Ну, а что вообще было делать? Можно было, конечно, с тихим писком удалиться в далекие пещеры, создать семью с одной падкой на блестяшки паучихой - и наплодить кучу мутантов-уродов, стабильная поставка которых в армии Севера была бы вроде как откупом за огрехи батьки, но Готмог не был представителем породы, постыдно прикрывающей во время ругани с начальством хвостом пятую точку в страхе отхватить по оной. Перед нами взрослый мужик, рога у которого есть даже в наименее огненной форме, а таким нужно уметь отвечать за свои дела. За свои косяки. Даже если за это могут напомнить о чудеснейшей из форм существования, а именно - об отсутствии такового. Разумеется, на благо отечества он был готов и головы рубить, и свою сложить, но вот как-то более прельщала мысль сделать это в битве. А тут все выходит так, что возможность отбросить копыта полыхающие вырисовывается за провал - и о битве речи тут и не идет. Нужно было всего-то поймать Феанора. Всего лишь. Просто взять - и поймать. Не нужно было делать финт ушами, его не посылали за звездочкой, нет - просто поймать. Вот ведь правильно говорят, что при желании сделанного хорошо дела нужно самому пахать. Понадеялся, понимаешь, на эти головешки трухлявые, а теперь огребай, Повелитель Балрогов, сломанные рога так пойдут к твоему образу матерого вояки!
Не сказать, что радостный вид начальства хоть сколько-то обрадовал создание огня. Просто портить настроение было делом опасным, а на аттракцион невиданно щедрости от судьбы Калимбо не был склонен рассчитывать, все сам предпочитал делать в большинстве случаев, отдача так более предсказуемая выходит. Перфекционист в голове истошно вопил уже который час, что промах - это отвратительно, пороть за это ивовыми прутьями на конюшнях. А между тем сам Косомоко заметно напрягался, отчего едва заметно пускал дымок из носу. Дождался, нахмурился Моргот. Зато вот пройти велел. Не отказывать же. Прошел за Темным Валой балрог, ведь даже не успел и поприветствовать толком, что, впрочем, было воспринято не столько приближением часа Икс, сколько приятной особенностью - долгих прелюдий и сам Осомбауко не любил. Встал молчаливо, оглядывание воспринял спокойно. Он, чай, не барышня кисейная, не будет долго и томно расплываться в лужицу под взглядами. Ему проще приказ исполнить - и как раз его и выдал Мелькор, готовый выслушать отчет. Хозяин-барин.
- Феанаро упущен, привели одного из его окружения, - просто и лаконично, зато сразу все обрисовывается. Обмен не равноценный, так что гордиться нечем майа. Прятаться же за спины подчиненных главком не собирался, хотя дойди сведения вовремя, он бы сейчас скорее хрустел костями пленного, чем ожидал гнева свыше.

Отредактировано Готмог (2014-12-24 20:30:00)

Настроение у  Саурона было хорошее. И не просто хорошее - а просто отличное! Его разговор с племянничком  этого размазни Тингола прошел именно так, как и было задумано… Ну или почти так.  По крайней мере, в голову этого контуженого (во всех смыслах) недоразумения удалось вбить мысль о смерти Ольвэ и причастности к этой смерти гостей с запада. Саурон искренне надеялся, что если всё пойдёт по его плану и Галадон донесёт весть до кого следует - нолдор ожидают большие неприятности. Очень большие...
Саурон хотел уже было направиться к себе в кабинет - разобраться с текущими делами, а, станется, и просто подремать-помечтать, наслаждаясь эйфорией от осознания правильно выстроенного диалога - как его  планы оказались грубо нарушены осанвэ Мелькора. Всё радостное настроение как рукой сняло.
Интонация, с которой было передано сообщения, была знакома Саурону до зубовного скрежета, до боли - причем явно не в фигуральном смысле.  В голове сразу заметались мысли: что он сделал не так? Галадон после разговора с ним наложил на себя руки? Галадон бежал раньше, чем успел встретиться с Аралином?  Или что произошло в крепости?
Нет, в крепости не могло произойти ничего такого серьезного, о чем он не знал бы. Саурон вслушался в Музыку, перебирая ноты - одна за другой - пытаясь уловить хоть малейший отклик диссонанса. Диссонанса не было - и это-то настораживало больше всего. Значит - Галадон…
С сердцем, ухнувшем вниз, Саурон вошёл в покои Мелькора. И первое, что он там увидел не перекошенное болью лицо Повелителя («вот оно что!»), а безмятежного Готмога. Наличие Главкома наводило на две мысли. Мысль первая. Эта сволочь решила под него копать и вытащила наружу все прежние, домелькоровские грешки.  В смысле, все те маленькие огрехи и недочеты, что встречались в деятельности Саурона на момент его имполнения обязанностей Тёмного Властелина. Сами по себе ничтожные - в совокупности они могли составить картину нешуточного преступления - если их правильно подать, разумеется.
И мысль вторая. Куда более страшная. Готмог вызван с докладом по своим, Готмоговским делам, к коим он, Саурон, не имеет ни малейшего отношения.  Он комендант, а не военный. Ни малейшего отношения… Кроме одного дельца. Маленького такого дельца… Вызвавшись исполнить которое в пылу верноподданических чувств, Саурон и не подозревал, какое бремя на себя взвалил.
И выбирая между этими двумя мыслишками, комендант предпочел бы, пожалуй, быть привлеченным  за  мелкие домельскоровские грешки. Всегда можно оговориться тем, что цель оправдывает средства.
И всё же он мрачно проосанвил Готмогу: «Что случилось?» - а сам почтительно наклонил голову:
-К Вашим услугам, Повелитель...