Кровавым был исход.
Природа слезы льет,
Но нолдоров челны
Вперёд устремлены.
Что представляла себе Нерданэль, когда думала об Исходе? Белые корабли-лебеди, скользящие по морской глади. Слезы расставания, прощальные объятия и поцелуи. Дети, бегущие вслед за отцами и не понимающие еще, что им предстоит долгая и томительная разлука. Жены, чьи сердца в одночасье разлетелись вдребезги, как и ее.
Но даже в самом ужасном из своих кошмаров она не могла представить, как к ней прибежит бледный как смерть вестник. Он сообщит, что телери отказались дать корабли Феанаро. Уже после этих слов сердце нолдиэ тревожно замерло. А потом, запинаясь и постоянно сбиваясь, вестник рассказал ей о том, что произошло в Гаванях. О том, как эльдар шли против эльдар. О крови, окрасившей светлые пристани. О море, что стало алым. Завязался бой.
Нерданэль покачнулась, но устояла, до побеления костяшек вцепившись в дверной косяк. Вестник метнулся к побледневшей женщине, помог присесть и принес воды. Разом стало нечем дышать. Сердце матери такая штука, что бьется одним лишь стремлением защитить свое чадо, уберечь, помочь быть счастливым. Эльдиэ уже без того терзалась тем, что чего-то недодала своим сыновьям и супругу, раз ни решились покинуть ее. Любви? Заботы? Или ими же она их и удушила? Ответа у Нерданэль не было, да и едва ли будет.
Едва оправившись от шока, женщина приступила к сборам. Воображение быстро нарисовало ей картинку происходящего сейчас в Альквалондэ: кровь, стоны раненых, вынужденных лежать на пристанях в ожидании помощи…  Никто и никогда не думал, что может случиться подобная бойня. Лазареты в Гаванях не могли вместить такое количество пострадавших, да и рук целителей будет явно не хватать. Сердце то замирало, то частило в тревоге: ведь там, на пристанях могли лежать и ее дети! Нерданэль знала, что Феанаро – замечательный отец, и он никогда не бросил бы сына. Но кто может сказать, что возможно в том ужасе, что творился тогда в Альквалондэ?
Пальцы не могли справиться с застежкой плаща, руки дрожали и отказывались помогать в торопливых сборах. В сумку летело все, что могло бы пригодиться и кое-что лишнее. Не забыть бы чего, а уж то, что не понадобится, как-нибудь вернется домой.
Дорогу в Альквалондэ Нерданэль не запомнила. Ей очень повезло, что прибежавший вестник согласился подождать эльдиэ и сопроводить ее в Гавани, хотя и отговаривал от поездки. На руках ее мужа и детей оказалась кровь, не обратится ли гнев на нее? Признаться, нолдиэ даже не думала об этом. Ей нужно было лишь убедиться, что ее сыновей или супруга хотя бы нет среди раненых. Слабое утешение, но можно ли просить о большем сейчас?
В Альквалондэ стало еще хуже. Нерданэль бродила среди раненых, дрожащими руками неумело перевязывая их, зажимая страшные раны, останавливая кровь в ожидании целителей, которые действительно могли бы помочь.  Фэа, казалось, разбитое вдребезги, нашло в себе еще несколько осколков, которые разлетались мелкими брызгами, когда нолдиэ подходила к очередному пострадавшему или держала за руку обреченного. Как же страшны глаза, из которых ушла жизнь!
Платье вымазано в крови, руки поалели, на щеках красные разводы, даже на волосах осела кровь. В лазарете слишком нужны руки, чтобы кто-то отказал нолдиэ в возможности помочь, хотя и взгляды, что она чувствовала на себе, нередко сильно отличались от приязненных. Нерданэль старалась подходить к нолдор, едва ли телери, как бы плохо им ни было, примут от нее хоть что-то. От отсутствия сна и отдыха под глазами залегли темные круги, кожа казалась еще бледнее. Женщина плыла в тумане, выполняя все действия на инстинктах, минующих разум и чувства.
[AVA]http://dreamworlds.ru/uploads/posts/2011-03/1300356145_39e8a64df581e1094d74060c6c87b8f1-d2zso3e.jpg[/AVA]

Отредактировано Нерданэль (2015-01-25 00:54:11)

Раненых было много. Даже слишком много, чтобы целители и присоединившиеся к ним добровольцы могли быстро справиться со своей задачей. Нолдор и телери лежали вперемешку, и также вперемешку им оказывали помощь и уносили в лазарет, где бедняг лечили дальше. Нолдор из тех, кто был ранен относительно легко, по возможности перевозили в Тирион. Во-первых, чтобы освободить место для новых раненых. Во-вторых, потому что горячие головы могли и здесь найти повод для брани.
Нерданэль бродила среди раненых. Первоначально она прибежала с той же стороны, где была дорога, связывающая Тирион и Альквалондэ. Нолдиэ упала на колени возле первого же раненого, встреченного ею на пути к пристаням. Весть о том, что ее сыновья и супруг уплыли, застигла женщину при входе в Гавани, но бросить всё и всех было нельзя. Нужно помочь, ведь этот грех лежит на ее семье.
Эльдиэ прошла со своим первым пациентом весь путь от перевязки до лазарета, где сдала его с рук на руки целителям. Она всю дорогу держала холодную ладонь незнакомого телеро, уговаривала его подождать и не уходить.
Справившись о первом раненом, Нерданэль побежала обратно к Пристаням. Там она нашла второго, третьего… Женщина уже сбилась со счету, скольких эльдар она помогла доставить в лазарет. Кого-то она помогала перегрузить на носилки и нести, кого-то вела сама, упрямо закусывая губы, когда несчастный еще тяжелее оседал и наваливался на нее.
Сначала целители как-то неприязненно косились на жену Пламенного, взявшуюся вдруг подбирать раненых в Альквалондэ после резни, ее мужем и учиненной. Потом как-то пообвыкли, относясь к ней так же, как и к остальным женщинам, сновавшим между пострадавшими.
В очередной раз прибежав на пристани, Нерданэль заметила среди раненых светловолосого мальчишку-телеро, который все пытался приподняться, но никак не мог. Женщина опустилась возле него на колени, прямо на запачканную кровью мостовую.
- Лежи, лежи, - пробормотала нолдиэ, легонько нажимая на плечо телеро. При некоторых травмах двигаться нельзя, а явной раны, которая могла бы стать причиной того, что паренек не мог хотя бы сесть, она не видела. – Что произошло? Что ты чувствуешь? Где болит?
Нолдиэ еще раз осмотрела паренька, но все раны его были неглубоки. Эльдиэ осторожно отерла кровь со лба юноши.

Нерданэль продолжала легонько придерживать мальчонку за плечо, чтобы больше не пытался подняться. Характер раны был все еще непонятен, а потому существовала опасность, что движение лишнее и повредить может.
- Спина? – тревожно переспросила  женщина,  продолжая ласково касаться лба этого совсем еще ребенка. Он, наверное, мог бы быть ровесником одного из ее сыновей, а то и оказаться младше их.
Когда Нерданэль носила под сердцем Майтимо, она ужасно переживала за все. Что будет? Как быть? А вдруг что-то не так пойдет? Особенно сильно она боялась того, что сын  поранится, а она не сможет ему помощь. Под гнетом страха нолдиэ тогда перечитала кучу литературы на тему и даже вспомнила полученные в юности навыки целителя. Невеликие, но кое-какие все же.
- Ты мне вот что скажи, - задумчиво спросила женщина,  ловко проверяя все раны, которые были ей доступны. Царапины. Глубокие, но царапины. Кровь останавливалась довольно легко, да и не текла быстро. – Ты можешь сейчас пальцами на ноге пошевелить? Или ступней? – и тут же быстро предупредила. – Если не можешь, то лучше не дергайся.
Нерданэль не удержалась и погладила мальчонку по голове. Эру, как же нужно было обезуметь от ярости, чтобы поднять оружие на еще ребенка?
- Узнаем, - пробормотала эльдиэ. Она уже крикнула ближайшего целителя, кажется, из нолдор, что были в Альквалондэ и не присоединились к Исходу. Он подал знак, что вскоре подойдет, оставалось лишь ждать. – Вот с тобою закончим и узнаем, - женщина через силу улыбнулась, надеясь, что это вышло у нее правдоподобно. Родители могли быть…Скорее всего уже мертвы, если они были на кораблях. Мальчонке повезло. – Как тебя зовут, кстати? – Нерданэль взяла паренька за руку, как держала бы своего сына.

Кажется, что-то в голосе или поведении выдало тревогу Нерданэль. Женщина погладила юношу по голове, как ребенка, словно могла этим избыть его боль. И прокляла себя за то, что попросила пошевелить ступнями. Она правильно догадалась, хотя и хотелось надеяться на то, что ошибке еще есть место.
- Пройдет, - с чуть заметным промедлением твердо сказала нолдиэ. Точно также она врала, прикрывая рукой сильно разбитую коленку, сыновьям, когда они падали в детстве. Они почему-то верили спокойному тону, и боль казалась терпимее.
- Все у тебя еще получится, - улыбнулась женщина. Она и вправду в это верила, а потому улыбка вышла почти правдоподобной. Не может же при всем искусстве их целителей и дев Эстэ мальчонка остаться калекой!  Не может! Это был первый раненый столь юных лет, а потом сердце болезненно билось в груди. Нерданэль вспоминала, глядя на него своих сыновей, с которыми разлучилась на долгие годы.
- Очень красивое имя, - рассеянно ответила женщина. Мысль цеплялась за обещание узнать о судьбе родителей этого ребенка, и страшно было представить, как она посмотрит ему в глаза, если они мертвы. – Нерданэль, меня зовут Нерданэль, -  в лицо мальчишки, чья руку нолдиэ сейчас сжимала в своей, женщина заглянула почти со страхом. Жена Феанаро, первопричины бойни. Знает ли он? Как отреагирует?

Кажется, мальчонка почти поверил ее лжи, что все будет хорошо. Нерданэль уже понимала, что до этого юноше придется еще побороться. Вот только хватило бы сил и света в фэа…
- Не благодари, - почти серьезно и с затаенной болью сказала эльдиэ. Ему ведь и вправду не за что было испытывать к ней теплых чувств. Произошедшее в Альквалондэ нолдиэ считала и своей ошибкой как матери, жены и просто женщины.
Услышав ее имя, мальчонка встрепенулся, отчего сердце Нерданэль оборвалось и упало вниз, к земле. Никогда более не смыть ей с себя этого… Руки ее супруга и детей по локоть оказались вымараны в невинной крови, и тень их деяния вечно будет падать на мать и жену, не сумевшую удержать их от губительного шага. Она понимала плеснувшийся в глазах телеро гнев, но страх резанул по фэа, как острый нож. Отчего же он боится ее? Неужели думает, что нолдиэ способна кому-то намеренно причинить боль или вред? Паренек дернулся, пытаясь отодвинуться от нее.
- Лежи! – строго сказала Нерданэль, нажимая на плечо мальчишке, чтобы даже и не думал еще шевелиться. – Себе ж хуже сделаешь, нельзя тебе.
Рука, сжимавшая его ладонь, меж тем разжалась. Ласковая полуулыбка сошла с лица женщины, сменившись каменной маской, призванной спрятать все эмоции, что оказались в этот момент особенно остры: боль, отчаяние и безысходность.
- А где еще быть мне? Мне нет больше места нигде, – нолдиэ закусила губу и отвернулась, дабы скрыть невольно набежавшие на глаза слезы. – Я не причиню тебе вреда. Никому.

Мальчик не сразу понял, почему Нерданэль не пожелала слышать из его уст, казалось бы, заслуженную благодарность. А потом нолдиэ назвала ему свое имя… И все сразу встало на свои места. Наверное, Тинтэлиндо и сам жалел сейчас, что именно жена Феанаро нашла его и пыталась помочь.
Женщине хотелось вскочить на ноги и умчаться, как лани, но усилием воли она загнала этот порыв в глубину фэа. Нужно дождаться с этим ребенком, пусть и ненавидящим ее теперь, целителя, а потом уже можно будет и уйти.
Боль отчаяния и тоски приливной волной набегала на нолдиэ, стремясь укрыть с головой и утянуть в свою пучину. Она даже почти жалела, что не пошла проводить мужа и детей и не попалась под горячую руку с клинком или шальную стрелу.
- Я знала про то, что мой муж и сыновья желают уйти, - твердо и как-то слишком спокойно сказала нолдиэ. – Но я предала их и не признала Исхода. Я решила остаться и мне не было даже возможности проводить их. Поэтому я и не знала, что задумал Феанаро, пока ко мне не прилетел смертельно бледный вестник.
От признания на душе легче не стало и смотреть на Тинтэлиндо женщина все еще не могла. Все еще ужасно бледная, нолдиэ до побеления костяшек пальцев сжала руки в кулаки. Ногти оставили на ладони аккуратные розовые полукружия.
- Все хорошо, - отважно солгала Нерданэль, сглатывая непрошенные слезы. Ее руки коснулись теплые пальцы, и эльдиэ осторожно погладила их. – это мне нужно просить прощения.

- Что – я? – тихо и как-то обреченно спросила Нерданэль. – Я отказалась разделить с ними трудности и лишения пути и жизни в старых землях, потому что считала Исход ошибкой. Возможно, так оно и есть, но легче ли от этого? – нолдиэ выдохнула сквозь крепко сжатые зубы. – Ни капли. И пустота в доме не перестает давить на плечи от осознания того, что я оказалась права насчет Исхода.
Женщина не видела для себя надежды впереди. Кто она без своей семьи? Свою судьбу эльдиэ видела сходной с судьбой леди Мириэль. Она точно также угаснет и тихо растает, как свеча, тенью слоняясь по опустевшему дому и плача, когда взгляд в очередной раз коснется детской игрушки одного из сыновей или так и не заштопанной старой рубашки мужа.
- Есть моя вина в том, что они ушли, - выдохнула Нерданэль. – Значит, чего-то не смогла дать им, чего-то не хватило или оказалось слишком много.
Ответа уже не получить, кровь и море разделили семью нолдиэ. Она осталась на этом берегу, муж и дети уплыли к другому. Вспоминают ли они еще о ней?
- Я не плачу, - почти искренне сказала Нерданэль, тыльной стороной ладони вытирая непрошенные слезы. В конце-концов, есть и те, кому тяжелее. А она справится как-нибудь. Или и вправду уйдет… В Чертогах Мандоса должно быть легче.
К ним наконец подбежал запыхавшийся и загнанный целитель, принялся диагностировать, мрачнея с каждой минутой. Нолдиэ с надеждой посмотрела на мужчину, но он лишь украдкой покачал головой.

- Разве не было моим долгом поддержать их, как бы я ни думала? – спросила Нерданэль. Горький осадок не желал растворяться, а отчаяние шептало самые черные мысли. Предательница. Чужая. Для всех.
- А чья есть? – глухо спросила нолдиэ. Она старалась не поддаваться отчаянию, стремившемуся накрыть ее с головой, но получалось из рук вон плохо. Женщине порой казалось, что она одна посреди моря. Волны плещутся вокруг, она все еще пытается барахтаться и плыть, но лишь теряет силы. Берега не видно вдалеке, не видно даже крошечного островка земли, за который она могла бы зацепиться.
- Не плачу, - женщина окончательно стерла слезы со щек, чтобы не волновать мальчика. Держаться – все, что ей оставалось сейчас.
Целитель осматривал Тинтэлиндо слишком долго и тщательно, чтобы телеро ничего не заподозрил. Нерданэль сжала теплую ладошку юноши, пытаясь выразить свою поддержку.
- Тебя нужно доставить в лазарет, - бросил мужчина, отворачиваясь и пряча глаза. Сказать мальчишке, что ходить он теперь едва ли сможет, не доставало духа.  – Там разберемся.
- Все будет хорошо, - повторила нолдиэ.
Тинтэлиндо переложили на твердые носилки вчетвером, чтобы не допустить движения в позвоночнике. Нерданэль осторожно поддерживала голову юноши, не позволяя ей лишний раз повернуться.
- Хочешь, я пойду с тобой?

- Я сказала, - возразила юноше Нерданэль. – Но, возможно, я слишком сильно настаивала на своей правоте?
Нолдиэ казалось, что в какой-то момент между нею и ее семьей встала стена, и они перестали слушать и слышать друг друга. Что разделило их? Куда ушло было взаимопонимание? Если отношения с сыновьями еще радовали женщину теплом, то от мужа она как-то отдалилась. И это не могло не причинять боли.
- Нужно держаться, - серьезно сказала эльдиэ, хотя внутри ее все плакало и рвалось от тоски и боли. Она уже жалела, что не ушла в Исход, потому что без детей и мужа жизнь потускнела и потеряла всякий смысл. Доживет ли она до завтрашнего утра? А до вечера? Когда тоска и отчаяние погасят ее? Ответа не было, мир плыл в мутном тумане.
- Твое положение серьезно, - с тяжелым сердцем сказал целитель. – Я не хочу ни дать тебе пустой надежды, ни отнять ее слишком рано.
Нерданэль дернулась, как от удара. Каждого раненого оплакивала она, и за каждого из них  болело сердце. А этот мальчишка… Он ведь, наверное, ненамного старше кого-то из ее сыновей.
- Могу, - улыбнулась Нерданэль, сжимая и поглаживая руку мальчика. Он, кажется, догадывался, потому что слишком долго возился с ним целитель. И не перекладывают обычных раненых вчетвером, тщательно фиксируя позвоночник.
-Мы проверим и узнаем, - пообещала женщина с тяжелым сердцем. – Еще многие раненые не убраны. Как их зовут?
Стараясь не встряхивать парня, двое крепких эльдар донесли его до лазарета. Целитель был очень мрачен и всю дорогу не проронил ни слова.
В лазарете с Тинтэлиндо возились сразу несколько целителей и дев Эстэ, что тоже не навевало хороших мыслей. Наконец, все они отошли, остался только мужчина, что подошел первым. Он не знал, кто такая Нерданэль, а потому обратился к ней, ошибочно сочтя за родственницу телеро.
- Вы его мать? – мрачно спросил мужчина, глядя в пол. – Мальчик едва ли сможет снова ходить. У него поврежден позвоночник. Мы сделали все, что смогли, но этого мало. Простите, - эльда коснулся руки Тинтэлиндо и с тяжелым сердцем ушел.