- Доброе утро, - Раздался неподалеку тихий голос. Майтимо, уйдя в свои мысли, совсем не заметил появление нового гостя. А тот и не торопился афишировать свое присутствие.
Финдарато был здесь не слишком частым гостем. Нет, не у целителей. К ним и к раненым он заглядывал регулярно, спрашивал, что нужно, узнавал новости. Но у кузена он был не так часто. Конечно, заходил несколько раз, но они никогда не были особенными друзьями,  так общались.. как со всеми. И потом, тут и так всегда народу было много. Зачем мешать?
Но сейчас  у раненого никого не было. И потом.. за то время, что он сам был в шатре, Финдарато успел заметить, что что-то не так. Конечно, было очевидно, что вернуться из такого страшного плена и не измениться нельзя. Но дело было не только в изменениях. Было что-то такое, что Майтимо старательно прятал от всех. Вот как сейчас... В присутствии посетителей он улыбался, шутил. А когда никого не было рядом, или он думал, что не было, выражение лица у него стало совершенно отсутствующим.
- Как ты?

- Доброе, - повторил Финдарато. - Я.
Отрицать очевидное не было никакого смысла. Он видел, что кузен не ожидал его прихода, да и не в восторге от такого неожиданного появления, конечно. Наверное, не стоило вот так подкрадываться, но это вышло у него почти нечаянно. Почти потому, что он не стал нарочно шуметь, когда понял, что его не заметили.
- Ты так говоришь, словно уснуть - это какая-то большая, и совершенно не свойственная эльфам редкость.
Он покачал головой. Зачем было оправдываться в этом, если это правда была? И именно это оправдание, де еще виноватый вид кузена, заставили его усомниться в правдивости этого объяснения.
- Можно и присоединиться.
Почему бы и нет? Он чуть пожал плечами и подвинул поднос ближе, чтобы Майтимо было удобнее до этого завтрака достать. Голоден он не был, зато так появлялся предлог, под которым и Майтимо поест, а не будет делать вид, что про завтрак "забыл".
Настороженный взгляд он проигнорировал, делая вид, что не заметил его. Не просить же объяснений... и так понятно, что его появление было несколько неожиданным и кузен хотел знать, зачем он здесь.
- Да, спасибо. Не очень. Только вошел, на самом деле...
Это было почти правдой, у кузена он был пару минут, не больше.
- Зашел узнать, как ты, заметил, что сегодня у тебя тихо и пусто.
Странно, что тут никого не было, как часто в последнее время.

- Спи, пока есть желание и возможность.
Он тоже улыбнулся, ровно и тепло. Дало-то, в общем, было вполне нормальным. Делать здесь раненому было нечего, только есть и спать, есть он вон не хотел. Так что...
- Я не помешал? Может, продолжишь?
Это была для Майтимо не такая плохая причина продолжить думать о своем и прекратить нежеланный разговор, если он таковым был.
- Спасибо.
Финдарато взял  пару ягод. Было лето и они ужа начали поспевать. Хорошо... Химой здесь было гораздо хуже. Сначала  они даже боялись, что холода продлятся долго, если не слишком, и им придется уходить в другие места, или забыть про посевы, фрукты, все, что растет. Но нет, там, где они поселились,тоже оказалось много этого добра. И яблоки росли, кисловатые и мелкие, но есть их можно было. Да и вкус был приятный, необычный, правда.
- Ты ешь, на меня не смотри. Тут много всего.
А то взял кружку, и ту  не опустошил... А там еще что-то тушеное было, судя по запаху, и каша...  Братья или целители старались приносить много и разного, чтобы раненомы было из чего выбрать. Только  жаловались тихо, что тому, похоже, все равно, что они приносят. Смотрел на  их старания тот совершенно равнодушно,  вообще неясно, замечая ли вкус.
- Наверняка появятся. Прости, я не знал, что ты спал. А когда вошел подумал, что ты задумался просто. Вот и решил составить тебе компанию.
И ведь на самом деле так и было. Составить компанию, поговорить наедине. Не то, чтобы был тайный разговор, но при толпе Феанарионов было бы совсем другое дело. Майтимо постоянно отвлекался бы на них, думал что сказать ПРИ НИХ. И это сразу нарушило бы всю картину. А Финдарато хотелось чистого восприятия. Для этого даже все равно было, о чем именно говорить.
- Да всем понемногу. то тут, то там. Ездил, но это в самом начале еще. До того, как лагерь на новом месте разбили. А с тех пор все больше в лагере. На строительстве помогаю, здесь вот, целителям.
Дел всегда было  много, и для всех. Чем заняться они все находили.
- Болит?
Он кивнул на руку. Видно было, что кузен поморщился, когда  задел рукой за кровать. Не должно бы уже... Рана достаточно зажила.

- Сон это такая вещь, которая требует регулярного повторения.
Он понимающе кивнул. Когда все время спишь, это очень быстро надоедает, и потом  и уснуть не выходит, и заняться особо нечем. И тогда во весь рост перед тобой встает проблема, чем себя занять в те часы, когда глаза уже просто не закрываются. Если бы у них хоть книги были... но читать в лагере, тоже, было особенно нечего.
- знаешь, хорошо было бы придумать, чем тебе заниматься...
Наверное, Майтимо и сам думал об этом, но  ведь можно было думать и не в одиночку. Но только он знал свои умения и мог решить, чем мог бы заниматься. Им ведь много кто нуженбыл, и не вся работа сводилась к беганью туда-сюда или переноске тяжестей. Те же архитекторы были очень нужны, кто-то должен был планы делать, чертежи... Ну или просто стоило бы начать делать что-то, чтобы не  лежать на одном месте.
И про ночные кошмары он, тоже, знал, слышал уже от целителей. И ничего не мог придумать, кроме и так очевидного. Что со временем они должны пройти, но это будет нескоро. И что надо чем-то отвлекаться, и тогда они возвращались к предыдущему вопросу.
- Хорошо. Тогда скажи, если устанешь.
Утомлять кузена он совсем не хотел.
- Хорошо. Может, ты хочешь чего-нибудь особенного?
Ел Майтимо явно без всякого аппетита, только затем, чтобы  опустошить тарелку. Но если бы он захочел чего-нибудь... наверное, не составило бы труд это поискать. Проблем с разнообразием у них уже не возникало.
- Да нет, ничего определенного. Хотел узнать как ты. Ну и поговорить, да, наверное. Только не о чем-то конкретном, просто так.
Он хотел понять, как чувствует себя кузен.Не просто услышать от него, чтоо все прекрасно, а понять, что того беспокоит на самом деле. И что с этим можно сделать. А для этого нужно было, чтобы Майтимо вылез из своей раковины. Но ведь не скажешь ему об этом прямо! Замкнется в себе еще больше... А за разговором он может потерять бдительность и перестать защищаться и прятаться от всего мира.
- Да я даже не знаю, о чем рассказывать! - Эльф тихо рассмеялся. - Здесь все похоже на муравейник. Все бегут куда-то, что-то тащат, все спешат...  Стену укрепляем вот, дома строим. Лагерь уже подрос немного.
Все начинали устраиваться с большим комфортом... Это касалось жизни внутри лагеря, конечно. А еще была разведка и охота. Все как всегда.
Не так давно нашли несколько старых яблонь, почти у самых ворот. А мы их и не замечали сначала. А тут смотрим, а они уже в яблоках все.
И ведь не заметили, когда они цвели, как-то не сворачивали в ту сторону.
- Ты не хочешь принять, что произошло...
Финдарато покачал головой и коснулся запястья кузена.
- Так больно?

- Наверное да, но от этого не становится менее необходимым.
Он кивнул с самым серьезным видом. Все равно, спать нужно было, особенно Майтимо. Силы его после плена еще недостаточно восстановились.
- Ну давай подумаем вместе. Чем бы ты хотел? Естественно, кроме таскания бревен для забора.
На этот раз Финрод позволил себе легкую улыбку. Занятие было не столь уж редкое для принцев нолдор. За последний месяц он  наблюдал за ним регулярно то одного кузена, то другого. Даже Кано успел отличиться. Но, понятно, что Майтимо он бы этого предлагать не стал. А вот сам всерьез задумался, чем можно заниматься, не вставая с постели, или, хотя бы, не выходя из комнаты.
- А тебе это не нравится и от этого неловко?
Наверняка Майтимо предпочел бы привлекать поменьше внимания к своей персоне.  И на себя, вот такого, не способного  позаботиться о себе, злился. На свою слабость, беспомощность, на то, что о нем заботятся а он не может по достоинству это оценить, хоть и хочет. Но разве можно было заставить себя радоваться?
- Вижу. Они правы, раны хорошо заживают. Быстрее даже, чем они рассчитывали. но ведь я спрашиваю не только об этом. Ты - это не только тело.
А вот с этим как раз и были проблемы. Это он успел заметить даже за пару минут разговора. Майтимо словно был все время где-то вне разговора. Одной частью был здесь, отвечал на вопросы, шутил даже. А другой был где-то там,  в своих мыслях. И эта вторая часть выглядывала, иногда, наружу, настороженно глядя на собеседника. Вот это, и еще эта настороженность, Финдарато и не нравилась.  Он хотел бы, чтобы кузен выбрался наружу из этой своей скорлупы, но боялся на него давить. Считал, что это заставит его прятаться еще глубже.
- Тебе нет нужды говорить, что все хорошо, если ты чувствуешь, что это не так. По крайней мере мне. Я никому не скажу, если ты не хочешь.
Если Майтимо не хотел тревожить братьев... пожалуй, он даже понимал его в чем-то. Сам не все бы рассказал младшим в такой ситуации. Но всегда был нужен кто-то, кому рассказать МОЖНО.
- Так ничего особенного  и нет. Стройка и неразбериха.
Важного... Важным было возвращение Майтимо. Все остальное и новостями-то нельзя было назвать.
- Дикие. Но... знаешь, они так пахнут! У нас там были большие, сладкие, но... как будто чем-то разбавленые. А у этих вкус такой, словно то, аманское, сжали в несколько раз, а весь вкус остался.
Финрод рассмеялся. Здесь многое было иначе, но от этого, от того, что жизнь каждый день показывала им вот такие мелочи, было каждый день интересно.
- Не хочешь. Принять, отпустить, смириться. В твоем разуме эта рука еще есть... Она... стала чем-то слишком важным. И ты постоянно возвращаешься к ней мысленно, не даешь телу забыть.
Когда Майтимо вздрогнул, он замер, но руку не убрал.
- но ты ждешь, что будет больно?

- Так тебе и не нужно. Спи, когда тебе этого захочется.
Сон ведь был не обязанностью, и организм сам понимал, когда устал и когда ему нужен отдых. Если же не уставал, то и уснуть становилось затруднительно.
- Чтож... пока у тебя много времени... мне в голову только одно приходит. Скоро мы начнем искать себе место для постройки крепостей, и строить их тоже. Ты же участвовал в строительстве Форменос. Опыт у тебя есть... Подумай,  какие можно сделать укрепления,  что нужно, чтобы крепость была наименее уязвима..
И что представляют из себя враги Майтимо представлял. Значит и их сильные и слабые стороны тоже. А больше... ну чем еще можно в комнате заняться, не вышиванием же. А это вроде и  сил много не отнимало, и действительно важно и полезно для всех было
- А ты попробуй отнестись к этому проще. Они ведь это делают не потому, что ты сам не можешь, не потому, что обязаны или им это в тягость. Они хотят сделать пиятное и просто очень по тебе скучали.
Может,  и перебарщивали порой, ну так их было семеро, ил даже больше, а Майтимо один. Вон ему и казалось, что заботы СЛИШКОМ много. А ее было по капле, просто от всех. И сердится на это было... бесполезно, наверное, и немного глупо. Как можно расстраиваться от того, что тебя любят?
- Не бьешься... и не кидаешься. А тебе не приходило в голову, что это было бы лучше?
Он склонил голову и внимательно посмотрел на кузена, ожидая, пока тот поймет и осознает его вопрос, и успеет подумать над его словами, и пояснил.
- Если бы ты как-то проявлял эмоции,  ты бы... избавился от них, чтоли. Они бы перегорели и ушли. А ты держишь их в себе,  копишь, прячешь подальше в душу. И они там кипят, варятся, и только усиливаются со временем.
Может, и лучше было бы, обладай кузен таким же характером, как и его отец, и умел выплескивать все чувсета сразу. Но Майтимо всегда был более скрытным, а теперь особенно.
- Потому что вижу, что это не так. Ты... знаешь, ты на дикого зверька похож. Не аманского, здешнего. Они прячутся в траве, стоит им заслышать что кто-то идет. Прижимаются к земле и затихают. И никогда не подойдут к тебе,  убегут скорее. Так и ты прячешься и все время отходишь все дальше.
Он постоянно чувствовал эту стену. И знал, что и кузен ее чувствует. Дураком он никогда не был, и понимал очень многое. Кроме одного, пожалуй.. что само все никуда не денется, и что не обязательно, и вредно даже, всегда со всем справляться в одиночку.
- Только очень утомительно. Конечно, принесу. Да, ты прав. Такое... Более яркое и быстрое.
Словно сжатое в один маленький упругий комочек. Это относилось ко многому. К яблокам, ягодам, чувствам, времени...
- Но от того, хочешь ты этого, или нет, твоя жизнь не изменится. Вернее не так. От этого у тебя рука не вырастет. То, что с тобой произошло, это больно, страшно, ты не знаешь, что дальше делать. Ты впервые столкнулся с такой ситуацией и не знаешь, как с ней можно справиться. Но ты пойми, чем дольше ты думаешь о том, как было раньше и что ты утратил, тем больше ты упускаешь из настоящего и будущего. Думай о том, что ты можешь сделать, а не о том, что мог бы. Не о том, как сделал бы раньше или делают другие, а о том, как сделать тебе сейчас. Скажи, вот что тебе именно сейчас, в первую очередь, хотелось бы сделать, но плохо выходит?
Начинать всегда нужно было с самого простого, с того, что можно сделать здесь и сейчас, не откладывая на завтр. И с самого... важного, такого, без чего не обойтись постоянно.
- Почему ждешь? И... ты считаешь боль злом?

- Вот и займись этим. Подумай, что надо построить и как. Прикинь, как можно защищаться, от какой атаки... Можно принести башни и попробовать разыграть это все на доске. Или не на доске а просто на бумаге.
Это было бы... Кто-то сказал бы, что детской забавой. Но никто из них  не был полководцем на деле, а пришлось бы ими стать в ближайшем будущем. Так что хорошо бы кто-то кспел подумать, что им делать, заранее, а не судорожно в тот момент, когда придется идти в бой.
- Приносят тебе вкусности? Нельо... Я думаю, ты просто накручиваешь себя. То, что ты не можешь чего-то сегодня, это не повод опускать руки. И это пройдет, скоро...
А кузен  не просто убеждал сам себя в обратном, он еще и видел  указание на свою беспомощность там, где этого не было и в помине. Вот это накручивание ему и не нравилось. Тот словно выбирал заранее худший вариант, чтобы потом не расстраиваться, когда что-то не получится. Но это было неправильно, и жить так было, наверное, невыносимо. Он хотел бы, чтобы кузен увидел в жизни что-то хорошее.
- Лучше... А ты сможешь?  Чтобы не просто так, напоказ  потому, что надо, а от души?
Что-то в этом Финдарато уверен не был. Ему казалось, что Майтимо никогда так себе расслабиться не позволит. Он твердо решил для себя, что должен со всем справляться один, и теперь гнал от себя любую попытку помочь.
- Майтимо, скажи, почему ты считаешь, что должен со всем всегда разбираться сам, в одиночку?  Почему для тебя принять помощь означает слабость?
И ведь наверное, не только он так. Неужели все кузены думали точно так же? Это точно не могло родиться в Ангбанде, не могло так быстро, да и вряд ли там шла речь о взаимопомощи. Неужели еще с Валинора пошло?
- Прости, если обидел, но мне так кажется.
Финрод был уверен, что прав. И что кузен и сам это понимает. Ну а что спорит... Так он ведь говорил очень неприятные вещи, о том, наверное, о чем тот хотел слышать меньше всего. И ведь он сам понимал, что это неверно! В этом эльф тоже был уверен. Знал, но не знал, как выбраться, один не мог, а помощь считал слабостью. И не хотел уступать свои позиции, считая, что находится на поле боя. Только  противника не того выбрал.
- Ничего, думаю, на твою долю ее тоже хватит...
От неразберихи сейчас было просто никуда не деться, и не один месяц, а то и год им придется иметь с ней дело.
- А что тебе мешает? Начинай. Что именно ты не можешь?
Финрод прищурился, теперь и в его глазах были насмешка и вызов.
- Ты не будешь таким, как прежде. Никогда. Так что, ты теперь будешь сидеть на кровати и плакать над своей разбитой судьбой? Или сделаешь все, что можешь, для того, чтобы стать, да, другим, но кем-то. Уверенным в себе, сильным... чтобы тебя уважали? Так делай что-то для этого. Перестань жалеть себя, понимаешь... Мне кажется, что ты именно это сейчас делаешь.
Его голос стал тихим, едва слышным.
- Жалеешь... прошлую жизнь и оплакиваешь то, что не сбылось. Я понимаю, что никто из нас и представить не может, что  на самом деле тебе пришлось пережить. но знаешь... Не только ты потерял то будущее,  которое видел. И многим пришлось искать себя. Пусть не так быстро и не через такую боль, но пришлось. Мы все никогда не станем прежними. Но мы живы, и у нас, у нас у всех, есть будущее.  А вот мы будем им управлять, или оно нами... это решается не завтра, не когда-нибудь, а сейчас. Каждое сейчас, каждый миг что-то меняет.
А кузен... просто терял время, позволяя нести себя по волнам и  совсем перестал барахтаться.
- Это не глупости... Почему ты так считаешь? Но решить, как тебе жить, сможешь только ты. Я могу лишь задавать вопросы, отвечать тебе, в любом случае.
Он вздохнул. Трудно, конечно... но этот разговор должен был состояться.
- Боль не зло. Она только знак, что что-то не в порядке, чтобы привлечь наше внимание. И бороться нужно не с ней, а с ее причиной.
И сейчас... боль была, та, которая была, вовсе не от его прикосновений.

- Хорошо, принесу. И бумагу с чернилами. А ты пока подумай над планом крепости.
Финрод кивнул. Чтож, это была не такая уж и плохая мысль, тем более, что и кузену она понравилась и показалась подходящей. Значит, начало положено. А потом они еще что-нибудь придумают, когда эта затея себя исчерпает. Да и времени она займет много, если подойти к этой задаче всерьез, а не только от скуки. Потом можно будет уже и более активное занятие подыскать.
- Ты благодарен, но предпочел бы, чтобы этой заботы было поменьше. И сказать об этом не можешь, потому что боишься обидеть, и терпеть становится все более невыносимо, и ты злишься и на это и на себя самого.  А те, кто приходит, думают, что в чем-то виноваты, пытаются исправить, и все повторяется по-новой.
Получался некий заколдованный круг, выход из которого никто пока не находил. И совсем не обязательно было, что проблема разрешится со временем сама-собой.
- Я мог бы попробовать, но не думаю, что из этого выйдет что-то путное.
Да и не был он уверен, что кузену это понравится. Очень уж скользкая грань была между тем, чтобы дать выход эмоциям и разозлить или обидеть по-настоящему.
- Что задет, так тоже не очень приятно.
Он грустно покачал головой. Если бы можно было сказать что-то важное так, чтобы никого не задеть... но так бывало очень-очень редко.
Обычно информация о том, что все не так, как тебе казалось, или как ты хотел показать, больно била, и чем важнее для тебя был предмет разговора, тем сильнее.
- Майтимо, почему ты так старательно прячешь свои чувства? Боишься, что не поймут? Не доверяешь?
Так вряд ли это произошло бы... Братья постарались бы понять. Но кузен продолжал все упорнее закрываться, делая вид, что все хорошо, и отдаляясь от них.
- Ну вот, кажется, я тебя вывел из себя куда быстрее, чем думал и тогда даже, когда этого не планировал. А что ты делаешь, объясни тогда?
Если он ошибся... или ошибся не он, а просто кое-кто так не хочет казаться слабым, что даже эти мысли признать не может? Но ведь Майтимо, на самом деле, постоянно думал о том, чего он теперь НЕ МОЖЕТ. И слишком много уделял этому внимания, вместо того, чтобы думать, что сможет делать потом и что может сейчас.
- Решишь... Но тебе ведь хочется делать все поскорее. Тогда давай подумаем, что ты сейчас можешь, а что нет. Ты говорил, что тебя почти не отпускают из шатра. Ты вставал уже? Что-то в шатре делал?
Что кормить его с ложечки не нужно было и так было понятно... А что тогда имел в виду кузен, когда говорил, что хочет себя обслуживать?
Сложно было с ним говорить.. сложно вдвойне еще и от того, что он так бурно реагировал на любой вопрос, особенно на те, которые были важны. И закрывался сразу же, захлопывал дверь перед носом у спрашивающего. Чтобы выманить его наружу должно было уйти много времени и много сил.
- Каждый раз она разная. Я сейчас и хочу понять, в чем причина. Но для этого мне нужна твоя помощь. Я ничего не смогу, да и никто не сможет, если ты будешь уходить от всех.
Он ответил севершенно искренне. Не знал он... и пока ничего определенного сказать не мог.

Финрод кивнул. Ну вот и хорошо, одну проблему, пусть и не самую большую, они на время решили. Теперь только принести все обещанное осталось. Но это уже не сложно... И Майтимо ведь не только с ним играть сможет, с братьями, например, тоже.
- А ты не думал что... было бы проще и легче, вам всем, если бы вы с ними поговорили. И ты объяснил им, что чувствуешь, и они рассказали о том же самом.
Они ведь не понимали, что чувствует другой, вот и мучили друг друга. А если поговорить, то, возможно, и разобрались бы. Пусть не почувствовали на себе, но поняли бы, чего хотел бы другой И вели себя так, чтобы сгладить острые углы. Да и просто от знания уже легче могло быть.
- Тогда не стану рисковать.
Эльф улыбнулся. Специально выводить и сердить кузена он не стал бы. Но вот что его вопросы не приведут к тому же обещать не мог. Не хотелось бы, конечно... Но и молчать, делая вид, что все прекрасно, он не мог. Это только усугубляло проблему.
- Я надеюсь, что нет. Но ведь неприятные разговоры, все равно, останутся неприятными. Какими бы нужными мы их не считали. И ты вряд ли рад им.
Он ведь прекрасно понимал, что доставлял неудобство кузену своими вопросами и очень надеялся, что это все не напрасно. И что хоть какой-то прок от них будет. Радовало его уже то, что Майтимо не прекратил этот разговор раньше.Значит, что-то в нем, все же, было кузену важно, цепляло. Может, это была не такая уж и плохая идея, мысленно улыбнулся эльф.
- Прячешь. - Он кивнул. - Нет, не все, и не выставляю напоказ. Но я ведь не об этом говорю. Майтимо, мне кажется, ты специально  говоришь такие крайности, чтобы было легче меня смутить и доказать свою точку зрения. Нет. я не выставляю чувства напоказ. Но и не прячу их от всех, тем более от близких.
А именно это Майтимо и делал, прятал, все, что было, уходил, и получалось так, что братьям его доставалась только видимость и неискренность. Разве они этого не чувствовали и разве им от этого только хуже не было? Да и кузену было тяжело ведь.
- Тогда перестань думать о том, чего не случится. Оно... ушло. Все равно твои мысли ничего не изменят. А жалость... Жалость испытывают к тому. кому она нужна. Это не плохо, пойми. Жалость это нормальное чувство, ее не нужно бояться. И когда ты это поймешь, ты поймешь, что ее вокруг гораздо меньше, чем стоило бы.
Не в отношении Майтимо... просто в мире.
- А почему ты ее так боишься?
Кузен говорил об этом, как о чем-то очень постыдном, неправильном. Нет, он вовсе не призывал все время жалеть себя. Но хотел, чтобы Феаноринг озвучил ответ на его вопрос.
- Тоесть, ты это делал вопреки их словам? - Решил уточнить Финдарато. Ну конечно, кто бы сомневался.  - Тоесть, ты  все это делаешь, когда еще не должен, но тебя и это не страивает, и ты хочешь, в нарушение всех законов природы и логики мгновенно поправиться?
В голосе эльфа звучала добрая насмешка. Это было так... по-детски! Неужели Майтимо сам не замечает этого? нетерпеливый.... как всегда.
- Понять. И... исправить, то, что не так. Мы ведь причину собрались искать, да? А мне кажется... что замечаешь. Вот даже то, что ты ни с кем не хочешь делиться своими переживаниями, разве это не то же самое?  И потом, теперь, когда ты знаешь это, тебе будет легче увидеть и бороться с этим.
Главное, чтобы кузен захотел бороться.

- А ты думаешь, что они дети, или не видят ничего? И что их не огорчает и не расстраивает твое молчание? Они ведь видят, что что-то не так. И считают... ты не думал, что они считают себя виноватыми в этом?
И пытаются как-то загладить свою вину, в том числе и заботой такой вот. Финрод не думал, что проблемы могут разрешиться сами собой, и не считал, что этого нужно ждать и не пытаться самому их как-то разрешить. А кузен... похоже, он считал, что если  пройдет время, то все наладится само собой. Могло, конечно... а если нет? Если за то время, пока он ждет, что-то еще разладится, непоправимо уже?
- Думаю,  об этом и так все знают.
Он улыбнулся. Они же все жили неподалеку, и видели и слышали очень многое из жизни родичей. А уж о проделках близнецов и о том, как им за это попадало...
- так что я и не буду, пожалуй.
Да и не хотел он, чтобы Майтимо сердился. Он ведь не об этом говорил.
- Не слишком хорошо бы вышло? Да... Нельо, но разве ты именно это не делаешь? Говоришь приятное, а трудности...
Он не стал продолжать. Кузен требовал от всех честности, чтобы  его не жалели, не старались  оберегать, скрывая неприятные вещи, а сам ведь делал именно это. По отношению ко всем остальным.
- А прятаться от них, исключая их из своей жизни разве справедливо? И почему же перекладывать? А тебе не кажется, что близкие на то и существуют, чтобы с ними делиться, и радостью, и бедой, если она приходит. Иначе... разве они могут остаться близкими?
Если все время прятать от них большую и важную часть своей жизни. Они ведь не только для развлечений рядом. А кузен... он ведь, на самом деле, прятался от всех, отстранялся. Словно хотел остаться один... Только разве принесет это облегчение? Или потом наступит время, когда он один и останется? А остальные, устав биться о выстроенную им стену, опустят руки и уйдут, смирятся с тем, что их прогнали.
- Изменить всегда что-то можно. Пусть не то, что... хотелось бы и что кажется очевидным. Но если подумать, то всегда может найтись какое-то альтернативное решение, пусть не прямой, но обходной путь.
И снова он чувствовал, что кузен сопротивляется, не хочет этот путь искать. Что он увидел впереди обрыв на дороге и теперь сел  на его краю и решил провести на нем остаток жизни, даже не пытаясь найти другую тропу.
- Вот неправда! Ничего такого я не знаю. Мне кажется, это некоторые пациенты себя в этом убеждают.
Он улыбнулся и покачал головой. Он не считал целителей перестраховщиками, обычно они ничего зря не говорили и выполнять то, что они рекомендовали стоило. А кузен... ну вот хоть попробовал бы.
- А ты не думал, что телу нужно время. Сейчас вот... Ты пытаешься давать ему слишком большую нагрузку, и во время отдыха все время уходит на то, чтобы восстановить потраченные на попытки встать силы. А что тогда останется на то, чтобы выздороветь?
И не затягивает ли кузен сам это выздоровление ради иллюзии что сейчас все не так уж плохо? Выматывает себя, и совершенно напрасно.
- Не знаешь? Или не хочешь поверить? Эта стена...  не затем ли ты ее возводишь, чтобы оградить себя от лишних эмоций и переживаний? Но, Майтимо, они не обязательно плохие будет. Не отгораживайся от жизни.
Вокруг не только Ангамандо и орки были, но и много чего еще, хорошего, ценного. Такого, ради чего стоит рискнуть открыться.

- Они может и не виноваты, но разве они не могут так подумать, если видят, что ты с ними неискренен? Разве?
Он внимательно посмотрел в глаза кузену. Ну да... наверное, нельзя было сказать, что он совершенно молчит, наверняка они говорили о погоде, о делах в лагере, о яблоках. Но не о том, что было на самом деле важным и что волновао и его, и его братьев. И ведь Майтимо и сам понимал, о чем он говорит! Все больше Финрод убеждался в этом. Понимает, но делает вид, что это не так, гонит от себя это понимание, хватаясь за него, как за соломинку и думая, что от этого ему станет легче.
- Немного доносилось.
Он улыбнулся. Не все, конечно... но это порой долетало.
- А о чем ты говоришь? Например?
Нет, Финдарато вовсе не настаивал на том, что он абсолютно прав. Но ему казалось, что все эти разговоры как раз и не касались того, что кузен считал неприятным. И что все неприятные для него вещи тот старательно прятал, переживая их в одиночку.
- Нет. Я предлагаю тебе быть честным. И с ними и с собой.
А кузен продолжал повторять одно и то же, словно не слышал его. И лгал, лгал, больше даже самому себе, чем другим. И настолько явно сопротивлялся тому, что он говорил, что становилось даже страшно.
- Совесть ли? Или ты боишься им рассказать, боишься, что они не поймут, не прмут тебя такого? Или боишься сам себя принять изменившимся?
Это ведь значило... смириться. Признать, что тебе тоже может быть плохо, больно, что ты не все можешь и тебе нужна помощь. А иногда принять все это очень сложно, если ты не готов в душе.
- Смотря с чем ты хочешь произвести это... изменение. Рука.. у тебя новая не вырастет, конечно...
Он покачал головой. Но ведь дело не только в ней было.
- Но ты можешь жить почти так же, как раньше. Я уже говорил тебе об этом, и сейчас скажу. Только нужно не терять веры в себя. И не торопиться. Я не верю, что ты ничего не сможешь. Это... так не бывает.
Угу, не бежать, сломя голову, а остановиться и подумать немного. Даже с одной рукой можно было научиться справляться... Финроду даже пришло в голову самому попробовать, как это, обходиться одной рукой. Может, тогда он лучше бы понял, чем помочь кузену?
- Не делаешь... но ты делаешь все на пределе. И этим вредишь себе.
Да даже металл, если  работать его на износ, быстро ломался. Что уж говорить о живом теле?
- Я думаю, что ты боишься определенных переживаний.
Он кивнул.
- Боишься, что о твоих мыслях и чувствах узнают, боишься показаться слабым. Настолько, что этот страх перевешивает все остальные чувства. Боишься... не справится с тем, чего от тебя ждут и подвести того, кто на тебя рассчитывает. Я не прав?
Уже одно то, как эмоционально кузен реагировал на его вопросы, говорило о том, что он прав и что насчупал что-то важное и вместе с тем болезненное для Феаноринга.

- А с собой? Да и им ты ведь не говоришь всей правды.
Да, это не ложь в чистом виде, но так на нее похоже... Конечно, будь он в стане врагов, это было бы понятно и объяснимо, но когда рядом были самые близкие эльфы... И вот сейчас кузен делал то же самое. Отшучивался, уходил от ответа... Но это ведь ему можно сказать, что все хорошо, а себе такого не скажешь, если сердце чувствует, что это не так.
- А это такие неприятные темы?
Война, разведка... Они успели стать обыденностью. И вряд ли  настолько задевали душу, чтобы приводить их как пример в этом их разговоре.
- А честен?
Финдарато хотел, чтобы Майтимо сам ответил на свой вопрос. Слишком уж явно в его голосе угадывалось сомнение... Он ведь сам не верил в то, что говорил!
- Прости, я говорил уже, я не очень приятный собеседник. Но ты ведь хотел поговорить серьезно и искренне.
Он видел, что его слова снова задели.. И очень не хотел причинять боль. Но иначе, кажется, здесь нельзя было. Иногда целитель вынужден причинять боль, ради самого пациента. Недолго и небольшую, по сравнению с тем, чем грозит бездействие, но и это  не могло радовать. И его, и пациента. И сопротив лялся он этой боли, тоже, вполне естественно.
- И ты неправ. Они... они не такие. Ты сам себя судишь слишком строго, строже, чем заслуживаешь. Ты прав, ты такой, какой есть. Но разве ты изменишься от того, что будешь это от всех прятать? Не в лучшую сторону... Ты - хороший эльф. И ты... знаешь, я не думаю, что ты слишком уж изменился по сравнению с тем, прежним. Ты, конечно, можешь сказать, что это потому, что я не вижу этих твоих мыслей и сомнений... но я ведь вижу. И это ничего не меняет в моем отношении.
Чего бы не боялся кузен, Финроду казалось, что это выдуманный страх. Что он слишком категоричен и не допускает возможности того... что его не суперэльфом видят, и хотят видеть. И понимают, чтоо он живой эльф, и недостатки у него могут быть, и сомнения... И это не делает его хуже, скорее, наоборот, ближе в чем-то.
- А что ты хочешь, чтобы выходило как раньше?
И снова был тот же вопрос... на который, похоже, и сам Майтимо ответа не знал. Он хотел, чтобы как раньше было все. Ощущение от жизни...
- Но кузен, как раньше ничего не бывает вообще. Не только у тебя и не только из-за этого. - Он кивнул на обрубок. - Каждый день нас меняет. Это... так и должно быть.
Раньше они этого не замечали потому, что изменения происходили незаметно и были большими, чем они привыкли. Но они были... а от прежней жизни теперь и не осталось ничего.
- И не узнаешь, пока поздно не будет. Но надо ли оно тебе?
Потом ведь, когда все сломается окончательно,  время вспять повернуть нельзя будет.
- Не ищи этот предел, послушай, что говорят целители. Они не желают тебе зла.
Конечно, это трудно было, и они не отличались терпением, никто и никогда. Но и нужно было.
- Вот что бы ты сказал... ну мне, например, если бы я учил тебя работать в мастерской?
Мастер никогда не любил, когда его учит тот, кто не разбирается в вопросе. А целители были мастерами своего дела, и спорить с ними было глупо и неправильно.
- Нет, это не плохо и не неправильно. Просто способ ты выбрал не подходящий.. Эта дверь не помогает остаться сильным. Она делает тебя как перекаленое железо. Вроде бы, с виду, твердым, но хрупким,  треснутым внутри.
И рано или поздно, но такое железо не выдерживало, ломалось.

- Близким... Я думаю, да.
Это ведь не Мргот, от которого эту правду нужно скрывать и который использует ее всем во зло. Но в других случаях.. Да, он уверен, что нужно было говорить правду.  Иначе, это могло обернуться недобрым для всех. Желание защитить их от ненужных переживаний было понятно, но ведь они не могли не чувствовать ложь, или недомолвки, как их не назови. И это уже заставляло их переживать... и куда больше, наверное, потому, что они не понимали, что происходит.
- Ты прав, это обычные темы. Болтовня ни о чем...
Он вздохнул. Теперь он был уверен, что кузен заговаривает ему зубы, не мог он не понимать, в чем разница. Но и лезть к нему в душу  настолько настойчиво он не имел никакого права. Чтож, он сказал то, что должен был, и Майтимо его услышал. А вот поверить, принять... Возможно, на это требовалось больше времени. И подумать. Но на это у него будет время, много времени... а он сам еще придет. Хотябы за тем, чтобы принести башни. Он ведь обещал.
- А разве это не тот же обман?
Да, можно было отговориться, что ты не сказал неправды. Но ведь и правды не сказал. И такое объяснение мог принять кто-то посторонний, а своя совесть? Разве она не чувствовала разницы между правдой и отговорками?
- Не во мне... наверное. Но и не в тебе тоже. Просто ситуация так сложилась.
Вот и нечего было винить себя... кузен не был виноват и не должен был один разбираться с последствиями всего, что случилось.
- Почему ты так уверен, что никто не поможет? Одному... всегда сложнее. И время не всегда помогает...
А если все делать одному, то и времени понадобиться гораздо больше. Финрод покачал головой. Он не понимал... вернее нет, не так даже. Он понимал, почему Майтимо  не хочет вываливать все на голову окружающих. Но и вот так полностью замкнуться в себе было неправильно, еще хуже было, на самом деле. А кузен продолжал спорить, кажется, уже с самим собой, а не с ним.
- Я уже сказал, что вижу. Что тебе плохо и ты сам себя загоняешь в ловушку. А чего я не вижу?
Может, Майтимо и рассказал бы ему... и тогда понять было бы легче.
- Я понимаю.
Он положил руку кузену на плечо.
- Но как раньше никогда ничего не бывает. Бывает по-новому. Ты сможешь, и одеваться за пару минут, и  меч в руках держать, и писать и чертить. Не обещаю, что в мастерской работать как раньше, но...
Он покачал головой. Не верил... как бы кузен себя не убеждал, он не верил словам целителей и заранее настраивал себя на худшее.
- Ты не идиот... просто тебе страшно. От этого так быстро не избавиться... Вот тут, на самом деле, время поможет, когда ты увидишь, что все начинает получаться лучше и быстрее, с каждым днем все больше. Конечно, трудно...  но и делать вид, что все по-прежнему не стоит.
И так ведь было понятно, что это не так.
- Сильно. Знаешь... сначала мне казалось, что я вообще не знаю, что делать и зачем. Словно весь мир рухнул. А потом... Знаешь, я огляделся и увидел, что я не один такой, и что остальные так же растеряны, и тоже не знают, что делать. Знаешь.. это помогло собраться. И решить, наверное, что измениться - это не так уж страшно, и что я готов это сделать, если это поможет другим. И знаешь, так стало легче. Когда ты понимаешь, что от всего, что ты делаешь, зависит кто-то еще, проще становится оставить прошлое в прошлом.
Ему казалось, что события исхода, все, что произошло за последний год, сильно его изменило. И позволило выбрать что-то важное, определиться, что для него жизненно необходимо, а чем он может пожертвовать, если придется. Может быть, это не сделало его лучше, а его жизнь проще. Но принимать решения стало, и правда, легче.
- Ты можешь... не сомневайся в этом. И я не говорю, что ты не должен ничего делать. Даже наоборот, нужно... Только помни про осторожность, когда это что-то делаешь.  Нет, не хочу, пожалуй. - Эльф улыбнулся и покачал головой. Он бы обошелся без таких знаний. - Ну вот, а с целителями ты именно так и поступаешь, думаешь, им тоже нужно начать на тебя ругаться?
Вряд ли они могли, наверное... Все же, разругаться с пациентом было бы совсем не дело. Но иногда им, наверное, очень хотелось отругать не в меру ретивых.
- А если?.. - Финрод улыбнулся. - В этом и состоит отличие  нас от железки. Мы живые... нам больно, плохо, мы чувствуем... Но мы и подняться можем, даже если что-то сломалось.  Раны затягиваются, даже те, которые в душе. Если мы им это позволим, а не будем растравливать снова и снова.

- Почему ты тогда прячешься от них?
Вопрос прозвучал без обвинения, чуть отстраненно даже. равда  не поэтому? Нет, конечно, он доверял им в том привычном смысле этого слова, что они не предадут и вредить не будут. Но верил ли кузен, что братья поймут его переживания? Вот этого он сказать не мог. Но готов был поручиться, что этого не было. Не верил, не хотел проверять...
- Ты боишься, что если они узнают, тебе будет еще больнее?
Но ведь это... неправильно было. И остальные, ну не стали бы они делать специально то, что приносит ближнему страдание. Они ведь, на самом деле, очень любили Майтимо
- Которые... касаются тебя, например, а не всего мира.
О таких вещах, конечно, всегда тяжелее говорить, потому, что они находят слишком живой отклик в душе, о них нельзя говорить без эмоций, а когда они еще и такие сильные, то это становится во сто крат сложнее. Но ведь кузен несколько раз повторил, что  нельзя болтать только на приятные темы, мир состоит из многих-многих других, и неприятных, и важных, и срочных. И нельзя все время прятать голову под подушку. И неважно с целью не слушать такие вещи, или не говорить о них.
- А чем он может быть лучше правды?
И.. снова возникал вопрос, а для кого лучше? Для Майтимо? Для его братьев? Для Моргота?
- Конечно нет. Ты должен пытаться и сам с ней справиться тоже. Но не в одиночку же.
И снова  они повторяли одно и то же. Майтимо упорно видел только два пути: или он один справляется со всем, никому не говоря ни слова, или опускает руки, и все делают за него. Но и в том и в другом случае результаты таких попыток были бы не очень хорошими. Но кузен так уперся в этот аргумент, что совершенно ничего не хотел слышать кроме него.
- Ты прав. И сложнее и проще... Но тут, как и в любом деле, нельзя бросаться из крайности в крайность. Нужно уметь балансировать где-то между.
И труднее всего было как раз это. Уметь совмещать и не скатиться при этом ни в какую из сторон. Ну так им никто и не обещал, что все будет легко. Они должны были учиться, в том числе и этому.
- а почему ты думаешь, что нет?
Финрод чуть приподнял брови. Вот так вопрос... дошли.
- Например потому, что ты стараешься поступать по совести, заботишься о других, стараешься, чтобы им было лучше, даже в ущерб себе. Да и просто сложилось вот у меня такое мнение.
Он улыбнулся. Да. все то, о чем они с кузеном говорили. Только не нужно было это доводить до такого абсолюта. Иначе можно было перешагнуть ту грань, из-з которой возврата нет.
- Я знаю, что научишься.. и новому тоже. И меч... только Майтимо, не торопись так, пожалуйста. Вот чему бы тебе нужно было научиться в первую очередь, так это терпению, хоть немного.
Он беспомощно покачал головой. Ну вот куда он опять так бежит?
- У меня... не всегда, но обычно получается. Если бы не получилось, я бы, наверное, так и остался там, на пирсах.
Эльф прикрыл глаза. Вспоминать не хотелось. Ни те открытия, которые они тогда сделали, ни решения, которые приняли. Но если остаться, то ведь не будет больше ничего, ты будешь брести по жизни в пустоте, а душа так и останется в ловушке, где-то там, позади.
- А оно и будет дергать. Стоит отвлечься... или по ночам Когда ты его не ждешь или решил уже, что оно покинуло тебя навсегда. Ты главное не оборачивайся, когда оно дергает за рукав, а утром иди дальше не оглядываясь.
Забыть это было невозможно. А раз так, память нет-нет, да и будет соскальзывать туда, в прошлое. Только ведь оно так прошлым и останется.
А в настоящем будет что-то еще. Что должно стать более важным.
- Вот и я понимаю, и тоже очень хочу поругаться на тебя. Только это ведь не поможет.
Еще бы... с таким-то упрямцем! Он ведь все равно не послушает...
- Так ведь ты сам сказал, такая вещь. А я тебе как целитель скажу, живое тело и живая душа - не вещи. Они  заживают... Шрамы остаются. Но порой они делают нас сильнее.
Он не стал напоминать кузену, что как раз сейчас они говорили вполне искренне, пусть и не до конца, и тот  не старался захлопнуть свою спасительную дверь каждое мгновение. Не сказал, потому, что не хотел испугать его снова. Но и это было уже достижением.