Вода показалась Лаурэфину весьма недружелюбной: холодной, неудобной и к тому же, жутко мокрой! Конечно, доспехи нолдор – это были не те тяжеленные рыцарские латы атани, в которых его бы и все феаноринги разом не смогли бы дотащить до берега, но всё равно, приятного мало. К счастью, верные боевые подруги не подкачали, и совместными усилиями, не без скромной помощи самого рыцаря, активно болтавшего ногами, успели дотащить его до берега прежде, чем тот отключился и кому-то из них пришлось бы делать ему искусственное дыхание (а жаль). А пока что – они просто дружно выбрались из воды и обсыхали на бережку.
- О Тургоне – отдышавшись, честно признался Айрамахтар.
Услышав её дальнейшие слова, он приободрился, повеселел и звонко воскликнул:
- Артанис, если ты поможешь мне в его спасении, я – твой навек! Собирай вещи, выходим как можно скорее!
С этими словами, он вскочил на ноги, еле удерживаясь от того, чтобы не подхватить златовласую спасательницу на руки и раскрутить её волчком. Но время нынче было в цене, так что, нолдо не стал долго распинаться о своих чувствах и бросив только короткое «Прости, Арельдэ, я не хотел тебя топить!», умчался по трапу на корабль, собирать вещи. Мысль его скакала, аки вороной жеребец… кстати, надо будет не забыть про лошадей… и перед глазами нолдо так и мелькали образы вещей, необходимых во всяком дальнем походе. На просушку не было времени, он только обтёр доспехи сухой тряпочкой и поспешил складывать мешок. Меж тем, у него, как у одного из доверенных Тургона, имелись свои обязанности, которые не грех было бы кому-нибудь передать… Но кому? Решение пришло быстро, и Глорфиндел, обрадованный тем, что оставляет дела сюзерена в надёжных руках, обратился мыслью к…
- Итариллэ! Ты не сильно занята? Прекрасно! Мы с Артанис уезжаем далеко на восток спасать твоего отца, так что забота о его имуществе и свите отныне поручается тебе! Не забудь: три тренировки до седьмого пота, пробежка в середине суток и обязательные вечерние посиделки у костра! Следи, чтобы у них в достатке было еды и воды, чтобы раненные получали помощь целителей, а горячие сорвиголовы вроде меня ничего не вытворяли, вернусь – проверю!
Обрушив на хрупкие плечики эльфийки сей водопад новостей и новых обязанностей, успокоенный нолдо принялся лихорадочно метаться по кораблю, собирая всякую всячину и отнекиваясь на удивлённые вопросы прочих нолдор. Что тут скажешь, всем им приходится взрослеть, а Идриль, на его взгляд, была уже достаточно взрослой, дабы многочисленные нолдор, преданные Тургону, не разбрелись в отсутствии непосредственного предводителя кто-куда и не деградировали до уровня костяных копий и набедренных повязок. Как говорится, наивность – не порок, а приговор.

- Что с ним? – Арельдэ, не теряя ни мгновения, клещом вцепилась в уже успевшего вскочить на ноги эльфа. – Компенсируешь, когда возьмете меня с собой, - бросила девушка, предусмотрительно не отцепляясь от Глорфиндела. Хочет уходить – пусть везет ее за собой.
- Если вы не забыли, Нэрвен, он мой брат! – ответила на осанвэ уже вслух, поддавшись охватившим волнению и возмущению. – Пусть кто хочет, тот и заботится о порядке, я еду с вами. Или одна, я не могу остаться здесь!
Всякий, кто хорошо знал Ириссэ, должен был понять, что она уже не отступится. Упрямство взяло верх над чувством долга и благоразумием, если оное в хорошенькой головке нолдиэ в принципе водилось. Если вдруг будет получен отказ, то оставить ее на корабле смогут лишь Феанаро и пудовые цепи. В противном случае она умчится в туманные дали на спасение брата, ничуть не задумавшись в горячке своего беспокойства и жгущего фэа страха, что вовсе не знает, куда скакать. В конечном итоге она раскается в своей поспешности, но гордость не позволит повернуть коня обратно. Воинственная дева-рыцарь будет двигаться вперед, пока на пути ее не встретится банда каких-нибудь орков. И тут уж исход схватки предрешен и предсказуем. Но все равно нужно двигаться, нужно что-то делать – нельзя сидеть на месте!
Арельдэ упрямо каталась за Лаурэфином, цепко держась за его руку, пока тот не сказал место сбора и не поклялся не удирать без нее. Чуть успокоившись, что хотя бы одну проблему удалось решить, девушка заметалась по кораблю, пытаясь одновременно запаковать вещички в поход и не сделать свои сборы слишком явными, дабы ни у кого не вызвать подозрения. Неровен час, еще доложатся дядюшке о метаниях племянницы, а у Феанаро характер пылкий. Да и друзей подставит.
За отведенное время Ириссэ успела переодеться в сухое. Запасные штаны, рубашку, еще один плащ и одеяло девушка закинула в походный мешок. Подумав, надела кольчугу и подпоясалась мечом. Наброшенный сверху плащ скрыл боевую экипировку, чтобы не привлекать излишнего внимания. В мешок торопливо полетели защитные рукавицы, поножи и наручи, фляга с водой, кремень, веревка и запас еды. Заплетя волосы в тугую косу, девушка отправила к вещам еще и расческу. В последний момент закинула длинный кинжал и принадлежности для ухода за оружием.
К приготовленным лошадям девушка успела первой, на ходу придерживая заброшенный на плечо мешок. Когда Артанис пришла к месту сбора, ее кузина уже приторачивала вещи к седлу, шепотом ругаясь на упрямые и норовистые ремешки.
- Как думаешь, мы успеем, Нэрвен? – задала все это время мучивший ее вопрос Ириссэ, не оборачиваясь, дабы двоюродная сестра ненароком не поймала ее полный тоски и тревоги взгляд. Должны были успеть, но как сплетется узор судеб? – Лаурэфин видел какие-то ориентиры, которые помогли бы нам найти место, где все произойдет?

Итариллэ была одна. Здесь, на корабле царила суета, носились эльфы с тюками вещей, припасами, мехами для питья и мешками имевшегося провианта, всюду витало оживление, но в душе дочь Турукано была как никто одинока. Она достаточно повзрослела, чтобы понимать многие вещи и к жизни относилась более чем мудро, стойко принимая удар следующий за ударом, однако от того тоска по дому и родным не ослабевала. Сердце томилось в чужой боли и сжималось от страха перед будущим, его снедала забота о близких,  тех, кто еще составлял маленький и шаткий мирок нолдиэ, такой, какой оплетал ее непробиваемым коконом от самого рождения.
Девушка пряталась от всех. Она была бы рада спрятаться и от себя, и от бед, но это было невозможно. Лишь бойкий призыв к самой себе быть сильной, ни перед чем не сдаваться, позволял глядеть в глаза уставших сородичей, впитывать их эмоции отдавая взамен успокоение, говорить ободряющие слова, слыша горькие речи на каждом шагу, дарить надежду чувствуя как собственная вера постепенно тает, роняя восковые слезы в прошлое. Пока многие отвлеклись, она могла собраться с мыслями побыть наедине с собой, пусть недолго, но перерыв этот был жизненно необходим, чтобы не потерять себя среди окружающих несчастий. Ветер устало копошил растрепанные волосы, гладил бледное лицо, лишь чуть тронутое розоватым румянцем. В непривычных одеждах, хрупкая и тонкая как колосок она смотрела в небо, точно пытаясь понять, несут ветра очередную бурю или очистят от облаков купол извечной ночи, обнажая печальные светильники Элберет.
Осанвэ Лаурэфина настигло деву неожиданно, и смысл его сперва показался абсурдным, столько информации в одно сообщение мог вместить только Глорфиндель, и общение с ним было не похоже на общение ни с кем из нолдор. Но девушка была хорошо натренирована, чай не первый год знала друга отца, потому за последовавшим нагромождением информации выхватила и запечатлела лишь два слова «спасать отца». Какие могли быть тренировки? Разве значили что-то посиделки, когда жизни отца угрожало что-то? Что-то серьезное, девушка в этом не сомневалась, ведь иначе не билось бы так громко и быстро сердце! Эльдиэ оглянулась в поисках ответов. Что она могла сделать? попросить кого-то помочь? Никто не отзовется, а то глядишь, и Лаурэфина вернут, нет, нельзя было говорить никому ни слова! Но и отпустить бравую компанию спасателей она не могла. Ведь знала, просто чувствовала, что помощь ее им сгодится. Она уже решила и как бы страшно ни было, отвернуться, и просто ждать не было больше сил.
Быстро, точно белка, девушка вскочила на помост, и скользнула на корабль, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Нужно было торопиться, а потому поиск вещей был столь же скор, как скоро возникло в голове решение бросить все и мчаться в безвестность. Небольшая сумка уже хранившая немногие взятые в дорогу вещи Итариллэ, наполнилась чистыми бинтами и тканью - в нее эльдиэ замотала хрупкие склянки целебных настоев. Фляга чистой воды, иголка и нитки, пара яблок и тоненький ножик, прежде используемый во время шитья для разрезания нитей и ткани, также разместились следом, компактно заполнив все внутреннее пространство своего вместилища. Иных инструментов дева не имела и крайне надеялась, что необходимости в них не возникнет вовсе. Плечи укутал плотный серый плащ, принадлежавший то ли Аракано, то ли отцу, в массе общих вещей трудно было разобрать, где, чей багаж лежал.
Выкроив момент, когда эльдар на палубе окажется меньше всего, Среброногая попыталась незаметно проскользнуть, однако уже на твердой земле была замечена одним из дозорных.
- Все уже на кораблях, какая нужда привела тебя обратно на сушу, собрат? – девушка замерла, слушая, как стражник приближается, и нехотя повернулась на последовавшую просьбу, убрав с лица темный капюшон. Нолдо остановился, удивленно округлив глаза.
- Леди Итариллэ, но почему вы… - Идриль прислонила палец к губам, призывая говорить потише. К превеликой удачи пред ней был один из верных Второго Дома и хороший ее знакомый, ведь после сражения именно ей довелось врачевать его травмы.
- Я знаю, ты имеешь полное право остановить меня, но прошу… Я чувствую, что что-то должно приключиться и сердце мое как никогда зовет, оказаться там, где я смогу принести пользу…
- Простите, леди, но я не могу пустить вас одну, ваш отец того не одобрит, - перебил эльда, казалось он был непреклонен, но девушка не могла позволить себе сдаться, только не сейчас. Согласиться остаться на кораблях значит вновь не находить себе места ожидая плохих известий, в хорошие она давно переставала верить.
- Альдарос… Я прошу тебя не как вассала моего отца, и не как верного нашему дому, я прошу как друга. Если бы существовала опасность для родного тебе человека, неужели ты не бросил бы все ради него? Не помчался на помощь, если бы чувствовал, что в силах твоих переменить грядущее? Молю, не стой на пути, я не смогу простить себе, если не буду знать, что сделала все, что возможно, - в голосе звенела уверенность и отвага, какую воин не ожидал услышать в речах молодой нолдорской девы, а потому он лишь молчал, глядя на нее в недоумении и снедаемый колебаниями.
- Я буду не одна. В пути со мной будут Лаурэфин и Артанис. Если меня хватятся – скажи, что я в безопасности, с ними, - Итариллэ улыбнулась, заметив, как с упоминанием Айрамахтара в глазах эльда проскользнуло облегчение.
- Мой конь Ниндэ, - мужчина вздохнул, указав туда, где еще стояли не убранные палатки и бил копытом серый в яблоках жеребец: - Возьмите его. Лаурэфинделэ, Нэрвен и Арельдэ поскакали в ту сторону. Леди Итариллэ, прошу… заклинаю, будьте осторожны!
- Мы обязательно вернемся, не может быть иначе, - Заверила напоследок девушка, и вновь накинув на голову капюшон, скользнула  в сторону лошади, не оглядываясь, но зная, что Альдарос после еще какое-то время стоял, глядя ей вслед. Эльдиэ не хотелось водружать на кого-либо ответственность за себя, и она не хотела, чтобы кто-то после держал за нее ответ, но без этого не выходило никак, и в глубине души дочь Турукано уже чувствовала, как достанется ее ушкам, когда родные узнают про ее поступок. А уж как отец отреагирует… Эльдиэ даже не бралась представить, только напоминала себе, что нужно торопиться.

После недавних событий Эдвен пробирался по лесу с утроенной осторожностью. Руки до сих пор ныли, словно их ошпарили кипятком. Понятно, что благотворного воздействия на воспаленный шрам на плече это не оказывало. Мальчик старался как можно меньше двигать правой рукой - каждое движение отзывалось неприятно-острой болью, заставлявшей морщиться. Жаль, что ему так и не попался ни один листик целемы - отец как-то говорил, что эта травка быстро вылечивает любые ссадины...
Внезапное чувство чьего-то недоброго взгляда вынудило маленького аваро остановиться. Неужели опять орки? Только не это... Мальчик завертел головой, пытаясь высмотреть врага... и замер, когда взгляд наткнулся на огромного медведя, даже не пытавшегося прятаться. Зверь стоял всего в паре десятков шагов, разглядывая мальчика с явно гастрономическим интересом.
Эдвен растерянно смотрел на лесное чудовище. Что теперь делать? Бежать? Но звери бегают быстрее... Залезть на дерево? А он успеет?

Отредактировано Эдвен (2014-12-27 22:24:53)

- Скачи Ниндэ, скачи, мы не можем потерять их, - шептала девушка, склонившись к самой шее жеребца. Ее голос дрожал от усталости, но каждое выдавленное через силу слово приободряло. Не коня, нет, - саму эльдиэ.
Путь был далеко не таким легким, каким казался вначале, ведь дочери Турукано не доводилось часто бывать в седле, что уж говорить про оживленную скачку в течение нескольких часов. У девушки страшно ныла спина, да и ноги, привычные к пешим прогулкам изрядно страдали, стертые к тому же давно неношеной обувью. Итариллэ придерживалась своего первоначального плана, хотя сама уже начинала сомневаться, намеренно ли держится одаль от основной компании или же просто не может их нагнать. И, тем не менее, собрав всю свою волю в кулак, эльдиэ старалась сохранять спокойствие, выуживая из памяти по крупицам знания, некогда услышанные из обрывков речи старших. Сейчас ей могло пригодиться все: немногие известные факты об Эндорэ, обрывочные воспоминания о карте, которую мельком видела в палатке Арельдэ, охотничьи рассказы, благодаря которым девушка могла отыскать след лошадей. В конце концов, знания про дикие ягоды, хотя Келебриндаль очень сомневалась, что в здешних лесах сможет сориентироваться так, как сориентировалась бы в Амане. И тем не менее, не было маловажных вещей. Поскольку Среброногую никогда не учили действовать в подобных ситуациях, она была рада любой ниточке, каждой крупице, даже это знание было незначительно.
Ей хотелось верить, что она все делает правильно и все сможет невзирая ни на что. Хотелось быть уверенной в том, что она не нуждается ни в чьей сторонней помощи и сейчас, именно сейчас, впервые преступив все мыслимые и немыслимые правила, отринув все, к чему ее приобщали, она действует как никогда верно.
Девушка также думала, что возможно, приключения это совсем не ее, ведь она почти ничего не умела из того, что могло пригодиться в долгом пути. Вот тётушка… Тётушка могла если не все, то очень многое. Сколько Итэ помнила Арельдэ, та никогда не сидела на месте, самая настоящая героиня… Про таких слагают легенды. Нолдиэ вздохнула и напомнила себе, что не жажда приключений сейчас подгоняла ее навстречу неизведанному. Не жажда, а любовь к отцу и желание любой ценой уберечь его от беды. И пусть сейчас она выглядела неумёхой, пусть потом ее действия нарекут «глупыми» и «безрассудными» - она стерпит. Говорят же, что сердце, оно никогда не обманет… И значит, она просто обязана добиться успеха, ведь, в случае поражения… что? Нет, она даже не хотела думать об этом, потому что в любой ситуации один непоседливый, но мудрый златокудрый Верный учил ее держать нос высоко и никогда не унывать, так как же она могла сейчас предаться грусти?
Неожиданно конь забеспокоился. Эльдиэ приободряющее похлопала его по шее, оглядываясь. Впереди она заметила силуэт, огромный медвежий силуэт и насколько девушка могла судить, встреча даже с сытым медведем не сулила ничего хорошего, а что было на уме у этого…  Среброногая уже была готова направить своего скакуна в обход, но за следующим же деревом обнаружила еще одну тень. Приглядевшись, Итариллэ испуганно округлила глаза. Это был ребенок, маленький ребенок в этих непроглядных дебрях еще и непосредственно близко к хищнику.
Сердце вновь, как и в большинстве жизненных случаев подало сигнал раньше, чем разум успел переварить и выдать вердикт абсурдности идеи. Так что, вытащив ноги из стремян, эльдиэ выдохнула и погнала коня вперед, на что тот лишь испуганно всхрапнул. Едва они успели приблизиться, эльфийка свесилась из седла на добрую половину, каким-то неведомым чудом не соскользнув полностью и подхватив ребенка подмышки, усадила перед собой.
- Не бойся, - прошептала нолдиэ. Она не ведала, кому принадлежал эльфенок, но точно знала, что он был не одним из прибывших эльдар. Что делать дальше она тоже не очень представляла, но очень надеялась, что медведь не надумает их догонять. И как в противовес всему предшествовавшему везению…
- Ты в безопас… - внезапно Ниндэ, чем-то явно встревоженный встал на дыбы, оглашая громогласным ржанием округу, и не успела эльдиэ предпринять каких-либо действий (как минимум схватить уздечку), ничем не закрепленные приключенцы вылетели из седла в объятия грубой эндорской земли. Эдвену в данной ситуации повезло больше – он упал на Итэ, а она, на время, лишившись возможности нормально дышать, только и выдавила:
- Лезь на дерево!
Перед глазами плясали разноцветные огоньки, и девушке потребовалось время, чтобы восстановить дыхательную функцию, но едва это произошло, она поспешила встать на ноги. Спина и левая рука раздались неприятной тягучей болью, и девушка не знала, на что глядеть в ужасе: на голодного медвежонка или дерево, по которым она отродясь не лазала. Эта задача даже в обуви и штанах казалась непосильной, а быть кем-то съеденной ой как не хотелось.

НПС Медведь.
Пока Эдвен вертел головой да приходил в себя от культурного шока при виде медведя, тот задумчиво разглядывал Эдвена и прикидывал, по своим медвежьим меркам, съедобно ли это двуногое и если да, нет ли у него жала или ещё какой-нибудь ерунды. Однако желудок, разбуженный мыслями о скором обеде, во всеуслышание протрубил атаку, и медведь неспешно направился к эльфёнку, готовясь к броску. И тут, его отвлёк посторонний звук – то приближалась кавалерия в лице Идриль. Медведь было шарахнулся, но вскоре опознал в коне эльфийки далёкого родича оленя, и тут совсем осмелел. Да только поздно было: дева сцапала мальчишку и дала ходу, медведь – за ними, но разве эдакую животину сразу поймаешь?
Вот он и не поймал. Сразу. А там странная конструкция со множеством конечностей решила разделиться на составляющие, и он вновь заколебался. А ну как и эти трое надумают разделиться, и разбегутся по окрестным кустам ордой жуков? Вычёсывай их потом… Но нет, родич оленя ускакал вдаль, зато два других неизвестных существа, выглядевшие куда как вкуснее, полезли на дерево. В какой-то миг, в медвежьей душе шевельнулась старая, давно забытая струна. Перед его взором внезапно предстала высокая двуногая в зелёной шкуре и погрозила ему лапой. И взгляд у неё был такой… как у мамы-медведицы, когда он пытался съесть камень. Но это была не мама, и вообще не медведь, так что – косолапый тряхнул головой и потопал за законным ужином.
В общем, у Эдвена и Идриль внезапно образовался значимый стимул к активным действиям. В виде несущейся на них во весь опор многокилограмовой косматой тушей, оснащённой оскаленной пастью и здоровенными когтями.

Путешествие, предпринятое командой отчаянных спасателей, оказалось трудным и утомительным. Им приходилось пробираться по лесным дебрям, карабкаться и спускаться по холмам, выискивать непознанные горные тропы, и всё это – при постоянном риске нарваться на орков или что похуже. В общем, прогулка однозначно удалась, и её первый этап неплохо было бы закрепить качественным купанием! В общем, как они добрались до озера, Лаурэфин, по аманской привычке никому не говоря, ускользнул в кусты, избавился от плаща, доспехов и туники, и уже вовсю подбирался к мерцающей в свете звёзд тёмной глади. И надо сказать, что в эти секунды его снедало чисто ваниарское любопытство. Что там, скрывается в толще воды? Наверняка, нечто интересное!
И тут «нечто интересное» вдруг обнаружилось у него на голове и принялось активно трясти перед лаурэфинским носом связкой ягод. Нолдо конечно замер, задрал глаза так высоко, как мог.
- Это мне, правда? Спасибо! – польщено поблагодарил Глорфиндел и собрался было воспользоваться подношением, когда на него сзади что-то налетело и вежливо покусилось на его уши. Однозначно, для эльфа, привыкшего жить в благом амане в тепле и покое, любоваться цветочками и периодически выбираться в местную условную глухомань – это было через чур. Вот он и среагировал так, как учил Тулкас: резким кувырком перебросил условного противника вперёд. То, что при этом они оба оказались в воде, в расчет не принималось. Бултыхнулись они славно и громко, а пока Лаурэфин пытался определить, где тут верх, а где них, он маленько пришёл в себя и сообразил, что противник и впрямь был ну очень условным.
Конечно, стоило бы вынырнуть и устроить нахальной обнимательнице взбучку за нарушение дисциплины во время рейда по вражеской земле, но… Ему вдруг жутко, непреодолимо, невозможно захотелось пошалить.
Ну а почему бы нет? Артанис можно, а ему нельзя? Дискриминация, однако! В общем, извернувшись в воде, Лаурэфин, не выныривая, осторожной златогребневой акулой пробрался к берегу и там, в водяных зарослях, среди лягушек и мальков, наконец позволил себе вынырнуть и оглядеться. Ох и достанется чертовке! Благо, в воде нолдо чувствовал себя как везде – очень даже неплохо, двигался умело и споро, ну а подобраться незамеченным к растерянной

П.С. Ход Арельде.

Отредактировано Глорфиндел (2015-01-03 11:47:13)

Ах ну где же, ах ну где же, водятся эльфийки?
С золотыми волосами, что не тускнут в линьке,
С розовыми прелестями, что желают ласки,
Где-то там, кажись в дали, их мерцают глазки!
Те-то глазки и выискивал Лаурэфин, плавая в зарослях и зорко оглядывая окрестности. И что-то ему подсказывало, что помимо него в этом озерке обитали и иные водолазы со стажем. Но! Он и не думал унывать и продолжал поиск. Собственно, в таком неунывающем состоянии его и настигла златокудрая проказница. Ощутив, что кто-то схватил его за ногу и утягивает в неведомые дали, нолдо конечно же возмутился и попытался удрать в заросли. Не получилось. Пришлось вставать на руки и гневно дёргать голой пяткой. Впрочем, если Артанис думала, что безоговорочная победа осталась за ней, её ждало сильное разочарование: Глорфиндел открыл глаза под водой, огляделся в поисках средств праведной мести и нашёл таковые в лице крохотного пресноводного то ли рачка, то ли жука. Возможно, это даже был тот самый печально известный жук-казанова, гроза сердец всех окрестных эльфиек. Но скорей всего, это всё же была невинная жертва их с Артанис развлечений.
Не давая Нэрвен возможности толком насладиться господствующим положением, Лаурэфин недрогнувшей рукой сцапал насекомое и посадил его повыше Нэрвенской коленки, после чего – придал ускорения в нужном направлении при помощи лёгкого щелчка. Возможно, Артанис даже смогла бы догадаться о том, что он готовит суровую мстю по резко успокоившейся Лаурэфиновой пятке, но шансов избежать возмездия у неё не было никаких. И в этом-то интересном положении Глорфиндела и застало осанвэ Идриль.  Нолдо удивлённо дёрнул пяткой, булькнул, разом выпустив весь воздух… А потом вдруг приподнялся на руках, резво обвил шею Артанис ногами, будто собрался присесть ей на плечи, а потом единым махом толкнул её в воду. Спасибо Тулкасу за борцовскую науку, как говорится.
- Итариллэ?! – осанвэ всецело отражало тот шквал обалдения, что обрушился на хрупкое Лаурэфиновское сознание. – Ты где?!

НПС Медведь.
Он уже ощущал на языке вкус крови и жизненных соков, благо, оба двуногих повернулись к нему едва ли не самой аппетитной частью. Косолапый чувствовал, как в рот набегает слюна, он дышал низко и хрипло, предвкушая трапезу, как вдруг… Ещё одно двуногое, странно узнаваемое и меж тем незнакомое, встало на пути. Причём, так решительно, что медведь поневоле пробороздил лапами землю в надежде избежать столкновения. А то мало ли? Всё же, было в этих двуногих нечто странное. Он вроде бы их где-то видел, но при этом – не мог вспомнить где и когда. Медведь, застывший перед Арельде горой бурого меха, несколько секунд просто сидел на заднице, разглядывая препятствие. Наконец, так и не придя к какому-то решению, косолапый резво встал на дыбы, нависнув над эльфийкой словно скала, оглушительно заревел прямо ей в лицо и рухнул вперёд, обрушив на девушку удар могучей когтистой лапы. Бил он сильно и быстро – для него это была лишь оплеуха, призванная отбросить с пути нежеланное препятствие, но коли Арельде не сумеет увернуться, ей скорей всего не сумеет помочь и вся эльфийская медицина.

Девушка шатко балансировала на своей прочной, но узкой ветке, растерянно глядя по сторонам. Она понимала, что нужно взобраться выше иначе медведь с легкостью достанет ее, но между тем эльдиэ просто не представляла, как нужно ставить ногу и куда лезть в первую очередь. Ведь стоило выбрать хрупкую ветку и доведется полетать с высоты более внушительной, чем конская спина.
В какой-то момент девушка и вовсе подумала никуда не взбираться. Арельдэ была ловкой, но медведь во много раз превосходил ее силой, а если Лаурэфин и Артанис не успеют… Итариллэ уж грешным делом подумала спрыгнуть на землю и поработать отвлекающим маневром, ведь тогда косолапый отвлечется от тётушки и у той будет шанс его ранить. И как будто бы эльфийка уже решилась, даже занесла ногу над пропастью, но тут сзади, а вернее сверху послышался голос эльфенка. Он тянул к ней руку и предлагал помощь. Среброногая побоялась, что если вниз сойдет она, то и мальчишка бросится следом. А значит не оставалось ничего, кроме как лезть выше.
Наконец набравшись решительности и вспомнив, почему она здесь, дочь Турукано и Эленвэ приняла предложенную помощь. Подав руку Эдвену, нолдиэ поставила ногу на ветку повыше, второй оттолкнулась от ствола и вскоре оказалась на уровне с мальчиком. Смотреть вниз было страшно, а не смотреть – невозможно. Ведь там Арельдэ одна сражалась с хищником. Насколько могла разглядеть златоволосая: пока тётушка успешно справлялась, но и ее запас сил не бесконечен. Едва сознания коснулось обеспокоенное осанвэ Глорфиндела, Среброногая нервно огляделась. Нет, с этой высоты она не могла увидеть, где остановились спутники Арельдэ. Позабыв о страхе и поддержке юного аваро, она полезла еще выше, но и оттуда ничего было не разглядеть – листва плотной черепицей скрывала все, что находилось под ее сводом.
- На поляне… Я не знаю где вы, Лаурэфин, но знаю, что недалеко… - Неожиданно в голову стукнула идея. – Прислушайся!
Девушка прислонилась спиной к стволу и разместилась поустойчивее, после чего свистнула настолько громко, насколько могла. Конечно, понятия о точном местоположении честной компании попаданцев в неприятности это не даст, но, во всяком случае, обозначит направление, а там уж спасители найдут. Да и, дева была уверена, по приближении и медвежий рёв будет им сигналом.
- Лаурэфин, пожалуйста, скорее! Арельдэ в опасности, здесь медведь.

Девушка, пусть и не сразу. но отреагировала на его слова. Эдвен помог ей забраться на свою ветку, а дальше она поднялась сама. И, стоя где-то у него над головой, вдруг громко свистнула...
Прижавшись к стволу, мальчик широко раскрытыми глазами следил за тем, что происходило внизу. Незнакомка с мечом сумела ранить медведя, но при этом сама чуть не попала под удар могучей лапы. А потом... Потом из леса вылетел еще один конь со светловолосой всадницей на спине. Наездница подхватила на седло ту. что с мечом, а сама прыгнула вверх. уцепившись за ветку. Вот это ловкость... Эдвен ошарашенно проводил ее глазами, мимолетно отметив, что почти белые волосы почему-то мокры, словно она только что вылезла из воды...

Бойкий свист Итариллэ заставил Арельдэ немного сбиться с ритма и потерять недавно полученное мгновенное преимущество. Теперь они с оппонентом двигались практически синхронно, словно два танцора.
От меча медведь догадливо отпрянул, не позволив уколоть его достаточно глубоко. Медведь изумленно рыкнул и удвоил осторожность. Теперь бурая туша умудрялась вертеться волчком, не давая Арельдэ ни мгновения передышки. Девушке приходилось очень быстро перемещаться, чтобы не дать мишке и шанса достать ее массивной лапой.
Вдруг луч озарения вспыхнул в медвежьем мозгу, принеся свежую и интересную идею. Зверь крутанулся в обратную сторону, широко размахнувшись лапищей. Такой подлости от него Ириссэ не ожидала, а потому и среагировать достойно не успела. Удалось лишь немного погасить удар, но это, тем не менее, не спасло девушку от полета через полянку и разодранного когтями бока. Кольчуга, увы, не выдержала напора и сдалась. Боку сразу стало мокро, тепло и очень больно, но Арельдэ все же нашла в себе силы подняться на ноги. Как ни странно, даже меч оказался рядом, девушке достаточно было только слегка потянуться и снова схватиться за рукоять.
В какое-то мгновение Ириссэ вместе с мечом, кольчугой и прочим дополнительным утяжелением оторвалась от земли, будучи бойко схваченной за шкирку. Сильная рука как котенка втянула девушку на коня, перебросив поперек седло. Леди-рыцарь абсолютно не по-женски ругнулась. Медведь тем временем справлялся с культурным шоком, возникшим при виде иллюзии.
Вскоре Нэрвен испарилась с коня, в прыжке уцепившись за ветку. Ворондэ побежал несколько резвее. Арельдэ, рискуя свалиться с перепуганного ощущением медвежьей близости животного, перевернулась, занимая относительно правильное положение в седле. Выдохнув сквозь стиснутые зубы, нолдиэ принялась успокаивать беднягу. Медведь за ними бросился, опасность осталась за спиной, поэтому Ворондэ вскоре замедлил бег, и девушке удалось повернуть его обратно.
Видимо, сама судьба постановила, что их маленький спасительный отряд будет состоять из безумцев и импровизаторов. Одна встает на пути у разъяренного медведя с мечом наперевес, вторая умудряется ее из-под носа у животного увести. Третий где-то бегал пока, но можно было не сомневаться, что он не растеряется.
К моменту, когда полянка вновь появилась в поле зрения Ириссэ, медведь уже внес коррективы в свои планы и сосредоточенно тряс дерево в надежде, что оттуда переспелыми яблоками попадают  Итариллэ, Нэрвен и незнакомый маленький аваренок. Конь снова занервничал.
Явление Глорфиндела разъяренному медведю было обставлено красиво: полуголый эльф с разбега ткнул копьем в тыл бедному животному. Оное, взъярившись, развернулось к нахалу фасадом и резко махнуло лапой. Эльфу удалось отскочить в последний момент, но мишка уже нахохлился и приготовился к прыжку.
Раненому боку, понятное дело, лучше не становилось, но Ириссэ упрямо держалась в седле, хотя и приходилось немного тяжеловато наваливаться на конскую шею. Эльдиэ казалась очень бледной. Рука подрагивала, от кровопотери мутило, но девушка все-таки сумела собраться, прицелиться и метнуть нож медведю в загривок, пока он отвлекался на Лаурэфина. Теперь мишка, получивший порцию стали в затылок, имел все мотивы развернуться и попытаться доесть двуногую нахалку.