог разглядеть в них что-то своё, что-то, что им больше чего нравиться. В них яркими  как языки разноцветного пламени горели драгоценные камни. Казалось, за счёт этого она пыталась сбить с себя ту тень, которую бросали на неё полногрудые, пышнобёдрые и аппетитные как спелый персик напарницы. Сама она хранила в своём теле красоту совершенно иную, она была гибкой и грациозной, но казалось, что её можно свалить одним единственным ударом.
Сейчас она прогуливалась возле кипящей каменной лохани, то и дело, подкидывая в варево пучки травы. В конечном счёте травки, как бывшей последовательницы Йаванны, были её заботой и она заботилась о своих «подругах» что полировали себя уже, наверное, третий час если не четвёртый. А, собственно, что тут ещё делать? По мнению Батэль делать тут было нечего её слова прозвучали для девушки как тревожный звоночек. Музыка Огненной Воительницы загудела точно просыпающийся вулкан, но этот гул и в сравнение не шёл с тем взрывом, что последует после.
- Пойду, принесу вина, - спешно зазвенела она нежным чистым голоском и поспешила убраться от ярившейся майэ шурша длинным чёрным платьем, с острыми концами, делавшим её похожей на летучую мышь.
Покинув «опасную зону» девушка уняла шаг и направилась к выходу. Разнёсшийся по пещере вопль, резавший её маленькие аккуратненькие ушки, явственно возвестил о том, что вулкан взорвался. «Ненормальная,» - подумала Фур и тут же сгримасничала вполне правдоподобно изображая возмущающуюся Батэль. Конечно, при ней она бы такого не выкинула, как и при Инсангарэ. Ей было слишком дорого её фана. Да и вообще, открытой атаке девушка предпочитала вострый кинжал, устремлённый прямо в сердце. За все эти долгие месяцы она ничуть не сблизилась со своими «напарницами», а значит, не доверяла им ни на йоту. Фур выглядела как девушка и вела себя так же – наивно хлопала большими удивлёнными глазками, задавала много вопросов, внимательно слушала, была вежливой и неуверенной, говорила коротко и в большинстве случаев с завистью вздыхала, говоря «а со мной такого не случалось» или «мне, увы, поведать не о чём». Ложь конечно. Майэ любила спрашивать и слушать в сто раз больше чем рассказывать. Понаблюдайте за ними со стороны в этой «купальне» и вы наверняка решили бы Фур тусклая служанка двух прекрасных нимф, если бы не её украшения.
И тут до слуха майэ долетел стук стали о камень, а затем какой-то скрежет. «Батэль?» - подумала девушка, вытягивая длинную шею и вслушиваясь. Нет. Звук шёл снаружи, совсем близко. Тогда она прислушалась иначе и на её лице вспыхнула озабоченность. «Враги! Эльфы!» - подхватив полы длинного платья, она сорвалась с места и кинулась обратно, едва слышно шлёпая по камню маленькими босыми ножками.
«Сёстры» уже покинули залу, потому вылетев из-за угла майэчка тут же влетела на всём ходу в Инсангарэ, после с громким «ой!» отлетела назад и шлепнулась на пол.
- Эльфы, - пропищала она, потирая ушибленное седалище, - эльфы у входа! Лезут прямо сюда.
Обрамлённые пышными, длинными чёрными ресницами глаза смотрели на майэ с надеждой, точно та как самая старшая и адекватная должна была сказать, что ей делать.
[AVA]http://s1.radikale.ru/uploads/2014/11/7/2c966462516b8178ced3dff83b5d44a5-full.jpg[/AVA]

Чем больше Нэрвен думала о решении короля, тем больше убеждалась, что, быть может, существенной физической разницы меж эльдар Амана и жителями Эндорэ и нет, но вот в плане мышления и расставлении жизненных приоритетов... Для Эльвэ Синголло не было ничего дороже его семьи и его народа. Это было правильно, однако в минуту нужны и в час возможного воссоединения обоих народов он руководствовался порывами гнева, почти не беря в расчёт обстоятельства и общее благо для мира, который они должны были защищать от Зла все вместе. Впрочем, нет, Артанис всё равно была благодарна государю Белерианда за то, что принял, понял и вошёл хоть как-то в их положение. Будучи натурой темпераментной, Нэрвендэ всецело разделяла его горе, его гнев. Но выбирая между распрями во имя отделения от запятнанных кровью и судьбой мира, которую делали они все, Артанис усмирила свой гнев и думала больше о благе Арды и Эндорэ в частности. Им же здесь жить. Они все заинтересованы в том, чтобы земли стали безопасными.
- Ну уж нет! - рассмеялась нисси на слова Артарэсто, который, как и всегда, вовремя подметил важную деталь, пусть всего лишь в шутке, - Он итак чрезмерно любопытный, а с длинным носом станет совать этот самый нос всюду, где интересно, быстрее меня! Это будет нечестно!
Эльдиэ приглушённо посмеялась, сверкая ясными очами и лукаво поглядывая на друга, которого уже обогнала на полкорпуса. Пусть они и не соревновались, но Артанис всегда действовала быстро и, насколько это было возможно, умело. Каменная площадка была достигнута, и тут все присутствующие заметили пещеру. Тёмную, сквозь её мрак нолдиэ не смогла ничего узреть. Внезапно её пробрал холод, скатившийся от шеи по спине и оборвавшийся в районе поясницы. Утренняя Звезда зябко поёжилась. Глорфиндел говорил весело и уверено, но нисси сразу это место не понравилось.
- Может, полезем выше, а? Отсюда ещё не достаточно хорошо видно наше будущее поле битвы... - предложение осталось неуслышанным, потому что её брат и друг уже помчались внутрь. Принцесса Третьего Дома нахмурилась. Она всегда была за хорошую авантюру - все это знали. Но сейчас её останавливало очень дурное предчувствие.
- Рэсто, гляди в оба. Мне не нравится это место. Чую... враг близко и явится он внезапно из мрака, что чаще всего и таит в себе тёмных, - Артанис предупредила оставшегося рядом с ней брата и пошла следом в пещеру. В отличие от лихо помчавшихся вперёд Лаурэфина и Айканаро, нисси шла почти бесшумно, крадучись и вооружившись мечом, которым управлялась мастерски даже с завязанными глазами и спрятанной за спину второй рукой. Чем дальше она шла, тем сильнее становилось ощущение беды. Какое-то время Нэрвен шла на далёкий неяркий огонёк меча Айрамахтара, как внезапно тот пропал. Сердце йокнула, и нолдиэ пошла вперёд быстрее, всё ещё стараясь не шуметь.

Разговор об Эльвэ, его решении и его мотивах, продолжать никто не стал. И хорошо, потому что веселой и увлекательной эту тему назвать было очень сложно. Сам Артарэсто не знал, как бы он поступил на месте короля Дориата. Может быть, вообще указал бы на дверь всем без разбору пришедшим из-за моря родичам, не вдаваясь в подробности и в то, кто в чем виноват. А с другой стороны - они ведь все были врагами одного врага, и кому, как не им, объединяться против Моринготто? Тингол хотел мирной жизни, и сделал для этого все возможное, но неужели он рассчитывал, что тайна Завесы сохранит его и его семью навсегда?
Но, как бы то ни было, ничего изменить они не могли, так что и обсуждать, "как могло бы быть, если бы... " смысла не было. Поэтому Артарэсто предпочел не думать обо всех этих сложностях, стараясь не отставать от сестры и ее друга. И поглядывать на поднимающегося рядом Нарьо.
- Знаешь, вот даже представить себе боюсь!- это был ответ на фразу о преимуществах удлинения носа у Лаурефиндэ, - И, думаю, Нервен права, тебе бы удалось опередить ее, и я не уверен, что она не пожелала бы укоротить его обратно.
Между тем они благополучно добрались до площадки, точнее даже, карниза, и оказалиь перед входом в пещеру, явно ведущую куда-то в самое сердце горы.
На вопрос брата про факел, Артарэсто лишь покачал головой. Прислушался... шагов не услышал, скорее - просто какой-то далекий, невнятный шум. Но это могло быть все, что угодно, да хоть упавший внутри камень. Акустика в горах порой выкидывает очень странные штуки... А Нарьо не стал долго рассуждать и шагнул вперед, в темноту.Вслед за ним отправился Лаурэфиндэ, предварительно, озаботившись освещением... Арафинвион посмотрел на сестру, уже готовы тоже шагнуть в темную пасть пещеры, охваченный тем же азартом, что и остальные....кроме Артанис, которой явно вся эта затея не нравилась.
- Сестренка, ну откуда тут враги? - Артарэсто старался держаться рядом с ней, ступая бесшумно и быстро.Меч он держал в руке обнаженным - на всяких случай. - Обычная пещера...
Впереди маячил огонек - зажженный чарами меч Лаурефиндэ. А потом он пропал, и Артарэсто почувствовал, как вздрогнула сестра. Странно - обычно Нервэн был первой во всех приключениях, а тут...
- Наверное, они скрылись за поворотом... давай прибавим шагу.
... Музыку эльф услышал не сразу. Точнее, нет, не так. Сначала он ее ощутил, - так, словно она проникла внутрь, прошла через тело и только лишь после этого достигла ушей. Песня... чарующая, прекрасная, хотя и странная... и далекая, очень далекая, словно пел кто-то в самой глубине горы.
- Ты слышишь? Что это?
Артарэсто удивленно посмотрел на сестру.

Сестрица даже ответить ничего не успела как в тоннель подобная яростному огненному вихрю влетела Батэль. Фур порадовалась что упала, врезавшись в Инсангарэ, будь это иначе, огненная сестрица могла утащить на дно её. А майэ этого совсем не хотелось. Резво вскочив, девушка оказалась у тёмной, освещённой изумрудными бликами стены почти теряясь во мраке и с тревогой наблюдая за баталией. Ещё бы… если Батэль убьёт сестричку, то в следующий раз гоняться будет исключительно за ней! А этого Фур тоже очень не хотелось. Однако «сестричка» была не робкого десятка. Оседлав товарку она выскочила из залы бросив на лету короткое распоряжение… Девушка мигом смекнула, что осталась с пламенной наедине и тот час же бросилась в соседней тоннель, углубляясь в жёсткое каменное чрево.
Подходить к эльфам ей не хотелось. Особенно к тем, чьи души горели как огонь и обещали обжечь. Вот уж туточки! Пусть напарницы тратят на них силы и рискуют своей шеей, она поступит иначе… позволит подругам истощить их, а потом прикончит добрым ударом в спину. Но Инсангарэ её удивила. По пещере прокатилась сладкая дурманящая песнь и её мягкие пухлые губки растянулись в немилосердной улыбке обнажая ровные белые ряды зубов с едва заметными клычками. «Прекрасная идея!» - воскликнула она про себя, и тут же присоединилась к дурманящей песне.
[AVA]http://s1.radikale.ru/uploads/2014/11/7/2c966462516b8178ced3dff83b5d44a5-full.jpg[/AVA]

Ну разве можно обижать маленьких  и хорошеньких белокурых майэчек? Это же просто преступление! Впрочем, Батэль сама была ходячим преступлением, способным расколошматить стену, выбить дверь или чьи-то зубы. К счастью, до красивых ровных зубок своей товарки рыжая красотка не добралась. Она вообще не добралась ни до чего, только успела немного повалять блондиночку. Чуть ли не мурча, Инсе оповестила напарниц, что им бы неплохо не дурью маяться, а подготовиться к встрече гостей. И была такова, скрывшись в одном из проходов.
Майэ ступала тихо, по-кошачьи грациозно и плавно, аж бёдрами виляя, словно бы позировала перед толпой восхищённых лиц противоположного пола. Увы, пока благодарных зрителей не было видно, но они скоро появятся. У блондиночки был прекрасный план, благо, её коньком было именно соблазнение. Ещё на службе у Владычицы Варды, прекраснейшей из всех женщин Эа, Инсе узнала, что красота - страшная сила. И коль дева умеет ею пользоваться, то будет купаться в восхищённых желающих взглядах и любви воздыхателей. Светлоокая озорница аж светилась от счастья, предвкушая забаву. Она тут же выбрала свою жертву и принялась манить её, направляя своё колдовство в ту сторону, где слышала Музыку Лаурэфина. Фантазия её рисовала высокого статного мужа, с сильным руками, крепким телом и чистой непорочной душой. О, она сразу увидела Свет, этот самый Свет она творила вместе с остальными ученицами Элентари, его остатки жили в ней, и сейчас майэ просто сияла ярче звёзд. Но это было не единственной её подготовкой. Она также наколдовала себе шипастый ошейник, грубый и очень неудобный, цепь от него тянулась до каменной стены и была в неё накрепко вделана. Прекрасное нагое тело оказалось местами покрыто красными отметинами, на бёдрах и ягодицах появились царапины и гематомы. Не то, чтобы это испортило идеальный образ - вовсе нет, в светлом мраморе часто можно найти более тёмные прожилки. К тому же майэ так выглядела более несчастной и замученной.
Музыка её героя приближалась, и девушка еле успела выставить вперёд руки, как на неё свалился, словно мана небесная, златоволосый высокий мужчина. Глаза его сияли двумя совершёнными самоцветами, золотые локоны были почти таким же идеальными, как её собственные. А ещё эта тушка в доспехах немало весила, и Инсе не совсем наигранно заскулила. Холодные доспехи были неприятны по ощущениям для нежной кожи. Большие светлые глаза воззрилась на Глорфиндела. В них была и надежда, и шок, и радость, и мольба о помощи.
- А ты... спаситель? - девушка не выдержала и расплакалась, уткнувшись в плечо нолдо, её плечи сотрясала мелкая дрожь, а по щекам катились настоящие слёзы.
[AVA]http://savepic.ru/6207318.jpg[/AVA]

Родные ему не ответили, а песнь становилась всё отчётливее и тягучее, точно к певице прибавился ещё один хрупкий едва различимый голосок, столь тонкий будто его и не было вовсе. Однако само звучание заметно прибавило в силе. Оно звало. Оно манило.
- Глорфиндель! Нервен! Артаресто! – вновь позвал Амбарто и вслушался, однако так и не смог ничего различить. Если родные ему и отвечали, то их голоса потонули в музыке.
Пересилив тёмный зов, нолдо повернул назад. Одна его рука сжимала меч, второй он вёл по влажной неровной стене, без света Лаурэфинового клинка темнота была кромешной. Внезапно его слуха коснулось журчание воды, которой он не слышал прежде. Это заставило воителя остановиться и припомнить, куда и откуда они шли. Он готов был поклясться, что десять шагов назад ход должен был свернуть на право, но этого так и не произошло. И как такое возможно? Магия или опять хитроумные орочьи устройства? Не могло же так случиться, что он заплутал!
А музыка всё звучала, всё дурманила и манила, рисуя в голове прекрасные образы, заставляя гадать, как же выглядит та сирена, что поёт для них посреди мрака и темени пещеры. Глас её путал мысли, сбивал их с ритма, ловил точь-в-точь, как яркая брошь ловит глаз на сером невзрачном платье, как звёзды на небе, как пожар разгорающегося рассвета. В конечном итоге Амбарто отступился, поняв что заветного поворота ему уже не найти он направился на голос надеясь что его родные и друг сделают то же самое.
В начале его вёл зов Инсангарэ, но затем в дуэт вмешался третий голос, яркий и явный. Было в в нём нечто особенное, нечто пламенное и ярое и по неволе Амрод потянулся к нему, прислушался на мгновение и угодил в расставленные сети. Сам того не замечая он брёл, отняв руку от стены, казалось отбивавшееся от камней эхо было ему лучшим проводником чем глаза, чем камень, чем свет. Мелодия ретивая живая вела его сквозь мглу, но голос коснувшийся ушей в миг вывел эльда из оцепенения. Схватившись за меч обеими руками, воитель бросился на зов, крик ещё звенел в его ушах, указывая путь. Он даже свернул пару раз, умудрившись не влетать в стену, да и вообще каким-то чудесным образом поняв, что пора сворачивать.
К Батэль он ворвался, как вихрь полный решимости снести с ног любого кто окажется на пути, любого кто грозит словом или оружием. Клинок в его руках поймал широким лезвием свет, лившийся из пролома откуда-то сверху и освещавший хрупкую фигуру майэ, и воссиял подобно солнечному лучу. Однако не было врагов на его пути. Едва ворвавшись Айканаро застыл, взгляд его был прикован к лежащей на камнях женщине. Он не видел её стройной ножки невзначай выглянувшей из под прекрасного серого платья, не видел её полных грудей и пышных бёдер, видел лишь страх и беззащитность, нужду и надежду. Яркий пламенный луч в его руках померк, будучи преданным ножнам, сам эльф опустился подле неё на одно колено и взял за руку сражённый её мелодией, забывший о своих предчувствиях и звучавшей в Тьме звучавшей в песне.
- Отринь все свой страхи, - он сжал хрупкие ладони в своих руках, и майэ могла ощутить исходящий от него жар, готовый поспорить с её собственным. Казалось, что воитель пропитан светом и пламенем, ярким и жёстким, нещадно палящим всё что осмелилась осквернить Тьма и всех кто рискнул присягнуть ей на верность. На устах его заиграла мягкая успокаивающая улыбка. – Ибо я рядом…

Начали за здравие, кончили... Впрочем, никто ничего ещё не закончил. Всё только начиналось, судя по тому, что эльфы один за другим пропадали во мраке пещеры. Нэрвендэ мысленно поклялась, что всех оттаскает за уши, если в этой пещере они таки напорятся на какую-нибудь неведомую тёмную хрень. И чем дальше она шла по каменным подгорным коридорам, тем больше убеждалась в своей правоте. Исчезло сияние Лаурэфина, его Музыка удалялась всё дальше, и Артанис охватила практически паника. Хотелось бежать быстрее, пока она не поймает этого попрыгунчика-поскакунчика, не привяжет крепко к себе не просто верёвкой - целым канатом, а затем не выведет из мрака. И с Айканаро так же стоило поступить. Однако находящийся рядом с ней Артарэсто  вызывал не меньше беспокойства. Брат не внимал её предупреждениям, не считал эту прогулку чем-то опасным даже в теории. Девушка готова была с досады выть. В следующий раз точно привяжет к себе верёвкой каждого из них, будет водить за собой, как цыплят.
Музыка зазвучала в подгорных коридорах, и Артанис пробрала дрожь от макушки до пяток. Не нравилось ей это Звучание, её оно отталкивало и гнало прочь. Нолдиэ поморщилась, думая уже вывести брата отсюда и оставить караулить вход, покуда она будет искать остальных пропаданцев. Но реакция Рэсто её удивила. Ему ЭТО понравилось?! Тряхнув золотистыми волосами, эльдиэ потянулась за рукой Артарэсто и... схватила воздух.
- Рэсто! Не иди на Музыку! - не выдержав, крикнула нолдиэ и побежала следом за ним. Через пару метров Артанис так некстати напоролась на камень и полетела вперёд. Падение на каменный пол оказалось, вестимо, неприятным, и ладошки с коленками словили очередные синяки и царапины. Меч с грохотом упал недалеко от неё, но дева таки потратила несколько минут, чтобы найти его во мраке пещеры. Поднявшись и оперевшись о стену, она пошла вперёд и через два поворота наткнулась на глухую стену. Тупик!
- Нет! - ударив кулачком преграду, со злостью крикнула принцесса, поворачивая назад. Она не туда свернула? Эта магия путает пути? Тёмное колдовство!

Если Артарэсто и услышал предупреждение-просьбу сестры, то совершенно точно не внял ему. Если вообще понял, о чем идет речь. Музыка, ее удивительно, хрустально-чистое звучание не оставила места для чего-либо другого. И он пошел на нее, не оглядываясь и не рассуждая. Коридор, казалось, никогда не кончится, и эльф спешил вперед, зная, чувствуя, что там, за поворотом его ждет нечто прекрасное, никогда не виданное, то, к чему он, може быть стремилс всю свою жизнь, только раньше об этом не ведая. Хрупкая, звонкая мелодия вела его, заставляя ускорят шаги, почти бежать...
Он замер, когда перед ним словно из воздуха возникла тонкая, изящная фигурка... Девушка. Она была прекрасна, она была само воплощение этой музыки, похожая на серебристый лунный лучик. Она танцевала, и каждое ее движение было полно грации, неуловимой, пленительной, дивной...
Артарэсто сделал шаг... и девушка испуганно застыла, глядя на него, и эльф почувствовал, что буквально тонет в этих глазах. Он хотел было сказать что-то успокавающее, но она в страхе бросилась прочь.
- Постой....
Арафинвион побежал за ней - вперед, снова по коридорам, которые петляли и плутали, уводя куда-то в самую глубь пещеры. А она светлячком мелькала впереди, и с ней летела дивная музыка. Артарэсто уже не думал ни о чем, кроме одного - он должен догнать ей, найти, сказать ей... что? Он сам не знал, но чувствовал, что это было важно. Важней всего на свете.
Потом был очередной поворот, а за ним - пещера. Полная сияющего, но не яркого, а тихого света. Как раз такого, какой был всегда по душе второму сыну Арафинвэ. Тут было очень тихо. Серебристый мох покрывал камни, а трава и причудливые растения красивой вязью обрамляли озерцо. Маленькое, круглое, похожее на зеркало. Очарованный этим зрелищем, Артарэсто остановился. Музыка была тут, но она казалась частью царившей в пещерке тишины. Прекрасная незнакомка была где-то здесь, он это знал...
- Где ты?- тихо спросил он, оглядываясь по сторонам, - Где? Не бойся меня...

Женщина билась как одержимая: то лежащая в бессилии и шепча едва слышно, то выкрикивала в пустоту страшные от наполнявших их ужаса и отчаянья слова и на лице нолдо зародилась тень скорби и сочувствия. Она казалась ему обезумевшей в этом мраке. Но признание… Глаза Ярого вспыхнули, на миг отринув сладостный и тягучий как патока морок, пронзили ее, узрев неистовую пламенную суть одновременно яркую и чёрную. Недобрые слова произносили пленяющие своим видом уста, и глас её гремел под потолком подобно лязгу стали. Эльф отскочил от неё как от гадюки, что тайком забралась ему на грудь, и схватился за клинок в мгновение ока покинувший ножны. Это больше подходило солнечному Лаурэфину – верить в то, что даже самое тёмное создание может исправиться, Амбарто же был воителем нетерпимым ко злу и не дарующим ему ни шанса, ни пощады.
- Моринготтова Бестия! – обличающее воскликнул он, готовя клинок к удару. – Тот, кто пускает мрак в своё сердце, должен бы знать о неизбежности грядущей расплаты.
Но не засвистела сталь, но не прогремело в воздухе имя великой Элберет ибо морок вновь схватил эльфа и он более не видел перед собой той мерзкой твари коей являлась на самом деле Батэль, лишь женщину слабую и объятую мраком. Но разве он забыл её слова? Разве забыл адову пасть, что на миг сверкнула в её ясных скорбных очах? Воитель пошатнулся, рука его ослабла, пальцы почти выпустили меч, он сомкнул очи, схватился за голову и медленно попятился к стене, перед глазами его быстро мелькали картины недавнего прошлого, и лики родных которые силилось стереть проклятье.
- Ты лжёшь мне песнь! – воскликнул он яростно. – Ты зло облачившееся в невинность, и судьба твоя на острие этого клинка!
Воитель принялся бороться со сладостным дурманом, силясь содрать его с глаз и разорвать опутавшую его душу паутину. Борьба эта была яростной, и чем сильнее туман хватался за его рассудок, тем сильнее упирался эльда, пока не преодолел, наконец наброшенные на него сети. В тот же миг Айканаро сорвался с места и прижал женщину к камню хватая за горло, обоюдоострый меч уставился своим жалом точно  в глаз готовый в любой миг вгрызться в рыжую голову жадно и беспощадно, а серо-голубые глаза сияли переполненные не пламенем, но гневом.
- Говори, Отряде, что ты сделала с моими родными и что затеял здесь твой властитель! – в чистом, звонком голосе юноши слышалась чуждая ему решимость и сталь. – Ну же! Я не стану ждать тебя вечно!

Отредактировано Айканаро (2014-12-15 19:56:35)